прерваннаго разсказа возросло до посл?дней степени.

— Охъ! — воскликнулъ м-ръ Тутсъ посл? непродолжительнаго размышленія. — О! а! Нашелъ, нашелъ! 'Над?юсь, говоритъ, что все это, можетъ быть, и неправда, a все-таки, говоритъ, нечего заран?е пугать миссъ Домби. Потрудитесь, говоритъ, м-ръ Тутсъ, зайти къ м-ру Соломону Гильсу, инструментальному мастеру, который, говоритъ, живетъ тамъ-то и тамъ-то, и спросите, говоритъ, какъ онъ думаетъ объ этихъ вещахъ и не пров?далъ ли онъ еще что-нибудь въ Сити. Если онъ, говоритъ, самъ не можетъ говорить съ вами, такъ найдите, говоритъ, капитана Куттля; онъ объяснитъ все'. A вотъ и кстати! — воскликнулъ м-ръ Тутсъ, какъ будто внезапное открытіе озарило его. — Вы теперь знаете все. А?

Капитанъ взглянулъ на газету въ рук? м-ра Тутса, и дыханіе его ускорилось необыкновеннымъ образомъ.

— Ну, a сюда пришелъ я довольно поздно потому, что сначала мн? нужно было съ?здить въ загородную рощу верстъ за пятнадцать, гд?, вы знаете, растетъ отм?нная травка, которой, видите ли, нужно было нарвать для канарейки миссъ Домби. Зато ужъ посл? я прямо и бросился сюда. Вотъ я и зд?сь. Вы, я думаю, читали этотъ листокъ, капитанъ Куттль?

Капитанъ отрицательно покачалъ головой. Онъ уже давненько не бралъ въ руки газетъ изъ опасенія наткнуться на длинное объявленіе м-съ Макъ Стингеръ о его поб?г?.

— Хотите, я вамъ прочту? — спросилъ м-ръ Тутсъ.

Капитанъ подалъ утвердительный знакъ, и м-ръ Тутсъ началъ читать сл?дующее корабельное изв?стіе:

'Соутгэмптонъ. Корабль 'Вызовъ на бой', шкиперъ Генрихъ Джемсъ, прибывшій сегодня въ нашу гавань съ грузомъ сахара, кофе и рому, изв?щаетъ, что, будучи въ шестой день своего обратнаго плаванія изъ Ямайки заштилеванъ подъ'… ну, вы знаете, подъ такой-то и такой-то широтой, — сказалъ м-ръ Тутсъ посл? безполезнаго покушенія разгадать смыслъ таинственныхъ фигуръ.

— Впередъ, впередъ, дружище! — воскликнулъ капитанъ, ударяя со всего размаху кулакомъ по столу.

— 'Широтой и долготой' — такой-то и такой-то, вы знаете, — 'зам?тилъ за полчаса передъ солнечнымъ закатомъ обломки корабля, стоявшаго въ дрейф? на разстояніи мили. Такъ какъ погода стояла тихая, продолжать плаваніе было невозможио, то «Вызовъ» спустилъ лодку съ приказаніемъ собрать св?д?нія объ участи несчастнаго судна. Оказалось, что то былъ англійскій корабль, вм?щавшій груза до пятисотъ тоннъ и почти совершенно уничтоженный крушеніемъ. Мачты были сломаны, главныя снасти были повреждены, но корма уц?л?ла, и на ней ясно было можно разобрать слова: 'Сынъ и Н***'. На обломкахъ не зам?тили никакихъ сл?довъ мертваго т?ла. Вечеромъ, при попутномъ в?тр?, «Вызовъ» продолжалъ плаваніе и потерялъ изъ виду погибшій корабль. Н?тъ никакого сомн?нія, что теперь навсегда приведены въ ясность догадки о судьб? пропавшаго безъ в?сти корабля 'Сынъ и Насл?дникъ', вышедшаго изъ Лондона по направленію къ острову Барбадосу: онъ погибъ окончательно въ посл?днюю бурю со вс?мъ экипажемъ, и ни одна душа не уц?л?ла'.

Вплоть до настоящей минуты капитанъ, подобно всякому смертному въ этомъ положеніи, отнюдь не подозр?валъ, какъ много надежды таилось въ его растерзанномъ сердц?; но теперь надъ нимъ разразился роковой ударъ смерти. Въ продолженіе чтенія и минуты дв? посл? онъ неподвижно сид?лъ, какъ истуканъ, обративъ окамен?лый взоръ на м-ра Тутса. Потомъ онъ вдругъ сд?лалъ движеніе, схватилъ лощеную шляпу, которая въ честь пос?тителя лежала на стол?, обратился къ нему спиной и прислонился головою къ камину.

— О, Творецъ небесный! — воскликнулъ м-ръ Тутсъ, растроганный до глубины души неожиданной грустью капитана, — какія ужасныя страсти на этомъ треклятомъ св?т?! Всегда кто-нибудь умираетъ или попадается впросакъ, и н?тъ конца и счету вс?мъ этимъ ужасамъ. Вотъ теб? и раздольный св?тъ, нечего сказать! Стоитъ посл? этого од?ваться y Борджеса, покупать лошадей и убирать квартиру! Да я бы плюнулъ на свое насл?дство, если бы заран?е зналъ да в?далъ вс? эти вещи! Хуже, чортъ побери, ч?мъ y Блимбера.

