оглянулся. К нам направлялась Хонникер из Расчетного отдела. Она улыбалась.

– Пошли отсюда, – прошептал я Сильвестеру. – Каждый раз, как она возникает у меня на пути, мне приходится отправляться туда, куда идти совершенно не хочется.

Сильвестер не ответил. Выражение его глаз свидетельствовало о том, что ориентация соответствовала полу.

– Слушай, – сказал я, направляясь в противоположную от Хонникер сторону и делая вид, что ужасно тороплюсь. – Когда ты получишь наш материал, позаботься о том, чтобы Чарли Анджелес его просмотрел…

На мое плечо легла рука. Кожа под рубашкой запылала, словно охваченная огнем…

– Боддеккер.

Невозможно обмануть судьбу.

– Что ж, – сказал я, оборачиваясь. – Мой персональный Ангел Смерти. Рад тебя видеть. Как мне кажется…

Хонникер выглядела несколько озадаченной.

– Я что-то упустила?

Теперь ее взгляд стал иным. Цвет глаз изменялся, переливаясь, будто расплавленный металл. Она была не столько взволнована, сколько уязвлена. Мое сердце немедленно разбилось, и я возненавидел себя.

– Ничего подобного, – беззаботно сказал я. – Я просто говорил Сильвестеру… Ты знакома с художественным редактором моей группы, не так ли?

Я представил их друг другу, и они обменялись рукопожатиями. Какая-то из составляющих Сильвестера – мужская или женская – очевидно, влюбилась. Удачи, подумал я. А затем продолжил:

– Каждый раз, когда ты показываешься, я вынужден идти туда, куда меня совершенно не тянет.

Хонникер опустила глаза и порозовела. Невероятный эффект! Я был бы готов пожертвовать своей работой ради такого выражения ее лица.

– О! – сказала она. – Видимо, для тебя это именно так и выглядит, Боддеккер. Мне очень жаль. Относительно же того, чтобы стать твоим личным ангелом… Ну…

Я беспомощно развел руками.

– Это шутка… Просто шутка.

– Так уж вышло, что я отчитываюсь перед Левином, – сказала Хонникер. Потом она посмотрела мне прямо в глаза, словно говоря: «И лучше бы тебе хорошенько уложить в голове то, что я сейчас сообщу». – Я знаю тебя и в курсе твоей работы. Поэтому после того общего собрания…

– …где я выставил себя полным идиотом…

– Левин упомянул твое имя и попросил передать тебе его просьбу. А когда они выбрали твой ролик, я опять оказалась рядом, и «старик» сказал мне в этой своей обычной манере…

– Не будете ли вы любезны проинформировать Боддеккера, что он нужен мне здесь и сейчас, – сказал я, старательно копируя интонации Левина.

Хонникер рассмеялась, и внезапно мне стало гораздо, гораздо лучше.

– Слово в слово. – Она улыбнулась, и я растаял.

– Итак. Какие вести ты принесла на этот раз?

– Я отпросилась. Сказала, что хочу узнать, как продвигается съемка. Мне кажется, на это стоит посмотреть. – Хонникер обвела зал взглядом широко распахнутых глаз. – И знаешь, я растерялась. Все это в новинку для меня.

Боковым зрением я заметил, как Сильвестер неловко пошевелился. Его лицо стало пунцовым.

– Видишь ли, какое дело, – сказал я Хонникер. У меня сейчас очень много дел, но я уверен: Сильвестер будет счастлив растолковать тебе что к чему.

Сильвестер сделал решительный шаг вперед.

Хонникер снова мило покраснела.

– Мне бы хотелось остаться, но, боюсь, я принесла еще и плохие новости, Боддеккер. Я должна отправить тебя туда, куда ты, возможно, не захочешь пойти. – Она махнула рукой в сторону личных комнат персонала. – Один неприятный маленький человек настаивает на том, чтобы переговорить с автором ролика.

Сильвестер побледнел.

– Должно быть, Норман Дрейн, – прошептал он едва слышно. – Прости, Боддеккер, но тебе лучше пойти к нему. Я покажу эти материалы мистеру Анджелесу, как только он появится.

Я улыбнулся Хонникер.

– О'кей. Давай послушаем, что скажет мне всемогущий Дрейн.

Мы зашагали через зал, переступая через кабели и обходя аппаратуру. Я с наслаждением вдыхал запах Хонникер – в те моменты, когда, огибая очередное нагромождение оборудования, мы оказывались достаточно близко друг к другу. В конечном итоге мы приблизились к ряду дверей, предусмотрительно помеченных: «Ч. Анджелес», «Сиобан Сиобан», «Бригада Пембрук-Холла», «Прочие (Дьяволы)» и «Н. Дрейн». Помедлив минуту, я обернулся к Хонникер.

– Напомни мне распорядиться, чтобы слово «Прочие» стерли с двери. – И, не дожидаясь ее вопроса, прибавил: – Поскольку в этом случае нам будет гораздо проще жить.

А потом я постучал в дверь Нормана Дрейна.

– Проваливайте! – откликнулся из комнаты раздраженный голос.

– Это Боддеккер из Пембрук-Холла, – сказал я, открывая дверь и заходя внутрь. В комнате меня встретила невероятная роскошь. Кругом зеркала и хромированная мебель. Яркий свет и множество растений – толстых зеленых лиан. Однако не это ошеломило меня. Посреди комнаты я увидел нагую женщину, стоявшую на коленях перед Норманом Дрейном. Даже Хонникер из Расчетного невольно ахнула. Я поспешно захлопнул дверь.

– Я – автор ролика.

– Входите, – сказал Норман Дрейн.

Никто из нас не двинулся с места.

– Все в порядке, правда. Я ее выключил.

– Выключил? – переспросила Хонникер.

Я открыл дверь и снова вошел. Норман Дрейн накидывал простыню на коленопреклоненную женщину. Она не шевелилась.

– Вы знаете, я много путешествую, часто снимаюсь. А разного рода жесты для меня – обязательная часть работы. Актеру нужны ухоженные руки. – Норман Дрейн пошевелил пальцами с идеальным маникюром. – Предполагается крупный план вашего порошка, и я буду держать коробку в руке, верно? Так пусть рука выглядит красиво… Но, увы! В наше время не так-то просто отыскать приличного стилиста. Так что я пошел в «Радости Любви», и они запрограммировали для меня роботетку. Мне остается только открыть коробку – и мои ногти в полном порядке… – Дрейн замолчал и принялся любоваться своей правой рукой.

– А не могли бы вы… – осторожно сказала Хонникер, – купить этой женщине… этому роботу… какую- нибудь одежду?

Дрейн выдал свою знаменитую лучезарную улыбку, известную по тысячам рекламных роликов.

– Зачем, моя сладкая? Это же просто игрушка. – Он посмотрел на Хонникер, и взгляд его сделался сальным. Было ясно, что Дрейн мысленно раздевает ее. Хонникер отодвинулась подальше и взяла меня под руку.

Пора было менять тему.

– Насколько я понимаю, вы желали обсудить со мной текст сценария, – проговорил я.

Дрейн вышел из мечтательного состояния.

– Да. Верно. У меня есть кое-какие вопросы, Бонникер… – Я не стал его поправлять. Норман Дрейн включил свой ноутбук.

– Да, – сказал он, глядя на экран. – Каковы мотивации моего персонажа, Бохекер? Вы можете себе представить, что нормальный здравомыслящий человек вдруг начнет задирать банду хулиганов? Это же