есть, я хочу сказать, в?дь онъ утонулъ? Да или н?тъ?

Флоренса устремила на него пристальный взглядъ. Ея щеки то бл?дн?ли, то рд?лись яркимъ румянцемъ, и она положила свою руку на грудь.

— Много б?дъ и опасностей на широкомъ мор?, моя красавица, — продолжалъ капитанъ, — и только Богу изв?стно, сколько храбрыхъ кораблей и храбрыхъ моряковъ потонуло въ глубокой бездн?! и сгинули они со св?ту б?лаго, и никто не слыхалъ о нихъ ни единаго слова! Но бываютъ, моя радость, такіе случаи, что иной разъ спасается, по благодати Божіей, одинъ челов?кь изъ двадцати — что изъ двадцати? случается, изъ ц?лой сотни, изъ тысячи одинъ только челов?къ выплываеть на б?лый св?тъ и возвращается домой къ своимъ друзьямъ, здравъ и невредимъ, между т?мъ, какъ вс? считали его погибшимъ и уже молились за упокой его души. Вотъ я… я знаю одну исторію въ этомъ род?… то есть, мн? разсказывали одну такую исторію, и ужъ такъ какъ мы лавируемъ теперь около этого м?ста… притомъ вы и я сидимъ передъ каминомъ, — то, можетъ, вамъ пріятно будетъ услышать эту исторійку. Разсказать?

Флоренса трепетала отъ ужаснаго волненія, котораго не въ силахъ была ни понять, ни преодол?ть, и невольно сл?дила за его глазами, которые обращались къ магазину, гд? гор?ла лампа. Въ ту минуту, какъ она поворотила туда голову, капитанъ вскочилъ со стула и заслонилъ собою дверь.

— Тамъ ничего н?тъ, мое сокровище, — сказалъ капитанъ. — Не смотрите туда!

— Отчего не смотр?ть? — спросила Флоренса.

Капитанъ пробормоталъ что-то насчетъ темноты, господствовавшей въ магазин?, и относительно того, что передъ каминомъ очень весело. Онъ притворилъ дверь, которая до той поры была отворена совс?мъ, и занялъ свое м?сто. Флоренса постоянно сл?дила теперь за его взоромъ и не спускала глазъ съ его лица.

— Такъ вотъ видите ли, въ чемъ исторія. Одинъ корабль отвалилъ недавно изъ лондонской гавани при попутномъ в?тр? и чудесной погод?, — да не роб?йте, моя радость, что съ вами? — Корабль отчалилъ только за границу, и больше ничего.

Выраженіе на лиц? Флоренсы ужасно растревожило капитана, который и безъ того былъ почти такъ же взволнованъ, какь и она.

— Что же? Разсказывать или н?тъ?

— Да, да, сд?лайте милость!

Капитанъ откашлялся, вытерь лобъ и мродолжалъ съ нервнымъ раздраженіемъ:

— И вотъ этотъ несчастный корабль былъ настигнутъ черезъ н?сколько дней такою дурною погодой, какая случается только разъ въ двадцать л?тъ, моя радость, не бол?е. На берегу ураганы съ корнемъ вырывали л?са, сдували ц?лые города, и были на мор? въ т?хъ широтахъ такіе в?тры, что ни одинъ корабль, даже самый кр?пкій, не могъ устоять противъ нихъ. Н?сколько сутокъ, говорили мн?, несчастный корабль велъ себя отлично, исполнялъ свою должность храбро, моя радость; но при одномъ удар? почти вс? его болверки были сбиты, руль и мачты сорваны, лучшіе матросы выброшены черезъ бортъ, и онъ былъ оставленъ на произволь ураіана, который между т?мъ часъ отъ часу злился все сильн?е и сильн?е, вздымая волны огромными горами, верт?вшими и разбивавшими этотъ несчастный корабль, какъ хрупкую раковину. Каждое черное пятно въ этихъ водяныхъ горахъ было обломкомъ корабля или живого челов?ка, и вотъ, моя радость, погибъ весь экипажъ, разбился вдребезги несчастный корабль, и никогда не покроются зеленой муравой могилы людей, перелет?вшихь черезъ бортъ въ пучины глубокаго моря.

— Они не вс? погибли! — вскричала Флоренса, — кто-нибудь спасся? Кто же это?

— На борту этого несчастнаго корабля, — продолжалъ капитанъ, вставая со стула и д?лая рукою энергическіе жесты, былъ одинъ юноша, прекрасный юноша, — такъ мн? разсказывали, — который въ своемъ д?тств? любилъ читать и разговаривать о храбрыхъ подвигахъ во время кораблекрушеній — я слышалъ его, о! сколько разъ я его слышалъ! — И вотъ онъ припомнилъ эти подвиги въ свой роковой часъ, и въ ту пору, какъ самыя дюжія головы, самые старые и опытные моряки ороб?ли, потерявъ присутствіе духа, онъ, то есть, этотъ прекрасный юноша, пребылъ твердъ и веселъ. Не потому остался онъ веселымъ, что некого ему было жал?ть и любить на сухомъ пути, a потому, что онъ родился на св?тъ такимъ веселымъ. Какъ сейчасъ смотрю на его лицо, когда былъ онъ только что ребенкомъ… ахъ, что это былъ за ребенокъ! Благослови его Богъ!

