Кутитъ напропалую м-ръ Перчъ, разсыльный, и приводить въ отчаяніе свою беременную супругу… Что прикажете д?лать? Судьба, в?роятно, опред?лила этому джентльмену играть важн?йшія роли на сцен? суетнаго міра. Можно было подумать, что онъ лишь только вчера угомонился кое-какъ отъ треволненій посл? удивительнаго похищенія супруги м-ра Домби, и вотъ непредвид?нное банкротство выставило его на самое видное м?сто и сд?лало его просто политическимъ челов?комъ. Онъ зас?далъ теперь въ передней съ особенною важностью на своей красной полк?, наблюдая странныя лица счетчиковъ, оц?нщиковъ и разныхъ другихъ людей, которые быстро см?нили почти вс?хъ старыхъ писцовъ; и стоило ему только взглянуть на дворъ или, по самой дальней м?р?, пройтись до буфета 'Королевскихъ Гербовъ', какъ начинали сыпаться на м-ра Перча самые любопытные вопросы, и онъ могъ разсчитывать нав?рняка, что посл?днимъ вопросомъ непрем?нно будетъ: 'Чего угодно выпить м-ру Перчу'? Въ этомъ случа?, м-ръ Перчъ, по обыкновенію, заводилъ свою длинную п?сню насчетъ ужасныхъ страданій, которыя онъ и м-съ Перчъ терп?ли на Чистыхъ Прудахъ сь той поры, какъ впервые начали подозр?вать, что — 'д?ла идутъ плоховато'. М-ръ Перчъ пожималъ плечами и значительно понижалъ голосъ, какъ будто трупъ отжившей фирмы лежалъ еще непогребеннымъ въ смежной комнат?. Онъ разсказывалъ, какъ его супруга первая напала на эту мысль, подслушавъ его ночные вздохи и стенанія во сн?, прерывавшіяся безпокойными восклицаніями: 'Дв?надцать шиллинговъ и девяносто пенсовъ на фунтъ — охъ! Дв?надцать шиллинговъ и девяносто пенсовъ на фунтъ — уфъ!' — Этотъ сомнамбулизмъ, — говорилъ м-ръ Перчь, — обуялъ его съ того времени, какъ онъ началъ подм?чать быстрыя перем?ны въ лиц? м-ра Домби. Дал?е м-ръ Перчъ пов?ствовалъ, какъ однажды, улучивъ благопріятную минуту, онъ подошелъ къ м-ру Домби и сказалъ: 'См?ю ли спросить васъ, сэръ, какое горе лежитъ на вашей душ??' — На это м-ръ Домби отв?чалъ: 'Мой в?рный Перчъ… но н?тъ, этого не можетъ быть!' — Зат?мъ м-ръ Домби ударилъ себя по лбу и прибавилъ взволнованнымъ тономъ: 'Оставь меня, Перчъ, оставь!' — говоря коротко и ясно, не было на св?т? лжи, самой безсов?стной и наглой, на которую бы, эффекта ради, не отважился м-ръ Перчъ, пріучившій себя даже къ слезамъ, которыя, въ случа? надобности, обильными потоками лились изъ его глазъ, ибо м-ръ Перчъ в?рилъ, душевно в?рилъ, что вчерашнія его выдумки, отъ частыхъ повтореній, пріобр?ли на сегодня неоспоримое право истины, не подверженной ни мал?йшему сомн?нію.
Вс? эти конференціи м-ръ Перчъ заключалъ всегда умильнымъ и кроткимъ зам?чаніемъ такого рода:
— Ну, что будетъ, то будетъ, противъ судьбы не устоять! Мое д?ло оставаться всегда в?рнымъ своему господину, если нужно, до посл?дней капли крови. Изм?нники найдутся, спору н?тъ, но Перчъ, разсыльный, не бывалъ и не будетъ изм?нникомъ! Вотъ что, джентльмены!
И джентльмены единодушно находили, что такія чувства д?лаютъ честь м-ру Перчу, который, такимъ образомъ, оставлялъ посл? себя самыя пріятныя впечатл?нія.
Воротившись на свое красное с?далище, м-ръ Перчъ опять принимался наблюдать странныя лица счетчиковъ и оц?нщиковъ, углубленныхъ въ тайны великихъ книгъ; или по временамъ подходилъ на цыпочкахъ къ порожнему кабинету м-ра Домби и раздувалъ каминный огонь; или иной разъ выходилъ за дверь, чтобы покалякать на св?жемъ воздух? съ какимъ-нибудь пріятелемъ; или, всего чаще, д?лалъ кое- какія маленькія угожденія главному счетчику, котораго считалъ нужнымъ задобрить въ свою пользу, над?ясь промыслить черезъ него теплое м?стечко въ контор? страхового отъ огня общества, какъ скоро совс?мъ и безнадежно оборвется этотъ торговый домъ.
Для майора Багстока банкротство было совершенн?йшимъ б?дствіемъ. Само собою разум?ется, майоръ Багстокъ не им?лъ особенной наклонности къ собол?знованіямъ о судьбахъ своихъ ближнихъ, — его вниманіе было исключительно сосредоточено на старикашк? Джо?, — и нельзя сказать, чтобы онъ отличался особенной чувствительностью или воспріимчивыми впечатл?ніями, за исключеніемъ разв? его безконечныхъ припадковъ астмы и другихъ энергичныхъ проявленій совершенно физическаго свойства. Но онъ всегда тщеславился въ клуб? пріятелемъ своимъ Домби и всегда надсаживался въ ув?реніяхъ и доказательствахъ. Клубъ, въ свою очередь, не отличавшійся филантропическими видами, былъ теперь очень радъ позабавиться надъ майоромъ, и почтенные члены спрашивали его, съ видомъ искренняго участія, могъ ли онъ ожидать этого страшнаго удара, и какъ, вообще, пріятель его Домби переноситъ свою горькую судьбину. Майоръ пыхт?лъ, син?лъ, красн?лъ, багров?лъ и на вс? эти вопросы отв?чалъ такимъ образомъ:
— Св?тъ, судырь мой, лукавъ, хитеръ, пронырливъ и надуетъ, кого угодно. Старикашка Джозъ довольно на своемъ в?ку слонялся по земл?, и въ голов? его им?ются кое-какіе запасцы; но на этотъ разъ, судырь мой, онъ поглуп?лъ, р?шительно и просто поглуп?лъ, какъ ребенокъ. Если бы, прим?ромъ будучи, передъ т?мъ, какъ Джой умчался съ этимъ Домби за границу, чтобы рыскать съ нимъ по всей Франціи, гоняясь за этимъ трусомъ, если бы, говорю, вы предсказали ему, что Домби на дорог? къ банкротству, я бы, судырь мой, вамъ не пов?рилъ. Что тутъ д?лать? Провели старикашку Джоза, надули, судырь мой, проюртили; но зато теперь онъ опять смотритъ во вс? глаза и держитъ ухо востро. Пусть, прим?ромъ будучи, выскочитъ изъ могилы старикашкинъ батька и скажетъ: 'Здравствуй, сынокъ! н?тъ ли y тебя, любезный, пяти фунтовъ? Дай взаймы, на нед?льку, возвращу съ процентами!' — Не дастъ старикашка Джой, не дастъ, хоть тресни и разсыпься. Н?тъ, судырь мой, стараго воробья не обманываютъ на мякин? въ другой разъ! Онъ подозрителецъ, истертъ, истасканъ и жестокъ, какъ кремень. Знаетъ онъ виды, судырь мой! Старикашка Джой им?лъ счастье въ старые годы пользоваться личнымъ знакомствомъ ихъ королевскихъ высочествъ, герцоговъ кентскаго и іоркскаго. Если бы было сообразно съ достоинствомъ стараго майора зал?зть въ бочку и жить въ ней, я бы, сударь мой, всю жизнь катался въ бочк?, чтобы показать свое презр?ніе къ людямъ.
