Флоренса не могла ни читать, ни спокойно сид?ть на одномъ м?ст?. Она ходила взадъ и впередъ по своей комнат?, отворяла дверь, гуляла по галлере?, опять входила въ спальню, открывала окно, смотр?ла на опуст?лую улицу, прислушивалась къ завывающему в?тру и къ дождевымъ каплямъ, садилась передъ каминомъ и наблюдала игру пламени, вставала опять и наблюдала луну, плывшую, подобно кораблю, черезъ море облаковъ.

Весь домъ давно покоился въ глубокомъ сн?, кром? двухъ лакеевъ, которые дожидались въ швейцарской прі?зда барыни.

Часъ. Запоздавшіе экипажи останавливались передъ подъ?здами ближайшихъ домовъ или проносились мимо. Ночная тишина изр?дка перерывалась отдаленнымъ стукомъ или злов?щимъ завываніемъ в?тра. Два часа. Н?тъ Эди?и.

Флоренса, бол?е взволнованная, опять прошлась по комнат? и опять вышла на галлерею. Она наблюдала темную ночь со слезами на глазахъ, которыя были теперь подъстать къ дождевымъ каплямъ на стекл?. На неб? была тревога между облаками, вовсе не похожая на спокойствіе земли. Три часа. Въ камин? на угляхъ шевелились и трещали какія-то чудныя страшилища. Эди?и н?гъ какъ н?тъ.

Бол?е и бол?е взволнованная, Флоренса ходила по комнат?, ходила по галлере? и смотр?ла на луну, похожую теперъ на бл?днаго б?глеца, скрывавшаго свое преступное лицо. Четыре часа. Пять. Эди?и н?тъ какъ н?тъ!

Но теперь въ дом? исподволь поднимался осторожный шелестъ, и Флоренса слышала, какъ собирались будить м-съ Пипчинъ, какъ она встала, од?лась и отправилась въ комнату ея отца. Спустившись потихоньку внизъ по л?стниц? и зам?чая, что происходило вокругъ, она вид?ла, какъ ея отецъ вышелъ изъ кабинета въ утреннемъ плать?, и какъ онъ задрожалъ, когда сказали, что его жена еще не воротилась изъ гостей. Онъ послалъ въ конюшню осв?домиться, тамъ ли кучеръ, a самъ между т?мъ посп?шилъ од?ться на скорую руку. Флоренса все это вид?ла.

Скоро посланный воротился и привелъ съ собою кучера, который сказалъ, что онъ былъ дома съ десяти часовъ и давно уже спалъ на своей постели. Онъ отвезъ барыню въ ея старый домъ на Брукъ- Стрит?, гд? ее встр?тилъ м-ръ Каркеръ, который, то есть, м-ръ Каркеръ, сказалъ ему, то есть, кучеру, что барын? карета больше не нужна для возвращенія домой, и отпустилъ его, давши ему на водку два шиллинга и шесть пенсовъ. Добрый баринъ!

Флоренса вид?ла, какь отецъ ея побл?дн?лъ, и слышала, какъ онъ приказывалъ дрожащимъ голосомъ позвать къ нему горничную м-съ Домби. Весь домъ теперь всполошился и все живое было на ногахъ. Явилась горничная, бл?дная, растрепанная, городившая какую-то околесицу, въ которой едва могли добраться толку.

Она сказала, что од?ла барыню очень рано, часа этакъ за два до ея отъ?зда; потомъ барыня приказала ей уйти и не показывать глазъ до другого дня.

— Я только что сейчасъ, — продолжала д?вушка, — хот?ла идти на барынину половину, но…

— Ну, ну, что же тамъ такое? Ну! ну!

Эти восклицанія принадлежали м-ру Домби, который былъ теперь, какъ пом?шанный. Флоренса все это слышала.

— Но уборная барыии заперта, и ключъ вынутъ изъ замка.

М-ръ Домби схватилъ св?чу, забытую к?мъ-то на полу, и поб?жалъ по л?стниц? вверхъ съ такою посп?шностью, что Флоренса едва усп?ла посторониться. Она слышала потомъ, съ какою яростью отецъ ея началъ разбивать дверь и руками, и ногами. Б?дная д?вушка сама теперь была, какъ пом?шанная. Она опрометью бросилась въ свою собственную комнату, вц?пившись руками въ свои растрепанные волосы.

Когда дверь уступила отчаяннымъ усиліямъ своего хозяина, м-ръ Домби ворвался и… но никто не зналъ и не вид?лъ, что нашелъ м-ръ Домби въ будуар? своей супруги. На полу дорогими блестящими массами валялись ея платья, шляпы, ленты, браслеты, драгоц?нные каменья, — все, что ей было куплено, подарено, и что она носила со времени своего замужества. Такова была комната, гд? н?когда онъ над?ялся подчинить своей власти эту неукротимую женщину, удостоенную высокаго титула его супруги. Такова была комната, гд? н?когда въ безмолвномъ изумленіи онъ вид?лъ гордую руку, указывавшую ему на дверь.