— И онъ спасся! — вскричала Флоренса. — Спасся ли? говорите, говорите!

— Этотъ храбрый парень… — сказалъ каписганъ — Да смотрите на меня прям?е! Не загляіывайте туда…

Флоренса едва им?ла силу повторить — отчего же?

— Оттого, что тамъ ничего н?тъ, моя радость, — сказалъ капитанъ. — Не роб?йте и держите голову противъ в?тра, — все пойдетъ хорошо. Будьте тверды Вальтера ради, котораго мы вс? такъ любимъ. — Долго этотъ парень работалъ изо вс?хъ силъ наравн? съ самыми лучшими мореходцами, и весь экипажъ слушался его, какъ адмирала, потому что онъ одинъ только не боялся ничего и не произносилъ никакихъ жалобъ; но, наконецъ, настало время, когда не было уже никакой работы, и вотъ они, то есть, этотъ прекрасный юноша, да помощникъ капитана, да еще одинъ матросъ — они только и оставались еще въ живыхъ изъ всего экипажа — привязали себя къ корабельному обломку и понеслись по волнамъ глубокаго моря.

— Они спаслись! — вскричала Флоренса.

— Дни и ночи носились они по этимъ безконечнымъ водамъ, пока, наконецъ… ахъ, да не смотрите же туда, изумрудъ мой драгоц?нный! Тамъ р?шительно ничего н?тъ! — пока, наконецъ, не на?халъ на нихъ одинъ корабль и не принялъ ихъ на бортъ: двое еще дышали, a одинъ былъ мертвый.

— Который?… — воскликнула Флоренса.

— Не тотъ прекрасный юноша, о комъ моя р?чь.

— О, слава Богу! слава Богу!

— Аминь! — возразилъ капитанъ. — Не роб?йте, моя радость, и держитесь кр?пче! Еще съ минуту, не больше. — На этомъ корабл? они совершили длинное путешествіе, чуть ли не по всему протяженію карты, и во время этого путешествія матросъ умеръ, a тотъ молодой челов?къ остался въ живыхъ и…

Не зная самъ, что д?лаетъ, капитанъ Куттль воткнулъ на оконечность своего кркжа кусокъ булки и, приставивъ его къ огню, безпрестанно началъ оглядываться на Флоренсу съ величайшимъ волненіемъ на лиц?. Булка гор?ла вм?сто топлива.

— Остался въ живыхъ, и?… — повторила Флоренса.

— И воротился на родину на томъ же корабл? и… не роб?йте, моя радость… и вышелъ на берегъ, и въ одно утро тихонько подоигелъ къ дверямъ своего дома, чтобы сд?лать наблюденіе надъ своими друзьями, которые считали его потонувшимъ, какъ, вдругъ, онъ отвалилъ опять, когда неожиданно…

— Неожиданно залаяла собака? — добавила Флоренса съ живосгью.

— Да, — прорев?лъ капитанъ. — Держись кр?пче! См?л?й! Не оглядывайтесь покам?стъ — смотрите вотъ сюда: на ст?ну!

На ст?н? подл? нея обрисовалась т?нь челов?ка. Флоренса отскочила, оглянулась и испустила пронзительный крикъ: позади нея стоялъ Вальтеръ Гэй!

Ея братъ вышель изъ-за могилы! ея братъ спасся отъ кораблекрушенія и явился къ ней, своей сестр?! Флоренса бросилась въ объятія Вальтера Гэя. Въ немъ одномъ, казалось, сосредоточились вс? ея надежды, и онъ былъ для нея естественнымъ покровителемъ. — 'Помни Вальтера, милый папа, я любилъ Вальтера'! — Воспоминаніе о жалобномъ умоляющемъ голоск?, произносившемъ эти слова, отзывалось въ ея душ?, какъ музыка среди ночной тишины. — 'О, да будетъ благословенно возвращеніе твое, милый Вальтеръ, для этой пораженной груди!' — Она чувствовала эти слова, хотя не могла произнести ихъ, и держала милаго брата въ своихъ чистыхъ объятіяхъ.

Капитанъ, въ припадк? умственнаго бреда, попробовалъ обтереть свой лобъ почерн?вшимъ кускомъ булки, все еще приц?пленнымъ къ его крюку; но находя, что субстанція этого сорта не совс?мъ соотв?тствовала такой ц?ли, положилъ ее въ тулью своей лощеыой шляпы, которую и над?лъ не безь н?котораго затрудненія на свою голову, чтобы т?мъ удобн?е проп?ть изв?стную балладу о похожденіяхъ любезной Пегги; но концертъ, съ первой ноты, потянулся очень дурно, и б?дный музыкантъ удалился въ магазинъ, откуда опять воротился черезъ н?сколько минутъ съ испачканнымъ лицомъ и совс?мъ измятымъ воротникомъ рубашки, какъ будто ея вовсе и не крахмалили. Зат?мъ онъ произнесъ съ н?которою торжественностью сл?дующія слова: