Там и увидел Приам Ахиллеса, любимого Зевсом.Недалеко от него два товарища также сидели:Отрасль Ареса Алким и смиритель коней Автомедон.
24:475
Оба служили ему, суетясь: он недавно окончил,Ужин; поел и попил; пред ним стол ещё был не убран.В комнату старец Приам незаметно вошёл и, приблизясь,В ноги Пелиду упал; обнимает колени, целуетСтрашные руки его, Приамидов так много сгубивших!
24:480
Так, если мужа убьёт муж другой и, убийством покрытый,Он из отчизны бежит и к другому народу приходит,К мужу богатому в дом, — на него с изумленьем все смотрят.Так изумился Пелид, боговидного старца увидев;Так изумились и все, друг на друга лишь молча смотрели.
24:485
Царь же Приам умолял Ахиллеса, и так говорил он:«Вспомни отца своего, Ахиллес, о, подобный бессмертным!Так же, как я, он стоит на пороге уж старости скорбной!Может быть, в этот же час и его, окружают соседи:Войском теснят, и спасти старца некому в этом несчастье.
24:490
Всё-таки, зная ещё, что ты жив, скорбной вести не слыша,Сердце своё он тобой веселит и надежду лелеетСына увидеть, когда тот вернётся домой из-под Трои.Я же несчастнее всех: я сынов воспитал браноносныхВ Трое святой, но в живых никого мне из них не осталось!
24:495
Было сынов у меня пятьдесят, до прихода ахейцев.И девятнадцать из них — от одной материнской утробы.Жёны другие мои остальных мне родили в покоях.Многим из них уж сломил злой Арес в страшных битвах колени.Сын оставался один, защищал он и город и граждан.
24:500
Ты же убил и его. Он погиб, защищая отчизну!Гектор! О, сын мой! За ним я пришёл к кораблям мирмидонским.Выкуп за тело его я принёс, драгоценнейший выкуп.Храбрый Пелид! Прояви жалось к старцу, к богам — уваженье!Вспомнив Пелея отца! О, я жалости больше достоин!
24:505
То испытал я, чего ни один не испытывал смертный:Руки целую теперь у убийцы детей моих милых!»Так говоря, возбудил об отце он печаль в нём и слёзы.За руку старца Пелид взял и молча слегка отодвинул.Плакали оба они. Царь Приам горько плакал о сыне,
24:510
Гектора он вспоминал, у Пелидовых ног распростёршись.Плакал и царь Ахиллес, то отца вспоминал он, то друга.Горестный стон двух царей гулким эхом носился по дому.Но когда плачем Пелид благородный насытился вдоволь, —Плакать желанье уже отступило от гордого сердца, —
24:515
С кресла поднялся он сам, и поднял нежно за руку старца,Тронутый белой его головой, бородой его белой.Стал он ему говорить, устремляя крылатые речи:«О, злополучный! Своим сердцем много ты горя изведал!Как ты решился, один, к кораблям мирмидонским явиться,
24:520
Перед глазами предстать человека, убившего столько