въ чемъ не упрекаетъ молодого челов?ка.

Было воскресенье, и оставалось около двухъ часовъ до об?да. В?рный капитанъ въ накрахмаленномъ воротник?, достигавшемъ до его ушей, сид?лъ подл? Флоренсы въ ея комнат? и внимательно читалъ книгу, поправляя по временамъ огромные очки, закрывавшіе его ястребиные глаза. Длилось глубокое молчаніе, которое вдругъ Флоренса прервала такимъ образомъ:

— Не знаете лн, гд? Вальтеръ, любезный капитанъ Куттль?

— Онъ, я думаю, внизу, высокорожденная барышня-д?вица.

— Мн? хот?лось бы съ нимъ поговорить, — сказала Флоренса, посп?шно вставая съ м?ста, чтобы идти въ гостиную.

— Не безпокойтесь, моя радость, я мигомъ кошндирую его къ вамъ.

Сказавъ это, капитанъ сь веселымъ видомъ взвалилъ книгу на свои плечи и удалился. Должно зам?тить, капитанъ считалъ своей обязанностью читать по воскресеньямъ не иначе какъ большія книги, отличающіяся сановитою наружностью. Съ этой ц?лью онъ за н?сколько л?тъ выторговалъ y букиниста огромный фоліантъ, заглавный листъ котораго всегда приводилъ его въ р?шительное отчаяніе, такъ-какъ невозможно было понять, о чемъ въ немъ говорилось. — Скоро призванный Вальтеръ пришелъ въ комнату Флоренсы.

— Капитанъ Куттль говоритъ мн?, миссъ Домби, что…

Но взглянувъ на нее, пылкій юноша не могъ продолжать начатой р?чи.

— Вы нездоровы сегодня, миссъ Домби? Взоръ вашъ грустенъ. Вы плакали?

Онъ говориль такъ н?жно и такимъ дрожащимъ голосомъ, что на глазахъ ея невольно выступили слезы при звук? его словъ.

— Вы правы, Вальтеръ. Я не совс?мъ здорова и плакала много. Мн? нужно съ вами говорить.

Онъ с?лъ противъ молодой д?вушки и впился глазами въ ея прекрасное и невинное лицо. Онъ былъ бл?день, и губы его дрожали.

— Въ тотъ вечеръ, какъ я узнала, что вы спаслись, милый Вальтеръ, вы говорили… Ахъ, что я чувствовала въ тотъ вечеръ и чего над?ялась!..

Онъ положиль свою дрожащую руку на етолъ и продолжалъ смотр?ть на ея лицо.

— Вы говорили, что я перем?нилась. Мн? тогда странно было слышать это отъ васъ, но теперь я понимаю, въ чемъ моя перем?на. Не сердитесь на меня, Вальтеръ. Я была въ ту пору слишкомъ обрадована.

Она опять казалась ребенкомъ въ его глазахъ, — простосердечнымъ, любящимъ, дов?рчивымъ ребенкомъ, котораго онъ вид?лъ и слышалъ много л?ть тому назадъ. Миссъ Домби въ эту минуту отнюдь не была женщиной, къ ногамъ которой онь готовъ былъ повергнуть богатства ц?лаго міра.

— Помните ли вы, милый Вальтеръ, наше прощаніе съ вами передъ вашимъ отъ?здомъ?

Онъ положилъ свою руку на сердце и вынулъ маленькій кошелекъ.

— Я всегда носилъ его зд?сь, — сказаль онъ, указывая на грудь. Если бы мн? суждено было не вид?ть Божьяго св?та, онъ пошелъ бы со мной ко дну морскому.

— И вы опять станете носить его, милый Вальтеръ, ради меня… ради прежняго нашего знакомства?

— До самой смерти!

Она подала ему свою руку съ такимъ невиннымъ простосердечіемъ, какъ будто не прошло ни одного дня съ той поры, какъ юноша получиль отъ нея прощальный подарокъ.

— Я рада, милый Вальтеръ. Я всегда буду рада думать объ этомъ. Помните ли вы, мысль объ этой перем?н? могла придти намъ въ голову въ тотъ самый вечеръ, когда мы разговаривали съ вами?

— Н?тъ! — отв?чалъ изумленный юноша.

— Да, Вальтеръ. Я даже въ то самое время была орудіемъ разрушенія вашихъ надеждъ и плановъ. Тогда я боялась такъ думать, но теперь я это знаю. Вы были тогда, въ своемъ великодушіи, способны скрыть отъ меня то, чтосамимъ вамъ было это изв?стно, но вы не можете скрыть этого теперь, хотя и стараетесь съ такимъ же великодушіемъ, какъ прежде. Благодарю васъ за это, Вальтеръ, истинно, глубоко; но стараніе ваше на этоть разъ останется безплоднымъ. Вы слишкомъ много терп?ли собственныхъ несчастій, чтобы не обращать вниманія на невинную причину ве?хъ этихъ золъ и огорченій, вамъ нанесенныхъ. Вы не можете, конечно, забыть меня въ этомъ отношеніи, но конечно, также мы не можемъ больше быть братомъ и сестрою. Но, милый Вальтеръ, не думайте, что я с?тую на васъ. Мн? сл?довало догадаться объ этомъ въ свое время, но нечаянная радость омрачила мою память. Одного над?юсь, Вальтеръ, думайте обо мн? безъ внутренней досады, когда это чувство перестало быть тайной; одного прошу отъ васъ именемъ б?дной д?вушки, бывшей н?когда вашею сестрою, не приневоливайте изъ-за меня вашихъ чувствъ, и не мучьте себя безплодными усиліями теперь, когда вамъ изв?стно, что я все знаю.

Въ продолженіе этой р?чи Вальтеръ смотр?лъ на нее съ такимъ безпред?льнымъ изумленіемъ, которое уничтожало въ немъ возможность всякаго другого чувства, Теперь онъ протянулъ къ ней руки съ умоляющимъ видомь и, взволнованный до глубины души едва могъ отв?чать:

— О, миссъ Домби, возможно ли, чтобы я, страдая самъ такъ много въ борьб? съ глубокимь сознаніемъ своихъ обязанностей къ вамъ, заставилъ вм?ст? и васъ переносить ужасную пытку, о которой вы говорите! Вы были всегда для моего воображенія ангеломъ чистоты и счастья, расцв?тившаго мои д?тскіе и юношескіе годы, и вс? ваши соприкосновенія съ моею жизнью останутся для меня священными воспоминаніями, которыя не изгладятся изъ моего сердца до могилы. Опять увид?ть ваши взоры и опять услышать вашу р?чь, какъ въ ту роковую ночь, когда мы съ вами разстались — о, это такое счастье, для котораго н?тъ имени на язык? челов?ка! Ваша сестринская любовь и дов?рчивость ко мн?, какъ къ брату — небесный меня даръ для, который я могу принять не иначе, какъ съ благогов?ніемъ и гордостью.

— Вальтеръ, — сказала Флоренса, пристально всматриваясь въ него и постепенно изм?няясь въ лиц?, — что это за обязанности ко мн?, которыя требуютъ такихъ жертвъ съ твоей и моей стороны.

— Почтеніе къ вамъ, миссъ Домби. Уваженіе.

Краска исподволь зарумянила ея лицо, и она робко отняла y него свою руку. Ея глаза былм неподвижно устремлены на него.

— Для меня не существуютъ права брата, — сказалъ Вальтеръ, — я оставилъ д?вочку и встр?чаю женщину.

Краска быстро распространилась по всему ея лицу. Она сд?лала невольный жестъ, какъ будто умоляя его не говорить ничего больше. Ея лицо опустилось на ея руки.

Они оба молчали н?которое время. Она плакала.

— Мой долгъ — насильственно оторвать себя отъ этого сердца, столь чистаго, невиннаго, дов?рчиваго, добраго… Какъ осм?люсь сказать. что это сердце моей сестры?

Она плакала.

— Если бы вы были счастливы, окружены любящими друзьями и вс?мъ, что д?лаетъ завиднымъ положеніе, для котораго вы родились, и если бы тогда, съ любовью обращаясь къ прошедшему, вы назвали меня братомъ, я отв?чалъ бы на это имя съ своего далекаго м?ста, не опасаясь оскорбить невинность вашего чувства. Но зд?сь… и теперь!..

— О благодарю васъ, благодарю васъ, Вальтеръ. Простите мою къ вамъ несправедливоеть. Мн? ие съ к?мъ было посов?товаться. Я совершенно одна.

— Флоренса, я слишкомъ поторопился высказать свои мысли, но за н?сколько минутъ ничто не могло вырвать ихъ изъ моей груди. Если бы я былъ богатъ и славень, если бы, по крайней, м?р? въ рукахъ моихъ были средства возвыситься со временемъ до вашего положенія, я бы сказалъ: Флоренса, есть одно имя выше вс?хъ возможныхъ титуловъ, которые я могу принять съ т?мъ, чтобы охранять и защищать васъ, и я достоинъ этого имени, потому что люблю васъ безпред?льно, и вс? силы моей души давно принадлежатъ вамь. Я бы сказалъ тогда, что съ этимъ именемъ соединено единственное право любить и покровительствовать васъ, и я считалъ бы это право драгоц?ннымъ залогомъ, передъ которымъ ничтожна ц?на моей жизни.

Ея грудь подымалась высоко, и голова опустилась. Она плакала.

— Флоренса, милая Флоренса!.. О какъ часто я называлъ васъ этимъ именемъ, прежде ч?мъ могъ размыслить, какъ это дерзко и безразсудно!.. Позвольте еще разъ, одинъ только разъ, назвать васъ этимъ драгоц?ннымъ именемъ и прикоснуться кь этой н?жной ручк? въ доказательство, что вы, какъ сестра,