— Что такое низко? — спросилъ м-ръ Тутсъ.

— A вотъ что! — сказалъ Гусь, неистово потирая свой расплющенный носъ. — Хотите вы знать? Извольте, хозяинъ. Вамъ сл?довало задать туза этому чопорному верзил? и перекосить его пополамъ, — a вы что? — Подъ именемъ верзилы, очевидно, неистовый боксеръ понималъ зд?сь мистера Домби.

— Вамъ вм?ст? со мною можно было свернуть башку этому молокососу и раздавить всю его сволочь, a вы что сд?лали? Что вы сд?лали, м-ръ Тутсъ? Фуй! Это низко, гадко, — заключилъ боксеръ презрительнымъ тономъ.

— Гусь! — воскликнулъ м-ръ Тутсъ, — вы настоящій коршунъ! Ваши чувства злобны и зв?рски!

— Мои чувства, хозяинъ! Вотъ мои чувства: низости я не стерплю, не снесу, не спущу, и оторву голову самому черту! Было бы вамъ это изв?стно, м-ръ Тутсъ! Меня знаютъ и въ трактир? 'Малаго Слона'. Гд? же знаютъ васъ, м-ръ Тутсъ? Нигд?. A почему? Потому, что вы низкій челов?къ! Вотъ оно что!

— Послушайте Гусь! — сказалъ м-ръ Тутсъ, — вы гадки въ моихъ глазахъ, и я васъ презираю.

— Ладно, хозяинъ! — отв?чалъ Гусь, над?вая шляпу. — Вотъ мы стоимъ зд?сь съ глазу на глазъ. Что же изъ этого? Вы уже обижаете меня не первый разъ. Ну, и чертъ съ вами, пропадай мои труды и в?рная служба: дайте мн? завтра банковый билетъ въ пятьдесятъ фунтовъ и разойдемся съ Богомъ! Я незлопамятенъ.

— Посл? ненавистной злобы, которую вы высказали, мн? очень пріятно разстаться съ вами на этихъ условіяхъ.

— И баста! Торгъ нашъ конченъ. Съ низкими людьми нашъ братъ не любитъ распространяться. Прощайте, м-ръ Тутсъ! Благодаримъ за хл?бъ, за соль!

Съ этими словами онъ хлопнулъ дверью и, размахивая руками, пошелъ въ свою комнату, очень довольный плутовскою сд?лкой.

Скоро м-ръ Тутсъ заснулъ спокойнымъ сномъ, и грезилась ему всю ночь счастливая Флоренса, которая, въ свою очередь, думала о м-р? Тутс?, какъ о лучшемъ своемъ друг? въ эту посл?днюю ночь ея д?вичьей жизни.

М-ръ Саундсъ, церковный сторожъ, и м-съ Миффъ, смотрительница церковныхъ ложъ, рано прнсутствуютъ на своихъ обычныхъ постахъ въ грандіозной церкви, гд? в?нчался м-ръ Домби. Желтый старый джентльменъ изъ Индіи вступаетъ нынче поутру въ законный бракъ съ молодою леди, и христіанскій людъ ожидаетъ y ограды шесть великол?пныхъ каретъ, и м-съ Миффъ пов?ствуетъ съ озабоченнымъ видомъ, что старый желтый джентльменъ мотъ бы, безъ мал?йшаго убытка, вымостить свою дорогу къ церкви изумрудами и яхонтами. Брачное благословеніе будетъ совершать достопочтенный, с?довласый пасторъ, a вручителемъ нев?сты будетъ н?кто, нарочно прибывшій изъ конной гвардіи, чтобы сд?лать джентльмену этотъ экстраординарный подарокъ.

М-съ Миффъ оказываетъ нын?шнимъ утромъ большое нетерп?ніе и страшно негодуетъ на простой народъ. Ея мн?нія на этотъ счетъ всегда проникнуты необыкновенной строгостью, и она р?шительно объявляетъ, что б?днякамъ никакъ не сл?дуетъ жениться; м-съ Миффъ не изучаетъ политической экономіи, и, по ея понятіямъ, вс? эти экономисты — препуст?йшіе люди, и вдобавокъ такіе же еретики, какъ анабаптисты, квакеры и такъ дал?е.

— Ну къ чему, скажите пожалуйста, эта сволочь хлопочетъ насчетъ женитьбы, — восклицаетъ почтенная смотрительница ложъ, — вы извольте для нихъ суетиться, какъ обыкновенно, a они дарять вамъ шиллинги и пенсы на м?сто червонцевъ, да еще ничего потомъ не хотятъ платить за свои м?ста?

М-ръ Саундсъ гораздо снисходительн?е и придерживается на этотъ счетъ филантропическихъ идей, потому, можетъ быть, что ему н?тъ никакого дохода отъ церковныхъ ложь.

— Отчего же имъ и не жениться, матушка моя? — отв?чаетъ м-ръ Саундсъ. — Люди молодые, — пусть ихъ! Къ тому же y насъ есть народныя училища, куда надобно учителей, и національное войско, для котораго нужны солдаты; a гд? ихъ взять, если не позволять жениться этимъ ребятамъ? Н?тъ, матушка моя, пусть ихъ женятся.