Капитанъ, не перем?няя положенія, сд?лалъ знакъ своему гостю, чтобы тотъ о немъ не безпокоился; потомъ, надвинувъ шляпу до ушей и выступая впередъ, онъ зарыдалъ:

— О, Вальтеръ, милый Вальтеръ, прощай! дитя мое, отрокъ мой, юноша прекрасный, я любилъ тебя! Ты не отъ плоти моей и не отъ крови моей, б?дный Вальтеръ, но все, что чувствуетъ отецъ, теряя сына, чувствую теперь я, лишаясь своего милаго Вальтера. A почему? потому, что зд?сь въ одной потер? ц?лыя дюжины потерь. Гд? этотъ юный школьникъ съ розовымъ личикомъ и курчавыми волосами, который бывало каждую нед?лю приходилъ въ эту гостиную, игривый и веселый, какъ Божья птичка? Погибъ вм?ст? съ Вальтеромъ. Гд? этотъ св?жій мальчикъ, который стыдился. и красн?лъ, какъ маковъ цв?тъ, когда мы дразнили его прекраснымъ женихомъ нашей ненаглядной голубицы? Погибъ вм?ст? съ Вальтеромъ. Гд? этотъ б?дный, огненный юноша, который ухаживалъ, какъ нянька, за б?днымъ старикомъ и никогда не заботился о себ?? Погибъ вм?ст? съ Вальтеромъ. О да, о да! не одинъ зд?сь Вальтеръ, a ц?лыя дюжины, и вс?хъ ихъ я любилъ, и вс? они уц?пились за одного Вальтера, который потонулъ, и я тону вм?ст? съ ними, тону, тону!

М-ръ Тутсъ сид?лъ молча, перевертывая на ко л?няхъ газету съ возможною осторожностью.

— Соломонъ, Соломонъ! о б?дный б_е_з_п_л_е_м_я_н_н_ы_й старикъ Соломонъ! куда ты скрылся, куда отлет?лъ? Тебя оставили на мои руки, и посл?днія слова его были: 'Береги моего дядю!' Что же сталось съ тобой, Соломонъ? Какую мысль скрывалъ ты въ своей душ?, когда хитрилъ передъ старымъ другомъ и обманывалъ своего Неда Куттля? Что теперь скажу я твоему племяннику, который смотритъ на меня съ высоты неба и спрашиваетъ о теб?? Соль Гильсъ! Соль Гильсъ! — продолжалъ капитанъ, слегка качая головой, — попадись теб? эта газета на чужбин?, тамъ, гд? никто не знаетъ милаго Вальтера, гд? не съ к?мъ промолвить о немъ словечка, тебя, мой другъ, накренитъ до затылка, и пойдешь ты ко дну съ руками и ногами!

Испустивъ глубокій вздохъ, капитанъ обратился, наконецъ, къ м-ру Тутсу, совс?мъ забытому во время этой іереміады.

— Вы должны, мой другъ, сказать молодой женщин? откровенно, что роковое изв?стіе справедливо. Объ этихъ вещахъ не сочиняютъ романовъ. Объявленіе внесено въ корабельный журналъ, a это самая правдивая книга, какую только можетъ написать челове?къ. Завтра поутру, пожалуй я отправлюсь на разв?дки, только это ни къ чему доброму не поведетъ. Потрудитесь завернуть ко мн? передъ об?домъ: я сообшу вамъ все, что услышу; но скажите молодой женщин? именемъ Куттля, что все погибло, все!

И капитанъ, скинувъ лощеную шляпу, вьтнуль оттуда карманный платокъ, вытеръ свою пос?д?вшую голову и опять всунулъ платокъ съ равнодушіемъ глубокаго отчаянія.

— О, ув?ряю васъ, капитанъ, — сказалъ м-ръ Тутсъ, — я въ совершенномъ отчаяніи, Ей-Богу, правда, хотя я не былъ знакомъ съ этимъ молодымъ челов?комъ. Какъ вы думаете, миссъ Домби будетъ очень печальна, капитанъ Гильсъ… то есть м-ръ Куттль?

— Господи, помилуй! — воскликнулъ капитанъ, очевидно изумленный невинностью м-ръ Тутса, — да когда она была не выше вотъ этого, они уже были влюблены другъ въ друга, какъ н?жные голубки.

— Неужто! — воскликнулъ м-ръ Тутсъ.

— Они были сотворены другъ для друга, — продолжалъ капитанъ печально, — да что въ этомъ толку теперь?

— Клянусь честью, капитанъ, я теперь даже больше въ отчаяніи, ч?мъ прежде. Вы знаете, я р?шительно обожаю миссъ Домби, я… я… я съ ума схожу, такъ-таки просто и схожу…

Несчастный м-ръ Тутсъ испов?дался съ величайшей энергіей, и жесты, которые онъ д?лалъ, ручались за искренность его чувствъ.

— Но на какого дьявола вс? эти чувства, если бы я не былъ огорченъ несчастьемъ миссъ Домби, какая бы ни была его причина. Моя страсть, капитанъ Гильсъ, безкорыстная страсть, вы знаете. Это страсть, м-ръ Куттль… да что тутъ толковать! Если бы для удовольствія миссъ Домби нужно было подкатиться подъ колеса кареты, или броситься съ пятаго этажа, или пов?ситься на перекрестк?, или что- нибудь въ этомъ род?, Ей-Богу, капитанъ Гильсъ, я бы мигомъ все это сд?лалъ и считалъ бы себя счастлив?йшим ь челов?комъ.

Все это, однако, было произнесено съ натугой и вполголоса для предупрежденія ревнивыхъ ушей Лапчатаго Гуся, который не слишкомъ жаловалъ сердечныя изліянія. При такомъ усиліи подавить