— Любезн?йшій Вальтеръ, зд?сь хранится собственность, которую я желалъ бы вручить вамъ обоимъ!

Капитанъ посп?шно вынулъ свои большіе часы, чайныя ложки, сахарные щипчики, жестяную чайницу и, схвативъ Вальтерову шляпу, разм?стилъ въ ней вс? эти статьи накопленнаго имущества; но вручая Вальтеру этотъ странный ящикъ, онъ до того переполнился сильными ощущеніями, что опрометью бросился опять въ магазинъ въ нам?реніи на этотъ разъ пробыть тамъ какъ можно дол?е.

Но Вальтеръ отыскалъ его и привелъ назадъ, и теперь вся заботливость капитана обратиласъ на Флоренсу, чтобы ея здоровье не потерп?ло отъ сильныхъ потрясеній. Это обстоятельство онъ до того принялъ къ сердцу, что сд?лался совершенно благоразумнымъ и запретилъ на н?сколько дней всякіе дальн?йшіе намеки на приключенія Вальтера. Посл? этого капитанъ нашелъ въ себ? довольно присутствія духа, чтобы освободить свою шляпу отъ зажаренаго хл?ба и занять м?сто за чайнымъ столикомъ; но когда Вальтеръ облокотился на его плечо съ одной стороны, между т?мъ, какъ Флоренса со слезами нашептывала ему благодарныя прив?тствія, съ другой, капитанъ вдругъ опять вышмыгнулъ изъ гостиной и пропадалъ больше десяти минутъ.

Но никогда во всю жизнь лицо капитана не сіяло такимъ лучезарнымъ блескомъ, какъ теперь, когда онъ, наконецъ, съ р?шительнымъ видомъ ус?лся за столъ и началъ переводить свои глаза то съ Вальтера на Флоренсу, то съ Флоренсы на Вальтера. И этотъ эффектъ отнюдь не былъ произведенъ или увеличенъ т?мъ обстоятельствомъ, что въ посл?дніе полчаса капитанъ съ неутомимою д?ятельностью полировалъ свои щеки и глаза рукавами своего камзола; напротивъ, это было исключительно д?йствіемъ его внутреннихъ волненій. Слава и восторгъ распространялись по всему существу капитана, и на его лиц? была самая торжественная иллюминація.

Гордость, съ какою капитанъ смотр?лъ на бронзовыя щеки и мужественные глаза обр?теннаго юноши, съ какою вид?лъ благородный пламень его юности и вс? блистательныя качества, засіявшія еще разъ на его св?жемъ, здоровомъ и пылкомъ лиц?, — эта гордость, казалось, проникала живительными лучами въ его собственный организмъ. Удивленіе и симпатія, съ какими онъ поворачивалъ свои глаза на Флоренсу, которой красота, граціозность и невинность пріобр?ли въ немъ в?рн?йшаго и усердн?йшаго изъ всевозможныхъ рьщарей, могли бы въ этомъ отношеніи оказать на него равносилыюе вліяніе; но полнота пламени, распространявшагося вокругъ него, могла только возникнуть отъ созерцанія ихъ обоихъ и отъ вс?хъ т?хъ образовъ, которые, происходя отъ этой совокупности, создались въ его голов?.

Когда они разговаривали о старик? Соломон? и припоминали обстоятельства, относившіяся къ его исчезновенію, какъ ихъ радость ум?рялась отсутствіемъ старика и несчастіями Флоренсы, какъ они освободили Діогена, котораго капитанъ незадолго передъ этимъ заманилъ наверхъ, чтобь онъ не залаялъ, — вс? эти и другія бол?е или мен?е важныя матеріи капитанъ понималъ въ совершенств?, несмотря на свою безм?рную суетливость, заставлявшую его поминутно выскакивать въ магазинъ, но онъ не догадывался и не могъ бы догадаться въ тысячу л?тъ, что Вальтеръ смотритъ на Флоренсу, какъ будто издалека и съ какого-то новаго м?ста, и что его глаза, постоянно обращенные на ея лицо, не см?ли, однако, встр?титься съ ея открытымъ взоромъ сестринской любви. Все это превышало понятія капитана Куттля. Онъ вид?лъ только, что они молоды и прекрасны, онъ зналъ исторію ихъ прежнихъ дней, и не было въ его сердц? ни мал?йшаго м?ста для другихъ чувствъ, кром? безпред?льнаго удивленія и умилительной благодарности, что вотъ, наконецъ, Господь Богъ соединилъ опять прекрасную чету. Такъ сид?ли они вм?ст? до глубокой ночи. Капитанъ не отказался бы просид?ть такимъ образомъ ц?лую нед?лю. Но Вальтеръ всталъ и началъ прощаться.

— Ты идешь, Вальтерь, — сказала Флоренса, — куда же?

— Онъ в?шаетъ теперь свою койку y Брогли, высокорожденная барышня-д?вица, — сказалъ капитанъ Куттль, — недалеко отсюда, стоитъ только свистнуть, моя радость!

— Неужели я причиной твоего ухода, милый Вальтеръ? Бездомная сестра остается на твоемъ м?ст?.

