Не сказать, чтобы он был большим фанатом, но он скучал по этому кусочку дома. Среди автоботов компанию ему могли составить разве что Проул да Оптимус, но когда уж им. А тут Старскрим…
Признаться, диверсант немало растерялся.
Странно также было, что принёс летун не виртуальную версию, а настоящую, стальную доску и набор двухцветных фишек из особого вида кристаллов, ставших несусветной редкостью и раритетом ещё до войны.
— Сыграем? — спросил сикер.
— Почему бы и нет? — отмерев, кивнул диверсант.
Поговаривали, что, сыграв в «игру богов», можно было понять противника, «заглянув в искру», и по своему опыту Джазз мог сказать, что отчасти это было именно так. По правилам во время боя полагалось вести с противником беседу определенного характера, что существенно отвлекало от стратегии сражения в трёх измерениях…
— Ты ведь знаешь правила? — Вдруг спохватился автобот.
— Естественно, — почти оскорбился Старскрим и едко добавил, словно в продолжение их прошлого разговора. — Когда-то и я не поленился разобраться во взглядах и традициях твоей родины.
Джазз кивнул, усаживаясь за доску, замер на миг, когда Старскрим развернул её «серебряной» стороной, взяв себе золотую, считавшуюся стороной Юникрона. Учитывая фракцию, логично, но золотая сторона начинала с откровенно проигрышных позиций. Неужели сикер рассчитывает переломить ситуацию? Или просто хочет подарить ему победу?
Нет, вряд ли. Это не в его духе. Значит, у него есть план.
Ассасин сделал первый ход, поставив фишку на перекрестье двух линий, озвучивая.
— Прайма. Один-один.
Самый простой и почти не агрессивный ход. После этого полагалось задать какой-нибудь вопрос, но поскольку инициатором игры был не он, спрашивать должен десептикон, несмотря на первенство хода.
— Квинт. Шесть-четыре, — ответил тот. — Ты решил, чем будешь заниматься и как приносить пользу? Не вечно же тебе сидеть в башне, как какому-нибудь нобилю из сказки.
— Тем, же чем и раньше, полагаю. Разведка, рейдерство, курьерство… дела, где требуется быстрота, ловкость и небольшие размеры.
— А музыка?
— Музыка?
Джазз искренне удивился. Конечно, он допускал, что десептиконы могут любить музыку, но что они позволят заниматься этим ему, автоботу?
— Ну да, — Старскрим, кажется, не видел в своих словах ничего странного. — У тебя ведь хорошо получалось.
— Это было давно, — он задумчиво посмотрел на доску, обдумывая следующий ход. — К тому же, я никогда не думал, что выходило что-то особенное. Таких «хорошо» была вся филармония. Я с удовольствием их слушал, но не думаю, что кому-то было бы интересно послушать меня. Нексус. Восемь-двенадцать.
— Я бы хотел. Мне нравилось, — возразил десептикон. — Шарк. Пять-семь.
Он передвинул кристалл, уверенно делая первый ход на атаку, а Джазз удивлённо посмотрел на противника.
— Ты слушал?…
— Ты присылал их мне. Почему нет? — Пожал плечами летучий.
«Потому что ты военный», «потому что ты убийца», — автобот мог бы придумать ещё много оправданий, но на самом деле он просто не ждал, что Старскрим открывает те файлы. Вот так без задней мысли. Он слал их просто потому, что хотел поделиться.
«Ах, да, ещё ты никогда не комментировал то, что я тебе присылал…»
Впрочем, ни один из этих аргументов не был озвучен. Даже если сикер о них и догадывался.
Он сменил направление атаки и одним ходом буквально отрезал часть поля от противника.
— Тарн. Восемь-восемь. Ты когда-нибудь задумывался о разнице между нами?
— Задумывался? Да постоянно! Как получал новое письмо, так и задумывался — это… было очень заметно. И захочешь — не пропустишь.
— Хм. И что ты думал об этом?
— Что думал… — Джазз вздохнул, разглядывая поле. Бардак — в точности повторяющий картину начала войны. — Думал, что мы никогда не поймем друг друга.
— Аналогично, — Старскрим щелкнул кнопкой на ребре доски, разворачивая трехмерное поле. — К тому же, боюсь, я не был искренен в письмах.
***
В свое время Тарн расположил свой штаб, оценивая исключительно удобство кварт и подъездов, а также близость одновременно к «автоботским кондоминиумам» и к новоотстроенной тюрьме для тех, до кого не дошло, что война закончена. Когда сверху поселились сикеры, его это поначалу не слишком обеспокоило.
Когда Старскрим завел себе автобота, Тарн ограничился установлением пары сотен дополнительных датчиков и камер, и решил, что это будет неплохой тренировкой бдительности. Но диверсант его разочаровал, не сделав ни единой попытки побега, а сегодняшним вечером, когда глава ДЖД решил после работы поваляться на платформе с датападом стихов любимого лидера, сикер и его подопечный внезапно решили выяснить отношения.
Все десептиконы знали, что у Тарна исключительно острый слух — настолько, что он может услышать, как кто-то ругает Мегатрона на другом полушарии. Конечно, так далеко чувствительность его аудиосенсоров не простиралась, но стены простых кондоминиумов не были преградой для посторонних звуков. Обычные разговоры Тарн давно научился фильтровать, но свара на повышенных тонах, да еще голосом Старскрима…
— Идиот!
— Чего ты кричишь? Я просто понять не могу, почему ты сразу, с самого начала пошёл в Военную Академию? Ты ведь прекрасно знал, куда после нее отправляют.
— Вот поэтому, я и говорю, что ты — идиот! Неужели ты думаешь, что кто-то нас спрашивал?!
Тарн заинтересованно прислушался. Разговор довольно личный, но вряд ли за прошедшее время эти двое могли настолько сблизиться. Они были знакомы раньше? Интерееесно. А он и не знал.
Лениво размышляя, можно ли считать это утаиванием важной информации и стоит ли начинать по этому поводу расследование, десептикон пропустил момент, когда в кварте наверху что-то грохнуло. Кажется, кто-то в кого-то что-то запустил.
— Ты что творишь? Это хрупкая вещь!
— На***, ***! — непереводимый старовосский диалект. — К шаркам!
— Подожди…
Поморщившись, десептикон активировал заглушки в шлеме и попытался сосредоточиться на датападе — Старскрим ругается, это надолго. Но чтение любимых стихов не отвлекло от чужого скандала — он всегда был слишком любопытен, поэтому полбрийма спустя убрал заглушки и прислушался. Сикер перестал ругаться, и теперь повторял автоботу простые истины, известные всем восставшим.
«Не дойдет», — подумал Тарн со скукой — сколько он видел попыток объяснить, от лидера в том числе… но автоботы весьма преуспели в искусстве установки фильтров на то, чего не желали знать.
— Долг говоришь, — почти рычал сикер. — Хорошо. Долг. Но как насчёт долга Кибертрона перед нами, как его жителями? Мы защищали его, мы умирали за него, и что в итоге? Паёк, которого только и хватает на то, чтоб не погаснуть? Презрение и шепотки за спиной? А стоит попытаться найти работу не на фронте и не на Аренах, так отказ, на