М-ръ Саундсъ зас?далъ на ступеняхъ паперти, a м-съ Миффъ выметала пыль, когда вошла въ церковь прекрасная молодая чета въ простомъ и скромномъ костюм?. Сухопарая смотрительница ложъ сд?лала крутой поворотъ, и въ голов? ея сейчасъ родилась мысль, что молодые люди въ б?гахъ отъ своихъ родныхъ и хотятъ обв?нчаться втихомолку. Но они пришли не в?нчаться: имъ просто нужно походить внутри церкви, и когда молодой челов?къ звякнулъ щедрымъ комплиментомь по морщинистой ладони м-съ Миффъ, ея кислое лицо прояснилось, и жалкая шляпка ея заколыхалась во вс? стороны.

Продолжая мести полъ и взбивать подушки для н?жныхъ кол?нъ желтаго джентльмена, м-съ Миффъ не спускаетъ своихъ рысьихъ глазъ съ молодой четы, которая бродитъ по церкви.

— Ну, голубчики! — шепчетъ м-съ Миффъ, закашливаясь сухимъ кашлемъ, — если я не слишкомъ ошибаюсь, быть вамъ на этихъ дняхъ въ нашихъ рукахъ!

Они смотрятъ на мраморную доску въ ст?н?, воздвигнутую въ честь какого-то покойника. Они очень далеко отъ м-съ Миффъ, но ея прищуренный глазъ видитъ хорошо, какъ она оперлась на его руку, и какъ онъ склонился надъ ея головой.

— Да, да, голубчики, вижу васъ насквозь, — говоритъ м-съ Миффъ, — зр?лая пара!

Ничего, впрочемъ, сентиментальнаго не было въ этомъ зам?чаніи смотрительницы церковныхъ ложъ. Она смотритъ на предметы съ коммерческой точки зр?нія, и въ этомъ отношеніи зр?лыя пары им?ютъ для нея такой же интересъ, какъ и выкрашенные гробы. Сухопарая, тощая, рыхлая и чахлая старушенка, она давнымъ-давно подавила въ себ? челов?ческія чувства, и никто изъ живущихъ на земл? не пробуждалъ ея симпатіи. М-ръ Саундсъ, мужчина толстый и мясистый, въ сюртук? коричневаго цв?та съ искрой, им?етъ совс?мъ противоположную натуру. Когда они оба остановились на ступеняхъ крыльца, наблюдая молодую чету при выход? ея изъ церкви, м-ръ Саундсъ зам?чаетъ, что y нея хорошенькое личико, но потомъ, разсмотр?въ ее ближе, прибавляетъ:

— Эта д?вушка необыкновенная красавица, не правда ли, м-съ Миффъ? Вы, я полагаю, могли бы назвать ее розовымъ бутончикомъ, не такъ ли?

М-съ Миффъ д?лаетъ кивокь своей жалкой шляпкой, но внутренно досадуетъ на в?тренаго старика и шепчетъ про себя, что хотя бы м-ръ Саундсъ предложилъ ей золотыя горы она не согласилась бы сд?латься его женой, будь онъ сторожемъ милліонъ разъ.

О чемъ же между т?мъ поговариваютъ молодые люди при выход? изъ церковной ограды?

— Благодарю тебя, милый Вальтеръ. Теперь я спокойно могу оставить родину и везд? буду счастлива.

— A по возвращеніи назадъ, Флоренса, мы опять придемъ сюда и взглянемъ на его могилу.

Флоренса поднимаетъ заплаканные глазки на его доброе лицо и кр?пко пожимаетъ его руку.

— Еще рано, Вальтеръ, и улицы почти совершенно пусты. Погуляемъ.

— Но ты устанешь, мой ангелъ.

— О н?тъ! Я слишкомъ устала первый разъ, когда мы гуляли съ тобою вм?ст?; но сегодня я не устану.

Такимъ образомъ Вальтеръ и Флоренса, раннимъ утромъ въ день своего в?нчанья, гуляютъ рука объ руку по улицамъ пустого города.

Они теперь одни въ ц?ломъ мір?, и даже во время ихь первой д?тской прогулки св?тъ не былъ такъ удаленъ отъ нихъ, какъ въ этотъ торжественный день ихъ жизни. Но въ т? младенческіе годы земля подъ ихъ ногами далеко не им?ла такого очарованія, какъ теперь. Д?тская дов?рчивость и любовь изм?няются, проходятъ и опять возобновляются во многихъ м?стахъ; но женственное сердце Флоренсы, съ его неразд?льными сокровищами, могло быть уступлено разъ, одинъ только разъ, и всякая перем?на для него равносильна смертельному удару.

Они выбираютъ самыя тихія м?ста и уходятъ все дальше и дальше отъ той улицы, гд? стоить ея отцовскій домъ. Прекрасное л?тнее утро! Мрачный туманъ постепенно исчезаетъ, и солнце съ высоты