Вс? эти и другія подобныя варіаціи иа тотъ же ладъ сопровождались сильнымъ раскачиваніемъ головы, хруст?ньемъ суставовъ и такими апоплексическими признаками, что младшіе члены клуба серьезно начали подозр?вать, что майоръ Багстокъ плложилъ свои деньги въ контору пріятеля своего Домби и потерялъ ихъ, хотя старые и бол?е опытные мужи, знакомые съ характеромъ Джоя, не хот?ли и слышать о такой догадк?. Несчастный туземець, не выражавшій никакихъ личныхъ мн?ній, терп?лъ страшныя пытки не только въ своихъ нравственныхъ чувствахъ, которыя регулярно разстр?ливались майоромъ каждый день, но и въ своей чувствительности къ подзатыльникамъ, зуботычинамъ, пинкамъ и встряскамъ, приводившимъ въ сотрясеніе вс? его фибры, вены и артеріи. Ц?лыхъ шесть нед?ль посл? банкротства на несчастнаго туземца падали проливнымъ дождемъ ботфорты, банки, щетки, чубуки и другія бол?е или мен?е могучія орудія гн?ва.
Въ голов? м-съ Чиккъ по поводу страшной катастрофы возникло три зам?чательныхъ идеи. Во- первыхъ, она не могла этого понять. Во-вторыхъ, ея братъ не сд?лалъ усилія. Въ третьихъ, если бы ее пригласили на об?дъ въ день перваго семейнаго празднества, этого бы не случилось. 'Впрочемъ, — прибавляла м-съ Чиккъ, — этого надобно было ожидать'.
Но, само собою разум?ется, людской говоръ не останавливалъ хода событій, не улучшалъ ихъ и не д?лалъ хуже. Было ясно для вс?хъ, что д?ла торговаго дома ревизуются коммерческимъ порядкомъ, что м-ръ Домби благородно передалъ все, что им?лъ, и не просилъ ни отъ кого никакой пощады, никакого снисхожденія. О возобновленіи торговли нечего было и думать, такъ какъ м-ръ Домби отказался отъ всякихъ переговоровъ и услугъ, какія ему предлагали, и отнюдь не хот?лъ разсчитывать на экстренный кредитъ, которымъ онъ могъ бы еще пользоваться, какъ челов?къ, уважаемый въ коммерческомъ мір?. Одни говорили, что м-ръ Домби умираетъ, другіе — что онъ сошелъ съ ума; но вс? согласно утверждали, что м-ръ Домби пропащій челов?къ.
Конторщики и писаря задали великол?пный об?дъ въ ближайшемъ трактир? и распрощались дружелюбно, расходясь въ разныя стороны. Одни заняли м?ста въ заграничныхъ конторахъ, другіе перешли въ англійскіе торговые дома, третьи напечатали въ газетахъ предложенія своихъ услугъ; нашлись и такіе, которые вдругъ припомнили милыхъ и достолюбезныхъ родственниковъ, готовыхъ принять ихъ съ отверстыми объятіями въ своихъ скромныхъ жилищахъ. Во всемъ заведеніи остался одинъ и только одинъ м-ръ Перчъ, продолжавшій зас?дать на своей красной полк? и д?лать маленькія угожденія главному счетчику, который наконецъ-таки об?щалъ ему м?сто разсыльнаго въ страховой контор?.
Опуст?ли пом?щенія конторы Домби и Сына и утратили свою сановитую важность. Степенный продавецъ собачьихъ ошейниковъ и виндзорскаго мыла, присутствовавшій на углу площадки, не р?шился бы теперь приставить указательный палецъ къ полямъ своей шляпы, если бы м-ръ Домби прошелъ мимо. Витіеватый разносчикъ афишъ, засунувъ руки подъ свой б?лый передникъ, по ц?лымъ часамъ премудро
