н?сколько минутъ вышла горничная и повела м-ра Каркеръ въ гостиную наверхъ, гд? сид?ли Эди?ь и Флоренса.

Никогда не думалъ Каркеръ, чтобы Эди?ь была такъ прекрасна. Часто и долго его сладострастное воображеніе останавливалось на ея изящныхъ формахъ, но никогда въ самыхъ см?лыхъ мечтахъ она не являлась ему и вполовину такой обворожительной красавицей.

Гордо встр?ченный ея взглядомъ на порог?, онъ поклонился очень в?жливо и въ то же мгновеніе посмотр?лъ на Флоренсу съ неизъяснимымъ выраженіемъ новой власти, какую им?лъ надъ нею. Д?вушка невольно потупила глаза къ величайшему удовольствію м-ра Каркера, торжествовавшаго теперь и надъ ней, и надъ Эди?ью, которая привстала, чтобы его принять.

Онъ былъ въ отчаяніи… глубоко огорченъ… даже не могъ выразить, съ какой неохотой онъ пришелъ приготовить м-съ Домби къ изв?стію о приключеніи… впрочемъ, о весьма маловажномъ приключеніи. Онъ умолялъ м-съ Домби успокоиться… вооружиться твердостью духа. Честное и благородное слово, что б?ды большой н?тъ. Но м-ръ Домби…

Флоренса испустила пронзительный крикъ. Но м-ръ Каркеръ смотр?лъ не на нее, a на м-съ Домби. Эди?ь успокоила д?вушку. Она не испустила пронзительнаго крика. Н?тъ, совс?мъ н?тъ.

Съ м-ромъ Домби случилось на дорог? приключеніе. Его лошадь споткнуласъ, и онъ упалъ.

— О Боже мой! — воскликнула Флоренса въ порыв? отчаянія — онъ расшибся… израненъ… убитъ!

О н?тъ. Честное и благородное слово, м-ръ Домби, сначала, правда, довольно оконтуженный, скоро, однако, пришелъ въ чувство, и хотя, конечно, онъ расшибся, но опасности н?тъ никакой. Если-бъ было иначе, онъ, Каркеръ, несчастный в?стникъ, никакъ бы не осм?лился лично явиться передъ м-съ Домби. Онъ излагаетъ теперь д?ло такъ, какъ оно есть, и въ этомъ им?етъ честь торжественно ув?рить м-съ Домби.

Все это было сказано какъ-будто въ отв?тъ не Флоренс?, a Эди?и, и его глаза были постоянно обращены на Эди?ь.

Потомъ Каркеръ ув?домилъ, гд? положили м-ра Домби и просилъ, чтобы немедленно приказали заложить карету для возвращенія его домой

— Маменька! — лепетала Флоренса, заливаясь слезами, — нельзя ли мн? ?хать туда?

При этихъ словахъ, м-ръ Каркеръ бросилъ тайный взглядъ на Эди?ь и отрицательно кивнулъ головою. Потомъ онъ съ удовольствіемъ зам?тилъ внутреннюю борьбу м-съ Домби, прежде ч?мъ она р?шилась отв?чать ему своими прекрасными глазами, но все-таки отв?тъ былъ вырванъ, потому что, въ противномъ случа?, Каркеръ обнаружилъ р?шительное нам?реніе вступить въ убійственное объясненіе съ самой Флоренсой.

— Мн? поручено просить, — сказалъ м-ръ Каркер, — чтобы новая ключница… м-съ Пипчинъ, кажется, ея имя…

Ничго не ускользало отъ его вниманія. Сейчасъ онъ увид?лъ, что въ подобномъ распоряженіи заключалась новая обида м-ра Домби его жен?.

— … чтобы м-съ Пипчинъ распорядилась приготовить постель въ нижнемъ этаж?, такъ какъ м-ръ Домби желаетъ во время бол?зни оставаться въ своихъ комнатахъ. Сію минуту я опять ?ду къ м-ру Домби Мн?, конечно, н?тъ надобности ув?рять васъ, м-съ, что вашему супругу оказываютъ всевозможное вниманіе и приняты самыя р?шительныя м?ры для его спокойствія. Позвольте повторить еще, что опасности н?тъ никакой. Даже вы, м-съ, можете быть совершенно спокойны: пов?рьте мн? въ этомъ.

Оыъ раскланялся очень любезно и съ видомъ совершенн?йшей искренности. Воротившись еще разъ въ комнаты м-ра Домби, онъ сд?лалъ необходимыя распоряженія относительно кареты и постели, и потомъ, вскочивъ на своего коня, по?халъ тихимъ и ровнымъ шагомъ въ Сити, куда должны были отправить карету. Во всю дорогу онъ былъ очень задумчивъ, еще задумчив?е казался въ Сити, и эта задумчивость возросла до высшей степени, когда онъ по?халъ въ карет? къ трактиру, гд? былъ оставленъ м-ръ Домби. Но какъ скоро м-ръ Каркеръ очутился опять при постели больного, присутствіе духа воротилось къ нему въ полномъ объем?, и онъ вновь получилъ совершенн?йшее сознаніе о своихъ перловыхъ зубахъ.

