миніатюрная и совершенно уединенная комнатка. Все это запирается съ главнаго подъ?зда парою огромныхъ дверей, но каждая комната снабжена еще двумя или тремя своими особенными дверями, удобн?йшими средствами сообщенія съ остальною частью комнатъ или съ н?которыми потаенными ходами въ ст?н?, откуда, въ случа? надобности, легко и удобно можно было спускаться, куда сл?дуетъ. Таинственные ходы — вещь самая обыкновенная и необходимая во французскихъ домахъ. Весь номеръ расположенъ въ первомъ этаж? огромнаго отеля, вс? четыре стороны котораго, украшенныя стройными рядамитоконъ, обращены на большой квадратный дворъ, испещренный множествомъ пристроекъ.

Въ комнатахъ вообще господствовало великол?піе, н?сколько смягченное меланхолическимъ видомъ, но весьма достаточное, чтобы набросить на вс? подробности яркій блескъ пышности и комфорта. Потолокъ и ст?ны расписаны и раззолочены; полы выровнены, выглажены, вычищены, вылощены; малиновые занав?сы разв?шены фестонами на окнахъ, дверяхъ, зеркалахъ; сучковатые канделябры, переплетенные на подобіе древесныхъ в?твей или бычачьихъ роговъ, выдавались съ удивительнымъ эффектомъ изъ ст?нныхъ панелей. Однако днемъ, когда прокрадывались сюда лучи солнца черезъ отворенныя ставни, повсюду сквозь этотъ комфортъ видн?лись явные сл?ды ветхости и пыли, копоти и дыма, обличавшіе постоянный недостатокъ жильцовъ, и вс? эти игрушки роскошной жизни представлялись одушевленными пл?нниками, которымъ суждено исчахнуть и погибнуть въ безвыходной тюрьм?. Даже ночью, дюжины зажженныхъ св?чъ не изглаживали совершенно этихъ признаковъ, хотя общій блескъ набрасывалъ на нихъ приличную т?нь.

Яркій св?тъ, отражавшійся въ зеркалахъ и позолотахъ, ограничивался на этотъ разъ миніатюрною комнатою, назначенною для будуара. Изъ коридора, гд? слабо гор?ла тусклая лампада, она представлялась черезъ темную перспективу отворенныхъ дверей сіяющимъ драгоц?ннымъ изумрудомъ. Посреди этого сіянія сид?ла прекрасная женщина — Эди?ь.

Она была одна. Тотъ же гордый вызовъ и та же гордая осанка во всей ея фигур?, хотя щеки немного впали и глаза сд?лались немного шире. Никакого стыда и никакого поздняго раскаянія на ея угрюмомъ чел?. Величавая и повелительная, какъ всегда, она ни на что не обращала вниманія и сид?ла спокойно, опустивъ въ землю свои черные глаза.

Она кого-то ждала. Не было въ рукахъ ея ни книги, ни женской работы, и никакія занятія не сокращали для нея скучнаго времени. Зато мыслительная сила была въ полномъ ходу, и какое-то нам?реніе, казалось, проникало весь ея мозгъ. Ея губы дрожали, ноздри раздувались, и грудь отъ внутренняго напряженія подымалась высоко.

Такъ сид?ла и ожидала кого-то во французскомъ отел? м-съ Эди?ь Домби.

Ключъ въ наружной двери повернулся, и въ коридор? послышались шаги. Эди?ь вскочила и вскричала.

— Кто тамъ?

Два челов?ка, отв?чавшіе по-французски, вошли въ комнату съ подносами готовить ужинъ.

— Кто приказалъ?

— Monsieur, занявшій эти покои. Monsieur остановился зд?сь про?здомъ, en route, только на одинъ часъ, и оставилъ для Madame письмо. Madame изволила получить?

— Да.

— Mille pardons, Madame, — продолжалъ лысый офиціантъ, съ широкой бородой, изъ сос?дняго ресторана, — я былъ бы въ отчаяніи, если бы въ точности не исполнилъ данныхъ приказаній. Monsieur изволилъ сказать, чтобы ужинъ былъ приготовленъ къ этому часу, и я думаю, онъ предув?домилъ Madame o своихъ распоряженіяхъ въ этомъ письм?. 'Золотая голова' им?ла честь получить приказаніе чтобы ужинъ былъ отличный. Monsieur изволилъ усмотр?ть, что 'Золотая голова' ум?етъ высоко ц?нить лестную дов?ренность почтенныхъ господъ.

Эди?ь не сказала ничего и задумчиво смотр?ла, какъ накрывали столъ для двухъ персонъ и ставили вина. Потомъ вдругъ она встала, взяла св?чу, прошла спальню и гостиную, гд? внимательно осмотр?ла вс? двери, особенно одну, открытую на потаенный ходъ въ ст?н?. Она выдернула ключъ, пов?сила его съ наружной стороны и воротилась на прежнее м?сто.

