Так они и катались туда-сюда по земле, пачкая ее пятнами крови, сплетясь в какой-то чудовищный клубок хрипящей и стонущей плоти, и это не могло продолжаться долго, но развязка для обоих противников оставалась неясной.
…Исаак понятия не имел, откуда взялась та косуля. Вынырнула из подлеска, привлеченная звуками борьбы? Но подобные животные пугливы, они сами бегут от шума. Пряталась за часовней, мирно щипала травку и решила сбежать от греха подальше, когда они устроили возню, только выбрала для этого странный маршрут?.. Или призраком соткалась из красок и теней летнего дня, пропахшего лесом, сырыми камнями и разогретой травой?.. Главное — она не была галлюцинацией, а существовала на самом деле.
Изящное большеухое создание прянуло к дерущимся, перелетело через них, и, завершая длинный прыжок, ударило задними копытами немцу по голове — прямо в центр темени. Парень придушенно охнул, обмяк, разжал руки и повалился на спину, не то мертвым, не то без сознания.
Исаак по-змеиному отполз в сторону, сплевывая и утирая чужую кровь, потом поднялся на четвереньки и зашептал самому себе:
— Вставай, вставай… Надо встать!.. Жди меня, Эрнест. Я иду!
Комментарий к Глава 5. Долина смертной тени
1 Роберто Кальви (итал. Roberto Calvi; Милан, 13 апреля 1920 — Лондон, 17 июня 1982) — итальянский банкир, близкий к Ватикану (за что его называли «банкиром Господа Бога»). Как председатель крупнейшего частного банка Италии Banco Ambrosiano, оказался в центре скандала в связи с банкротством последнего в 1982 году и вскоре был найден мёртвым.
2 ”черные монахи» — члены незаконной масонской ложи Propaganda Due, одной из целей которой было установление ультраправого правительства. Они называли себя «фрати нери», что в переводе означает «чёрные монахи» и были вовлечены в очень зловещие дела.
3 официальное название банка Ватикана
4 имя Эль Сида Кампеадора — дон Родриго Диас де Вивар
Визуализации:
1. Самолет Бомбардье
https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=48dd1d78f76a1410b012144b0b4026d3
2. Соломон в самолете:
https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=7d8e241903efec5acb6439f3f189e208
3. Часовня в горах:
https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=c86ba509cc63f80cf0d7317c83b4ec70
4. Исаак после драки:
https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=545fdff7104264fda7b3a767299524f9
5. Немец:
https://hostingkartinok.com/show-image.php?id=2314f4d34231f6cdf152c079c71f734e
6. Место действия:
Гондо и Симплонская дорога. На 1.05 виден отель “Штокальпер” (серая башня).
https://www.youtube.com/watch?v=KNtxqy5KMK4
========== Глава 6. Когда тайна скрывает тайну ==========
«Как упал ты с неба, денница, сын зари!
Разбился о землю, попиравший народы».
Книга пророка Исайи, 14.12
Распалась дней связующая нить.
Как мне обрывки их соединить!
В.Шекспир, «Гамлет»
Заточение в подземелье без окон давило на психику и могло бы привести к полной потере чувства времени, но Эрнест не сдавался апатии. Вопреки своей обычной неорганизованности и наплевательскому отношению к суточным ритмам, он отслеживал наступление дня и ночи, и не столько по часам, сколько по сменам охранников.
Мысленно художник разделил всех церберов на три стражи: первая — с полуночи до раннего завтрака, то есть примерно до восьми утра, вторая — от завтрака до послеобеденной «прогулки», представлявшей собой либо бесцельное блуждание по темному коридору, между жилыми комнатами и туалетом, где их с Мирей гоняли, точно декоративных собачек, либо посещение крохотной сауны, где они по очереди принимали душ. Третья стража принимала их после «прогулки», провожала в «библиотеку», то есть комнату с диваном, бильярдным столом и книжными шкафами, и развлекала своим обществом до полуночи, когда узников перегоняли в смежные спальные помещения, гасили свет и тщательно запирали снаружи.
После безумного кошачьего концерта, устроенного Мирей, когда она голой носилась по спальне, вопя так, что лопались барабанные перепонки, и яростной перепалки Эрнеста с охранниками, едва не переросшей в нешуточную драку, ночной режим стал более либеральным. Несмотря на грозный вид и подчеркнутую бесчувственность, церберы все же были простыми смертными, и, как большинство простых смертных, побаивались агрессивных психов…
Дело тут было не столько в реальном вреде (ну что могли сделать некрупная женщина и небогатырского сложения тонкокостный мужчина, к тому же ослабевшие без свежего воздуха и нормальной еды, против тренированных бойцов?), сколько в суеверном представлении о дьявольской природе безумия и возможности им заразиться, как холерой или чумой.
Так или иначе, весь состав «третьей стражи» манкировал обязанностями и предпочитал лишний раз не соваться с проверками, закрывая глаза на ночевки Эрнеста и Мирей в одной комнате и в одной кровати, что вообще-то было запрещено распорядком.
Эльзасец, приходивший с утра, чтобы занять место старшего надсмотрщика, наносил узникам личный визит, но по какой-то причине тоже делал вид, что ничего предосудительного не замечает. Наоборот, проявлял повышенную заботливость, интересовался, не холодно ли месье, и не страдает ли мадам от сырости и затхлого запаха — «о, эти подвалы!» — благодушно, хоть и немногословно отвечал на жадные вопросы — «нет, месье, нет, фройлен, новостей для вас пока что нет, за вами не приезжали, но не тревожьтесь, ваши близкие договорятся с моим боссом — в таких случаях всегда договариваются, я-то знаю», потом бегло осматривал комнату — «только не дурите, месье, не делайте себе хуже, фройлен, отсюда все равно не сбежать» — и в качестве царского жеста отправлял одного из младших стражников на кухню, варить для узников кофе или размешивать растворимый какао…
Эрнест принимал эти знаки внимания весьма охотно, с милой улыбкой, и намекал, что сумеет отблагодарить за поблажки. Он считал полезным поддерживать слабый огонек симпатии, тлеющий в душе Эльзасца, и заставлял Мирей делать то же самое, хотя и чувствовал, что еще несколько таких «мирных денёчков» в тихом швейцарском шале, в бездействии и неизвестности — и голова у него взорвется, как перегретая бутылка шампанского…
После обнаружения страшного подвала с орудиями пыток, он с трудом успокоил свою подругу по несчастью, кое-как убедил, что их не собираются убивать, во всяком случае в ближайшее время, и, как подобало достойному представителю семьи де Сен-Бриз, держал лицо перед дамой. Но подавленные напряжение и страх дожидались ночи и прорывались в его сны, превращая их в нескончаемую череду кошмаров.
Вот почему Эрнест даже обрадовался, когда Мирей непререкаемо заявила, что до тех пор, пока они не выберутся — или пока не умрут — то будут спать вместе, и той же ночью безропотно пустил ее под свое одеяло. Женщина льнула к нему всем телом, обнимала с настойчивостью голодного ребенка, гладила и трогала, как ей хотелось, и Эрнест молча выносил эти судорожные ласки, бывшие всего лишь поисками тепла, лекарством от тоски.
Они не занимались сексом: его член оставался возмутительно безразличным к нагой женской плоти, отвечал механической эрекцией на попытки возбудить, но не поддавался на призывы
