В просьбе твоей откажу, волю Зевса нарушив во гневе».Так он сказал. И Приам, испугавшись, покорно умолкнул.Тут Ахиллес, словно лев, вон из комнаты бросился в двери.Вслед за царём в тот же миг устремились и два верных друга:Отрасль Ареса Алким и герой Автомедон, которых
24:575
Больше других Ахиллес приближал, после смерти Патрокла.Мулов и резвых коней из ярма распрягли они быстро,Вестника старца ввели в штаб Ахилла, к Приаму, и тут же,В кресло его усадив, поспешили с красивого возаВыкуп за Гектора весь многоценный забрать, лишь оставив
24:580
Два тёплотканных плаща и хитон тонкотканный, красивый,Чтобы одетым отец тело сына увёз от Пелида.Также рабыням, велел Ахиллес и омыть, и елеемТело покрыть, но тайком, чтобы сына Приам не увидел.Он опасался, чтоб вдруг не разгневался старец, увидев
24:585
Сына истерзанным, и чтобы сам он не вспыхнул бы гневом,Старцу в ответ и его не убил, слово Зевса нарушив.Тело омыли, затем умаслили елеем душистым,В новый одели хитон, и покрыли плащом дивнотканным.Сам Ахиллес положил тело на погребальное ложе;
24:590
Вместе с друзьями потом на повозку он ложе поставил.Тут Ахиллес зарыдал, снова вспомнив любезного друга:«Храбрый Патрокл! Если ты меня слышишь во мрачном Аиде,Не обижайся, что я знаменитого Гектора телоВыдал Приаму, отцу. Не презренный мне выкуп привёз он!
24:595
В жертву тебе из него принесу я достойную долю».После уж в комнату вновь возвратился Пелид благородный;В кресло изящное сел, в то, в котором сидел перед этим,Против Приама, с другой стороны, у стены, и сказал он:«Сын твой тебе возвращён, как просил ты, божественный старец.
24:600
Убран на ложе лежит. Ты со светом зари лучезарнойСына увидишь, тогда увезёшь. А теперь будет ужин.Пищи забыть не смогла в своём горе сама мать Ниоба,Разом двенадцать детей потерявшая в собственном доме:Шесть сыновей, также шесть дочерей своих юных, цветущих.
24:605
Стрелами юношей всех перебил Аполлон сребролукий,Стрелами девушек всех — Артемида; гневясь на Ниобу,Так как дерзнула она с краснощёкою Летой равняться,Хвастать, что Лета двоих родила лишь, а та, — много больше!Так дети Леты вдвоём всех убили у матери гордой.
24:610
Трупы лежали в крови девять дней и ночей; хоронить ихНекому было: Кронид всех людей превратил в мёртвый камень.Их на десятый лишь день погребли милосердые боги.Но, утомившись от слёз, и о пище мать вспомнила всё же.Нынче она среди скал, на пустынных горах Сипилийских,
24:615
Где, как слыхал я, покой ночью нимфы находят в пещерах,Те, что так часто у вод Ахелоевых танцы заводят, —Там и Ниоба, средь скал, превращённая в камень, всё плачет.Так же о пище и мы будем думать, божественный старец.Времени хватит тебе, чтоб оплакать любимого сына,