И вышел. А Проул осел на платформу, чувствуя, как внутри что-то переворачивается и рассыпается. Договаривались… ну да, договаривались. Все правильно. Так и должно быть. Так, а не… как-то иначе.

Он свернулся на платформе, завернулся в изолетик, чувствуя странное умиротворение. Надо отдохнуть. А завтра… завтра он все исправит. Врекеров с его помощью быстро поймают, остальное будет еще легче…

И обязательно извинится перед Тарантуласом.

***

Когда Паук вышел из комнаты, то сразу же увидел широкую улыбку Искрочтеца, ждущего у двери, и одобрительный жест. В молчании и тишине они отошли от двери, прошли по длинному коридору, и свернули к лабораториям. Тарантулас глянул на крошечный экранчик, на который выводилось изображение с камеры в комнате Проула. Его подопечный лежал на платформе под изолетиком, и явственно улыбался.

— Получилось? — тихо спросил Тарантулас.

— Получилось, — Голд кивнул.

Весь разговор он чутко прислушивался к чувствам тактика — не так-то просто делать это на расстоянии и через стену. Но он справился, и у него самого внутри встал на место ещё один кусочек себя. Всё-таки маска наложила свой отпечаток — Проулу хотелось помочь не только, как хорошему специалисту, но и как давнему другу. Пусть бывший полисбот не знал, что Би ещё маленький, но кажется, он всегда это чувствовал и после «пыток» Мегатрона в Тайгер Паксе уделял ему много внимания — в своей, сложной для стороннего наблюдателя манере.

— Теперь ему будет легче, — улыбаясь сказал десептикон. — Сейчас у него разрушилась связка унижения и интерфейса, исчезла и завязанная на нее программа. Следом постепенно расшатаются и те, что были наложены после…

— И ему можно будет восстановить память?

— Не знаю, — Искрочтец пожал плечами. — Это мнемохирургия, а специалистов, сам понимаешь, нет… но от попытки вреда уже не будет. Что-то может восстановиться само, что-то может остаться навсегда затертым…

— Проул сможет вспомнить, кто был его опекуном? Хочу поискать.

— Зачем?

Паук только мрачно ухмыльнулся.

— Можешь не трудиться, — Голдвайсп усмехнулся в ответ. — Орион кое-что выкопал в старых архивах своего участка. К работе в полиции юного Проула порекомендовал печально известный Децимус, тот самый, с которого, можно сказать, началась война. «Первая жертва тирана», и все такое…

— Децимус? Но он же…

— Такой был мирный, тихий, спокойный… и вреда от него не было — как и пользы, впрочем, но для сенатрона и этого немало. И пострадал-то ни за что — Мегатрон сам признавал, что зря вспылил тогда. Только сам знаешь правило: самая большая сволочь нередко таится под самой мирной личиной. Он, конечно, в больших махинациях не участвовал, даже автоматизация шахт была больше идеей Протеуса и Сентинела. Зато любил заниматься мелкой благотворительностью – воспитывать спарков и “поднимать из шлака” отдельных меха. Не выискивал таланты, как Шоквейв когда-то, а просто подбирал на улицах нищих и безработных посимпатичнее. Отмывал, выучивал, пристраивал… а если они с ним расплачивались коннектом – так это безобидная причуда. Для низших классов такое – мелочь, подумаешь, изнасиловали, зато сыт и в тепле. Они и не жаловались. А развлечения со спарками почтенный сенатор в глубокой тайне держал.

Тарантулас вздохнул. Верное замечание… что ж, значит, Мегатрон успел раньше.

— Спасибо, Голдвайсп.

— Пожалуйста.

Они кивнули друг другу и разошлись. У каждого имелся длинный список дел, которые следовало выполнить — любовь важна, но не менее важна была работа.

========== Старая мелодия 1 ==========

Эта история случилась в те времена, когда о восстании и войне ни у кого не мелькало и мысли — а сам их вдохновитель еще ползал по шахтам, если вообще был создан на тот момент…

Конечно, недовольные были и тогда. Они всегда есть — невозможно устроить общество так, чтоб каждый в нем был доволен и счастлив. Но низшие классы бухтели тихо, ворчали о новых законах, о маленьких пайках и тяжелой работе, о дурацком функционизме… однако, до мысли, что тех, кто создает законы, распределяет энергон и проповедует функционизм, можно просто поубивать, народ тогда еще не дошел. Тех, кто пробовал протестовать шумно и деятельно, забирали в полицию за нарушение порядка, а остальные постукивали себя по шлемам: довыступались, придурки. Что толку с митингов, если власть все равно сделает по-своему, а протестующие добьются только того, что их на общественные работы отправят?

Кто ж знал, что в далеком будущем протесты ограничатся не только побитыми стеклами, мусором на улицах и шумной толпой с плакатами? Что слова «вооруженное восстание» приобретут совершенно новый — и страшный! — смысл…

Но пока на Кибертроне царили мир и относительное спокойствие, грядущий кризис маячил где-то чуть ли не на краю галактики да в прогнозах отдельных паникеров, и к сияющим башням Воса приводили экскурсии спарков из других городов… и однажды с одним из них случилось то, что происходило довольно часто: он потерялся.

Однако, дальнейшее развитие событий пошло по другому сценарию. Вместо того, чтоб оставаться на месте и громко орать или доставать проходящих взрослых, этот спарк не испугался, и пошел бродить в одиночестве — исследовать чужой город без толпы ровесников и воспитателя-надзирателя оказалось гораздо интереснее! Он ходил по узким улочкам, карабкался по лестницам, забирался на летные карнизы… а известные своим дурным нравом сикеры не задевали спарка, лишь прикрикивали или отпихивали в сторону, когда он мешал. Он не боялся и не чувствовал голода — с собой у него были шарики спаркского энергона. Он не вел себя так, как находящийся в беде, поэтому на него просто не обращали внимания…

А потом он провалился.

Провалился в катакомбы Воса, куда ни один летучий без крайней необходимости не спускался — слишком уж сложные отношения у них были с замкнутым пространством. Многие из них вообще недоумевали, зачем в их прекрасном воздушном городе эти никому не нужные тоннели? В них и жили-то, в основном, лишь ремонтные дроны…

На счастье того спарка — он вообще по активу был крайне везучей искрой — он не убился, не покалечился, а лишь слегка ободрал краску. Однако, на этом, в этот конкретный цикл, его везение могло бы и закончиться. Он попал не просто в какой-то левый неиспользуемый тоннель, а в транспортный. Один из тех, что ремонтники используют для передвижения маленьких тележек с мелкими инструментами, запчастями и мусором. По размеру, они как раз для спарка и подходили.

Полупустая тележка, в которую он свалился, увезла его далеко под Вос, туда, где жило своей жизнью множество автоматизированных механизмов, безыскровых, но и так весьма и весьма интересных. К слову сказать, спарк и