Бейкер взъерошил волосы, снова сел.
— Ладно, Генри. Следи за всем этим. И держи меня в курсе.
— Да, сэр. Сделаю все от меня зависящее.
— Спасибо, что пришел. Спокойной ночи.
Когда О'Брайен ушел, Сэм Бейкер не лег спать. Он еще долго сидел один, вспоминая. На заседании Совета национальной безопасности Раух обмолвился насчет яда. Похоже, Раух и Бендер в сговоре, чтобы помешать охоте за Петерсеном. И если все это не просто пустые догадки, то дело чревато настоящим кошмаром. А если подтвердятся эти подозрения, то кошмар этот коснется не только его самого, но и всей нации.
23.50.
День тянулся нескончаемо долго. Рольф Петерсен провел его в ожидании звонка.
Проснувшись без пяти шесть, он включил ТВ и прошелся по всем каналам и программам утренних новостей. Новостью номер один по-прежнему оставалось скандальное происшествие с вице-президентом Истменом, который позволил себе проявить прямую враждебность по отношению к президенту.
Об убийстве полицейского возле дома сенатора Фэллона только упоминалось — тут Петерсен испытал легкий укол разочарования. Должны же они были оценить хотя бы его профессионализм! В конце концов, главная цель терроризма — это 'паблисити'. Газетная шумиха. Она должна 'сбивать людей с толку, притом куда вернее, чем любая политическая кампания. И наиболее эффективными были поэтому как раз те террористические акты, которые можно запечатлеть и транслировать по телевидению. Те, которые сопровождались заголовками на всю газетную полосу!…
Увы, Петерсен вынужден был признать, что убийством полицейского уже никого не удивишь. И когда на экране появилась заставка 'Фэмили тайз'[100], он выключил телевизор. Вышел, сел в машину и отправился в ближайшую закусочную — взять тост, кофе, последние выпуски вечерних газет.
Вернувшись, первым делом справился у администратора, нет ли каких новостей. Ничего. Петерсен зашел к себе, снова включил ТВ. По местной хронике убийство, правда, освещалось несколько более подробно. Вот тело полицейского накрывают принесенным из соседнего дома одеялом; вот заворачивают в мешковину и увозят на 'скорой помощи'. Вот, как обычно, во весь экран удостоверение с фотографией жертвы; вот возмущенный мэр, начальник полицейского управления и встревоженные соседи Фэллона. И наконец, неизменные в подобных случаях рыдающие члены семьи. Завершали всё дежурные соболезнования, принесенные от имени выздоравливающего сенатора этим педиком Ван Алленом. Какое уж тут 'паблисити' — сплошное разочарование…
Какое-то время он смотрел 'мыльные оперы'. Потом снова местную хронику. На сей раз про убийство едва вспомнили, зато во всех подробностях показали, как надежно обеспечивается безопасность в доме Фэллона. Местную полицию укрепили за счет штата, придав ей с полроты национальных гвардейцев и парочку бронетранспортеров 'М-113', перекрывших движение по Кресент-драйв. В следующих выпусках новостей по каналам центральных телекомпаний убийства уже вовсе не давали. Подумаешь, вчерашний полицейский: все равно что прошлогодний снег.
Зато Петерсен теперь знал все, что ему надо, относительно обстановки вокруг дома сенатора. Он достал справочник Балтимора и свою карту. Отметил на ней два частных аэродрома, сдававших на прокат вертолеты,— один в районе Роки-пойнт, другой — рядом с Пятнадцатой автострадой. Это была дальняя городская окраина, из обоих мест до Вашингтона даже дальше, чем от его мотеля. Впрочем, есть еще аэродром в Колледж-парк, всего в двух милях к северу. В случае чего это значительно сократит летное время — каких-нибудь десять минут в воздухе…
Рольф снова покинул свое убежище, купил на ужин жареной картошки и банку пива. Вернувшись, опять справился у администратора — и опять ничего! По обыкновению, включил ТВ, посмотрел кино с Джоном Уэйном. Когда же программа закончилась, а звонка так и не было, Рольф вышел и сам позвонил из телефона-автомата. Набрав номер и выслушав привычную запись по автоответчику, он быстро произнес:
— Если завтра к полуночи денег не будет, Фэллону не быть вице-президентом. От него не останется даже дерьма.
ПОЛНОЧЬ.
Посыльный ЦРУ доставил черный кейс со скопившимися за день телексами. Адмирал Уильям Раух, забрав кейс, тут же уехал к себе. Поднявшись в свой кабинет и заперев дверь, он быстро справился с шифрованным замком, достал голубой конверт с надписью: 'Только для Директора ЦРУ' — и нетерпеливо вскрыл его. Поверх телеграмм, присланных из Европы и Южной Америки, лежал простой белый конвертик с напечатанными на нем двумя словами: 'ПОЖАЛУЙСТА, ЛИЧНО'. Согласно штемпелю, конверт прошел рентген и был зарегистрирован канцелярией Лэнгли в 14.14. Скорей всего, очередное приглашение на какой-нибудь благотворительный обед. Раух отбросил его в сторону, не читая. Ему нужно было другое — коротенькое сообщение от латиноамериканского управления ЦРУ. Оно одно могло покончить с его страхами: не дозналось ли ФБР, откуда взялся тот вирус СПИДа… Наконец:
'МАЙАМИ, СПЕЦИАЛЬНО ДИР. ЦРУ: У БЭБИ ОКАЗАЛАСЬ СВОЯ НЯНЯ'.
Раух тупо уставился на эту строчку в самом конце телекса. Беда! Росс взят под наблюдение ФБР, то есть он под ЗАЩИТОЙ! Выходит, убийца, подосланный Компанией, ничего не сумеет сделать… С чего это вдруг ФБР устроило слежку за собственным агентом? В сердцах он бросил скомканный листок в аппарат для уничтожения бумаги. Туда же полетели и остальные телексы.
О белом конвертике он чуть не забыл. А когда снова его увидел, то сперва хотел отправить в бумагорезку. Но передумал: вдруг это предложение от какой-нибудь важной персоны, которой следовало если и отказать, то вежливо.
На сложенном листке белой дешевой бумаги было напечатано всего несколько слов:
'Рольф Петерсен
Комната 108-6
Гостиница 'Холидэй Инн', дорога № 2, Глен-Бэрни. Мэриленд'.
Раух не отрываясь глядел на листок, отказываясь верить своим глазам.
ВОСКРЕСЕНЬЕ
14 августа, 1988
ДЕНЬ ШЕСТОЙ
6.40.
Звонок телефона иглой пронзил ее мозг. Пульсирующая в висках боль заглушала все звуки, глаза, казалось, не могли дольше выдерживать нестерпимой мигрени. Шторы были наглухо задернуты, в номере стояла кромешная тьма, если не считать нескольких алых паутинок в углах потолка от пробивавшегося снаружи рассвета. Салли с трудом перекатилась по кровати, хватаясь руками за смятые простыни, и прижала трезвонившую трубку к уху.
— Да?
Звонил Терри Фэллон.
— Истмен созывает сегодня утром пресс-конференцию, в полдесятого. Заявил, что сделает важное сообщение.
— Что-о?…— Салли села в кровати, едва удерживая равновесие.— Кто тебе сказал?
— Мне только что звонил Крис.
— А мне он почему не звонил?
— Узнай, что там намечается!
— Постараюсь.
— Не 'постараюсь', а узнай! — Терри положил трубку.
