Салли свесила ноги с кровати, включила ночник и, потерев глаза, попыталась прогнать остатки сна. Стоило ей, однако, сделать хоть малейшее движение, и головная боль становилась невыносимой, заставляя припомнить вчерашний ужин на берегу океана — с шампанским, при свечах. Она никогда особенно много не пила — двух бокалов белого вина было предостаточно, чтобы у нее начала кружиться голова. Но вчера ей было так приятно беседовать с Россом, такое облегчение и удовольствие она испытала. Ведь, в сущности, он совсем обычный парень. Но, может быть, именно поэтому ей и было с ним так легко. Росс видел в ней женщину, она ему нравилась, и больше он ничего от нее не хотел.

И вот теперь у нее голова трещит с похмелья — в память о безрассудстве. А тут еще это срочное задание. Она набрала номер Криса в джорджтаунской квартире.

— Ты почему мне не позвонил? — начала она.

— Ты там, мы здесь. Но вообще-то я как раз шел тебе звонить. Ты меня опередила.

Салли, однако, показалось, что его слова звучат неубедительно.

— В чем там дело?

— Я знаю то же, что и ты.

— Позвони людям — может, что-нибудь прояснится.

— Конечно.

— Крис…

— Да?

— Если что-нибудь узнаешь, позвони сначала мне.

И Салли нажала кнопку. Сразу после этого она набрала личный номер Стива Чэндлера в студии программы 'Тудей'. Там ответил незнакомый голос. Салли попросила к телефону Стива.

— Его нет.

— Можно позвать продюсера? Это Салли Крэйн из…

— Послушайте, сегодня воскресенье!

Салли попыталась собраться с мыслями. Оснований для паники, в сущности, никаких. Что мы имеем? Воскресное утро, без четверти семь. Пресс-конференция назначена на полдесятого. Если Истмен собрался сделать важное сообщение, отделы новостей ведущих телекомпаний уже начали шевелиться.

Она порылась в сумочке, вынула телефонную книжку и нашла домашний номер Стива в Дариен, Коннектикут.

— Что я в тебе люблю, Салли,— сказал Стив, сразу узнав ее по голосу,— так это твою очаровательную последовательность. Вот уж у кого нет никаких сдерживающих комплексов. Тебе надо — и ты звонишь!

— Стив, но это, наверно, надо не только мне, а?

— Пожалуй, так. Что у нас на сей раз? Погадать?

— Что-нибудь слышал?

— Ничего. Пресс-конференция в девять тридцать в старом здании. Нечто важное.

— А Броко[101] у вас наготове?

Чэндлер ответил не сразу. Броко был своего рода лакмусовой бумажкой. Если телекомпания всерьез рассматривала предстоящее заявление как 'важное', на этот случай в дело будут пущены лучшие операторы, а Том Броко сможет тут же выступить со своим комментарием и опередить две другие компании. Между тремя ведущими телекомпаниями подобная детская игра 'кто-кого' шла не прекращаясь.

— Предпочитаю без комментариев,— наконец сказал Чэндлер, хотя для Салли это значило куда больше, чем могло сказать его 'да'.

Стало ясно, что Эн-Би-Си считает предстоящую пресс-конференцию чем-то из ряда вон выходящим.

— У вас уже есть программа передачи?

— Пока нет.

— Как будете передавать?

— Живая трансляция на восточные и центральные районы. Ведет Андрэа Митчелл. А теперь, может, дашь мне все-таки дозавтракать?

— Ну а что, по-твоему, скажет Истмен?

— Откуда мне знать, Салли? Включай программу — и узнаешь вместе со всеми.

— Знаешь, Стив, бывают дни, когда в больших дозах ты непереносим.

— Взаимно.— И он положил трубку.

Она набрала номер Томми Картера.

— Ни хрена не знаю,— буркнул тот.

— Томми, голубчик!…

— Клянусь тебе, Салли, по воскресеньям я из койки раньше полудня не вылезаю. Разве только, если войну объявят. Этот тип объявил о пресс-конференции, а его ребята говорят нам, что будут важные новости. Вот и все, что мы на сегодня знаем.

— Думаешь, Истмен объявит, что сам уходит?

Он немного помолчал и добавил:

— Или совсем наоборот.

— То есть?

— Что выдвигает в президенты — себя!

Салли сглотнула слюну, едва не поперхнувшись.

— Исключено.

— Почему бы и нет? Америка может послать человека на Луну и дурака — в Белый дом.

— А как наши дела с Кронкайтом?

— Пока никак.

— И до каких пор?

— Все зависит от того, что скажет сейчас Истмен.

Похоже, вся ее тщательно разработанная стратегия летит вверх тормашками.

— А что ты собираешься делать дальше?

— Дальше? Трахнуть тут одну мадамочку, корреспондентку 'Jornal do Brasil'[102]. Сейчас она как раз в ванной, вставляет себе одну штуковину. 'Диафрагма' называется. Видишь ли, как современная католичка, она все же признает контроль за рождаемостью… только управляемой.

— Перестань, Томми. Ты всегда был образцом джентльмена.

— Салли, знаешь, ты первая женщина, кого я любил по-настоящему.

Салли замолчала.

— Должно быть, это было забавно? — спросила она после паузы.

— Вовсе нет. Ощущение острое. Только сейчас, после стольких лет, я вижу, какая это все смехота.

— Пока, Томми.

Салли снова набрала номер Криса.

— Ничего. Никто не хочет говорить. Все равно что глухая стена.

Впервые с тех пор, как она встретилась с Крисом Ван Алленом, Салли не знала, может ли ему верить.

— Ну а что насчет… как там его зовут… Роба Мурхауса, секретаря Уикоффа?

— Знаешь, как сквозь землю провалился. Говорят, поехал к шефу. Туда, куда его запихнули. И сидит при нем как сиделка.

— Черт подери! Что ж это делается, Крис? Можно сказать, новость года — и ты уверяешь меня, что НИЧЕГО не в состоянии разнюхать?!

— Именно это я и твержу тебе,— обиделся Крис.— И пока я торчу в этом с головой, прошу на меня не орать!

Он бросил трубку, прежде чем она успела ответить. Салли позвонила Терри по личному номеру.

— Ну что узнала?

— Ничего. А тут еще Крис ведет себя, как будто ему изменил один из его мальчиков. Поговори с ним,