Накрывъ столъ, лакеи (другой лакей былъ желчный коренастый малый въ сизой куртк?, гладко выбритый и выстриженный, какъ овца), почтительно остановились y ст?ны и ожидали приказаній. Лысый оффиціантъ спросилъ, скоро ли, думаетъ Madame, изволитъ пожаловать Monsieur?

Madame не могла сказать. Ей все равно.

— Какъ все равно? Mille pardons! ужинъ приготовленъ, и его надобно кушать сію же минуту, Monsieur (говорившій по-французски какъ Люциферъ, или какъ французъ, совершенно все равно) изволилъ съ большимъ жаромъ говорить о своей аккуратности. Ба! что за шумъ! Боже великій, Monsieur изволилъ пожаловать!

Д?йствительно, въ эту минуту Monsieur, сопровождаемый другимъ лакеемъ, проходилъ черезъ амфиладу темныхъ комнатъ съ своими блистательными зубами. Войдя, наконецъ, въ это святилище св?та и цв?товъ, Monsieur обнялъ Madame и заговорилъ съ нею по-французски, какъ съ своею очаровательною женою.

Боже мой! Madame въ обморок?! Ей отъ робости сд?лалось дурно!

Восклицанія принадлежали лысому оффиціанту съ широкой бородкой. Ho Madame только вздрогнула и отпрянула назадъ. Прежде, ч?мъ были произнесены эти слова, она уже стояла во весь ростъ, облокотившись на бархатную спинку креселъ. Черты ея лица были неподвижны.

— Франсуа поб?жалъ за ужиномъ въ трактиръ 'Золотой Головы'. Онъ летаетъ въ этихъ случаяхъ, какъ Люциферъ или какъ птица. Чемоданъ Monsieur въ комнат?. Все въ порядк?. Ужинъ явится сію минуту.

Излагая эти факты, лысый оффиціантъ кланялся и улыбался. Ужинъ принесли.

Горячія блюда были на жаровн?, холодное поставили на столъ; принадлежности сервиза красовались на буфет?. Monsieur остался доволенъ этимъ порядкомь. Слуги могутъ поставить жаровню на полъ и идти. Monsieur сниметъ блюда собственными руками.

— Pardon! — учтиво зам?тилъ пл?шивый оффиціантъ. — Намъ нельзя идти!

Monsieur былъ другого мн?нія. Онъ мотъ обойтись безъ слуги въ эту ночь.

— Ho Madame, — зам?тилъ оффиціантъ.

— У Madame есть горничная, — возразилъ Monsieur. Этого довольно.

— Mille pardons, Monsieur! При Madame н?тъ горничной.

— Я прі?хала одна, — сказала Эди?ь. — Такъ мн? было нужно. Я привыкла путешествовать одна. Не надобно прислуги. Пусть они идутъ и не присылаютъ никого.

Monsieur выпроводилъ слугъ въ коридоръ и заперь за ними дверь. Лысый оффиціантъ, оборачиваясь съ низкимъ поклономъ назадъ, зам?тилъ, что Madame все еще стоить въ прежнемъ положеніи. Черты ея лица, какъ и прежде, были неподвижны, хотя она смотр?ла во вс? глаза.

Когда звукъ этого огромнаго ключа въ рук? Каркера, запиравшаго наружную дверь, раздавался въ пустыхъ комнатахь и, умирая постепенно, достигалъ въ заглушенномъ вид? до отдаленнаго будуара, бой соборныхъ часовъ, гуд?вшихъ полночь, см?шался въ ушахъ Эди?и съ этимъ звукомъ. Каркеръ, д?лая паузы, вслушивался, по-видимому, такъ же какъ и она, и потомъ тяжелою стопой пошелъ назадъ, запирая двери во вс?хъ комнатахъ. Эди?ь на минуту оставила бархатную спинку креселъ, и рука ея пододвинула къ себ? столовый ножикъ; потомъ она опять остановилась въ прежней поз?.

— Какъ странно, мой ангелъ, что вы ?хали одна! — сказалъ онъ при вход? въ комнату.

— Что? — возразила она.

Тонъ ея голоса былъ такъ суровъ, и гордая голова съ такою живостью повернулась къ нему, сверкая своими жгучими глазами, что м-ръ Каркеръ, со св?чею въ рукахъ, остановился неподвижно, какъ будто она приковала его къ м?сту.

— Я говорю, — началъ онъ, наконецъ, поставивъ св?чу на столъ и стараясь улыбнуться, — какъ это странно, что вы прі?хали одна! Предосторожность совершенно лишняя! Вы могли нанять горничную въ Руан? или Гавр?: времени было слишкомъ много, хотя вы самая капризная и упрямая изъ женщинъ, которыя вс? затмеваются вашей красотой.

Ея глаза засверкали какимъ-то дикимъ блескомъ, но она стояла, не перем?няя позы и не говоря ни слова.

— Никогда вы не были такъ прекрасны, какъ теперь, въ эту счастливую ночь. Даже картина, которую