Были сумерки, когда м-ръ Домби, окутанный шинелями и обложенный подушками, пом?стился не безъ н?котораго труда въ своей карет?, куда на противоположную сторону с?лъ и м-ръ Каркеръ, для котораго сд?лалось теперь священнымъ долгомъ развлекать и успокаивать больного, отягченнаго страшными недугами. Они ?хали тихо, почти шагомъ, изб?гая тряски, и поэтому была уже ночь, когда карета остановилась y подъ?зда, гд? ихъ встр?тила м-съ Пипчинъ, угрюмая и кислая, твердо помнившая перувіанскіе рудники, о которыхъ вся прислуга, женская и мужская, съ каждымъ днемъ получала все бол?е точныя св?д?нія. Въ эту минуту м-съ Пипчинъ поливала уксуснымъ краснор?чіемъ дюжихъ лакеевъ, которые выносили изъ кареты м-ра Домби. Каркеръ оставался въ спальн? до т?хъ поръ, пока больного не уложили въ постель; потомъ, такъ какъ м-ръ Домби изъявилъ желаніе остаться наедин? съ м-съ Пипчинъ, Каркеръ еще разъ отправился въ аппартаменты м-съ Домби съ подробнымъ докладомъ о состояніи драгоц?нн?йшаго здоровья ея высокаго супруга.

Эди?ь была опять вм?ст? съ Флоренсой, и опять м-ръ Каркеръ къ одной Эди?и обратилъ свои сладкоглаголивыя уста, какъ будто она была жертвой ужасн?йшаго безпокойства. М-ръ Каркеръ съ удивительнымъ самоотверженіемъ разд?лялъ это безпокойство, и, проникнутый трогательнымъ участіемъ, отважился на прощаньи взять руку м-съ Домби и почтительно поднести ее къ своимъ устамъ. Въ ту минуту онъ украдкой бросилъ взглядъ на. Флоренсу и посп?шно вышелъ изъ комнаты.

Эди?ь не отняла руки и не сд?лала громкаго апплодисмента по прекрасному лицу в?жливаго кавалера, несмотря на яркій румянецъ, покрывшій ея щеки, несмотря на яркое зарево въ ея глазахъ и судорожное біеніе ея сердца. Но, оставшись одна въ своей комнат?, она со всего размаху дала пощечину мраморному камину, такъ что при этомъ удар? выступила кровь на ея оконтуженной рук?. И долго она держала передъ открытымъ каминомъ свою руку, какъ будто хот?ла ее оторвать и положить вм?сто пол?на на пылающіе угли. И долго сид?ла она одна подл? мерцающаго иламени, въ мрачной и грозной красот? наблюдая темныя т?ни на ст?н?, какъ будто въ нихъ обрисовывались ея собственныя мысли. И быстро тоскливое предчувствіе вызывало передъ ея взволнованнымъ воображеньемъ разнообразныя фигуры одна другой мрачн?е, одна другой отвратительн?е. Но надъ вс?ми фигурами р?зко и гордо выставлялся одинъ гигантскій образъ, отвратительный до омерз?нія.

То былъ образъ м-ра Домби.

Флоренса, уже давно пробужденная отъ сна, исполненнаго прекрасными вид?ніями, зам?чала теперь съ отчаяніемъ въ душ?, что ея отецъ и Эди?ь — чужіе другъ для друга. Она вид?ла, что это отчужденіе возрастаеть постепенно, и знала, что взаимная вражда укореняется съ каждымъ днемъ. Ея любовь и надежды съ каждымъ днемъ затмевались новою т?нью, старая печаль, усыпленная на время, пробудилась съ новою силой, и тяжело становилось ея сердцу, гораздо тяжел?е, ч?мъ въ былыя времена.

Пусть никто и никогда не знаетъ, кром? Флоренсы, на какую пытку осуждено сердце, лишенное естественной любви и встр?чающее суровый отпоръ или обидное пренебреженіе тамъ, гд? должно находить н?жн?йшее покровительство и внимательныя заботы. Но были для Флоренсы и другія не мен?е мучительныя пытки. Сомн?ваясь въ своемъ отц?, она въ то же время сомн?валась и въ Эди?и, столь ей преданной, и думала о своей къ нимъ любви со страхомъ, недов?рчивостью, изумленіемъ.

Вид?нія, дикія и странныя, которыя, однако, были сл?дствіемъ невинности сердца, возникали въ ея душ? и быстро см?нялись одно другимъ. Она вид?ла, что ея отецъ суровъ и холодень къ Эди?и точно такъ