Собственными руками м-ръ Домби уложилъ все это въ шкапы и заперъ ихъ съ отчаяннымъ неистовствомъ, отъ котораго задребезжали стекла. Продолжая дал?е ревизовать ненавистный будуаръ, онъ увид?лъ на стол? н?сколько бумагъ. То были — свадебный контрактъ, заключенный передъ ихъ в?нчаніемъ, и письмо. М-ръ Домби прочелъ, что она ушла. М-ръ Домби прочелъ, что онъ былъ обезчещенъ. М-ръ Домби прочелъ, что она уб?жала въ день празднованія свадьбы съ челов?комъ, котораго онъ выбралъ для ея униженія. Онъ опрометью бросился изъ комнаты и изъ дому, съ б?шеною мыслью захватить ее на м?ст?, откуда она взята.

Флоренса, сама не зная, что д?лаетъ, над?ла шлянку и шаль, въ смутномъ нам?реніи отыскать на улиц? Эди?ь, и, бросившись въ ея объятія, привести назадъ домой. Но когда она выскочила на л?стницу и увид?ла испуганныхъ слугъ, б?гавшихъ со св?чами взадъ и впередъ и робко сторонившихся отъ ея отца, когда онъ проходилъ мимо, б?дная д?вушка сознала чувство собственнаго своего безсилія и, скрывшись въ одной изъ великол?пныхъ комнатъ, почувствовала, что ея сердце готово надорваться отъ печали.

Состраданіе къ отцу было первымъ ясно сознаваемымъ чувствомъ, устоявшимъ противъ потока сокрушавшей ее скорби. Ея н?жная натура обратилась къ нему въ день его несчастья съ такою пылкостью и в?рностью, какъ-будто въ свои счастливые дни онъ олицетворялъ для нея ту идею, которя постепенно становилась темн?е и темн?е. Она еще не понимала и не могла понять. всей обширности его несчастья, но, т?мъ не мен?е, онъ былъ въ ея глазахъ отверженнымъ страдальцемъ, и ея любящее сердце опять устремилось къ нему съ новой силой.

Недолго пропадалъ м-ръ Домби. Флоренса еще не перестала плакать и предаваться горькимъ думамъ о несчастіи отца, какъ шаги его опять послышались внизу. Онъ приказалъ слугамъ приняться за свои обыкновенныя занятія и отправился въ свой кабинетъ, гд? началъ ходить взадъ и впередъ такими тяжелыми шагами, что Флоренса могла слышать каждое движеніе.

Уступая единственно влеченію своего сердца, Флоренса, робкая во всякое другое время, но см?лая въ этотъ день страшнаго злополучія, посп?шно сошла внизъ, од?тая кое-какъ въ свое вечернее платье. Въ этотъ роковой часъ она не помнила и не хот?ла помнить прошедшихъ оскорбленій. Лишь только она переступила порогъ гостиной, отецъ вышелъ изъ своего кабинета. Она посп?шила къ нему съ распростертыми руками и съ крикомъ — о папа, милый папа! — хот?ла обнять его за шею.

И обняла бы, но отецъ въ б?шенств? поднялъ свою руку и… и ударилъ ее съ такой силой, что б?дная д?вушка зашаталась и чуть не упала на мраморный полъ. Занося этотъ ударъ, м-ръ Домби сказалъ, ч?мъ была Эди?ь, и вел?лъ своей дочери сл?довать за ней, такъ какъ он? об? всегда были въ заговор?.

Она не упала къ его ногамъ, не закрыла своихъ глазъ трепещущими руками, не заплакала, не произнесла ни одной жалобы, но она взглянула на него, и крикъ отчаянія вырвался изъ ея груди, ибо при этомъ взгляд? она увид?ла, что онъ окончательно уничтожилъ ту любимую идею, которую она питала въ своей душ?, несмотря на его р?шительное отвращеніе къ себ?. Она увид?ла его жестокость, пренебреженіе и ненависть, господствовавшую надъ вс?ми его чувствами. Она увид?ла, что н?тъ для нея отца на зтомъ св?т?, и, отверженная сирота, она поб?жала изъ дому м-ра Домби.

Подавленная грустью и стыдомъ, отверженная д?вушка б?жала вдоль по улиц? при яркихъ лучахъ утренняго солнца, которое было для нея осл?пительн?е мрака зимней ночи. Ломая руки и заливаясь горькими слезами, не чувствуя ничего, кром? глубокой раны въ своей груди, оглушенная потерею всего, что она любила, оставленная на пустыномъ берегу подобно моряку, который одинъ спасся отъ крушенія большого корабля, она б?жала впередъ какбезъ мысли, безь надежды, безъ нам?ренія, единственно для того, чтобы б?жать куда-нибудь и нибудь.

Веселый видъ длинной улицы, залитой yтреннимъ св?томъ, голубое небо и воздушныя облака,