— Милая миссъ Домби, — сказалъ Вальтеръ запинаясь, — если не слишкомъ дерзко называть васъ этимъ…

— Вальтеръ!! — воскликнула бна съ необыкновеннымъ изумленіемъ.

— Я вид?лъ васъ, я им?лъ наслажденіе говорить съ вами: что теперь можетъ меня бол?е осчастливить, какъ не мысль о возможности оказать вамъ какую-нибудь услугу? О, куда я не пойду, чего я не готовъ сд?лать ради васъ, милая миссъ Домби!

Она улыбнулась и назвала его братомъ.

— Вы такъ перем?нились! — сказалъ Вальтеръ.

— Я перем?нилась?

— Для меня… — сказалъ Вальтеръ тихимъ голосомъ, какъ будто размышляя съ собою вслухъ, — перем?нились для меня. Я оставилъ васъ ребенкомъ, a теперь… о! теперь вы…

— Теперь, какъ и тогда, я твоя сестра, любезный Вальтеръ. Разв? ты забылъ, какія об?щанія другъ другу мы д?лали передъ прощаньемъ?

— Забылъ?!

Больше онъ ничего не могъ проговорить.

— И если бы точно ты забылъ, милый Вальтеръ, если бы несчастья и опасности удалили ихъ изъ твоихъ мыслей, ты бы долженъ былъ вспомнить ихъ теперь, когда находишь меня б?дною, отверженною, безпріютною, не им?ющею на св?т? друзей, кром? т?хъ, съ которыми говорю!

— О, я помню, Богъ видитъ, какъ я помню каждое ваше слово!

— Вальтеръ! — воскликнула Флоренса сквозь слезы и рыданія, — милый братецъ! отыщи для меня на этомъ св?т? какую-нибудь тропинку, по которой я могла бы идти одна, и работать, и трудиться, и думать иногда о теб?, какъ о единственномъ челов?к?, который мн? покровительствуетъ и защищаетъ, какъ сестру! О, помоги мн?, милый Вальтеръ, мн? такъ нужна твоя помощь!

— Миссъ Домби! Флоренса! Я готовъ умереть, чтобы оказать вамъ всякую помоіць. Но родственники ваши горды и богаты. Вашъ отецъ…

— Н?тъ, н?тъ, Вальтеръ! Не произноси этого слова… никогда, никогда!

И говоря это, она обхватила руками свою голову съ такимъ отчаяннымъ выраженіемъ ужаса, который оц?пенилъ на м?ст? молодого челов?ка, Съ этого часа онъ никогда не забывалъ голоса и взора, какими онъ былъ остановленъ при имени ея отца. Онъ почувствовалъ, что не забылъ бы этого во сто л?тъ своей жизни.

Куда-нибудь и какъ-нибудь, только не домой! Все прошло, все кончено, все потеряно, разорвано, прекращено! Вся исторія ея страданія заключалась въ этомъ взор? и крик?, и онъ почувствовалъ, что не въ состояніи забыть ихъ и?лую в?чность!

Положивъ свое н?жное лицо на плечо капитана, Флоренса разсказала, какъ и почему она б?жала изъ родительскаго дома. 'Если бы каждая горькая слеза, пролитая при этомъ разсказ?, падала на того, кого она не называла, это было бы лучше для него', — думалъ Вальтеръ, пораженный паническимъ страхомъ, — 'нежели потеря такой сильной, могущественной любви'. Капитанъ между т?мъ, ошеломленный до посл?дней степени, выразилъ свое изумленіе т?мъ, что разинулъ ротъ и скривилъ, безъ всякой деликатности, свою лощеную шляпу.

— Нал?во кругомъ, ребята! — сказалъ онъ, наконецъ, сд?лавъ крюкомъ энергичный жестъ, — баста! Отваливай, Вальтеръ, въ свою каюту и оставь красавицу на мои руки!

Вальтеръ взялъ въ об? руки ея маленькую ручку, поднесъ къ своимъ губамъ и поц?ловалъ. Теперь онъ зналъ, что она д?йствительно была безпріютной, скитающейся сиротой; но никакіе милліоны не сд?лали бы ее достойн?е въ его глазахъ. При всемъ томъ, миссъ Флоренса Домби, на высот? своего прежняго величія казалась ему бол?е доступною, ч?мъ теперь, въ своемъ настоящемъ положеніи.

Капитанъ, не смущаемый такими помышленіями, проводилъ Флоренсу въ ея комнату и расположился стоять за дверьми на часахъ до т?хъ поръ, пока его радость не устроитъ приличнымъ образомъ всего необходимаго для грядущаго сна. Оставляя, наконецъ, свой сторожевой постъ, онъ не мотъ отказать себ? въ удовольствіи приставить глаза къ замочной щели и проговорить: 'Утонулъ онъ, не правда ли'? Зат?мъ, спускаясь съ л?стницы, онъ попытался проп?ть куплетецъ изъ любезной Пегги, но весьма и весьма неудачно, какъ будто въ его горл? застряла корка поджареннаго хл?ба. Несмотря на такую неудачу, онъ благополучно добрался до маленькой гостиной и, опочивъ на своемъ лож?, вид?лъ во сн?, что будто