— Тебе придется снять его, — негромко сказал девушке, показав на сублигакулюм, один из спекулаториев, мужчина постарше остальных, с заметной проседью в коротко остриженных черных волосах и глубокими морщинами, пробороздившими виски. Он всегда старался держаться в тени и был немногословен, и заметным становился только в бою, удивительным образом сочетая отвагу и осторожность. Его движения были скупыми, но отточенными, а спокойный взгляд чуть прищуренных очень темных глаз мало кто мог выдержать.

Рыбка уже знала, что ребята уважали этого воина и сами тайком недоумевали, почему он упорно отказывается от полагающихся ему званий. Относилась к нему с уважением и Гайя Флавия, что для Рыбки было неоспоримым авторитетным мнением, и она уверенным движением развязала узел, стягивающий ее бедра, лишь по привычке задав все же вопрос:

— А почему?

— Женщины так не ходят, — ответил ей темноглазый воин. — А ты строфос не носишь, а чресла подвязываешь по-мужски.

Девушка снова полыхнула краской — на миг ей показалось, что воин смеется над ней, но никто рядом даже не улыбнулся, и она взяла себя в руки:

— А ножи куда?

— В руки. Прикрой ветками какими, девки всегда букеты собирают.

Рыбка мгновенно нагнулась, сверкнув розовой узкой попкой, и сорвала несколько густо облепленных розовыми цветками веток какого-то растения. За множеством мелких пушистых листьев блеска клинков в ее руках видно не было.

— Не увлеклась? — поинтересовался воин, пристально наблюдая за приготовлениями девушки. — Сможешь от травы избавиться перед самым броском? Попробуй сейчас.

Дарий молча стоял, прислонившись спиной к осине, сломанной и повисшей причудливой мохнатой от наросшего мха буквой А или перевернутой V, что сейчас заботило его меньше всего, но почему-то упорно лезло в голову. Он не мешал Курцию — видел, что тот дает дельные советы, а ревновать к нему не мог — пожалуй, к единственному во всем их небольшом отряде. Курций был для Дария такой же загадкой, как и для остальных — Дарий прекрасно осознавал, что знает и умеет тот гораздо больше, чем он сам. И по праву именно Курций должен был бы быть сейчас на месте Дария — но недавно в очередной раз наотрез отказался от попытки Секста Фонтея присвоить ему звание хотя бы декуриона:

— Я римский легионер, и это самое высшее звание, о котором я мог бы мечтать, — безо всякой позы негромко ответил воин, глядя в глаза префекта почти не мигая.

Дарий не услышал ответа префекта, но понял, что префект явно знает о Курции гораздо больше, чем вся когорта — что было вполне естественно.

И вот приготовления закончились, и Дарий оглядел еще раз свое небольшое «войско»:

— Как только эта парочка выскочит на середину болота, мы должны будем быть готовы штурмовать лагерь. Быстро и чисто, чтобы оттянуть теперь уже на себя все силы поганцев и дать Варинию с Рыбкой уйти под защиту зарослей. Курций, ты их прикрываешь.

— Мне остаться караулить мешки и милующуюся парочку?

— Парочку. Если наблюдатели сидят на дереве, то нож туда может не долететь. У девчонки в особенности, — небрежно уронил Квинт, сплевывая очередную травинку.

— Именно, — согласился Дарий, хотя слово «девчонка» в отношении Рыбки его покоробило, но Квинт так и остался селянином, несмотря на все звания и заслуги. — Рыбка, твоя задача хохотать как можно громче, выскочив на болото. Мы будем знать, что вы с Варинием на месте. И начнем движение. Всем все ясно? По местам.

Ксения вдохнула, улыбнулась совершенно искренне вслед ушедшему через заросли отряду, перевела взгляд на лучника и на своего напарника. Вздохнула еще раз — и понеслась с кочки на кочку. Быстрая, легкая, она неслась, едва касаясь кончиками пальцев босых ног пушистых от мха кочек. Останавливаться было нельзя, и она петляла, меняла направление, как будто и правда убегала от Вариния — но не спасалась бегством, а именно играла с ним по-девичьи, завлекала, показывая всю свою стать и ловкость. Она рассмеялась и громко крикнула:

— Не поймаешь и не поцелуешь!

Вариний, пытаясь не отставать от нее слишком далеко, продвигался все же с большими усилиями — он был уже не таким легким, как девочка, да и болота побаивался. Эти топи Помптинских болот славились тем, что там бесследно исчезали целые обозы, хотя теперь он понимал, что это могло быть не только следствием опасной дороги, но и прижившихся в относительно сухих перелесках бандах разбойников.

Ксения не думала о том, что, соскользни нога с кочки, и беготня со смехом сменятся мучительной борьбой с жадным и холодным даже в жару болотом, которое будет медленно пожирать ее, даря надежду на спасение и тут же ее отбирая.

Девушка прыгала по кочкам, кокетливо выгибаясь и оглядываясь на Вариния — а на самом деле еще и выглядывала среди кустов на той стороне топи притаившихся часовых вражеского лагеря. Она успела на бегу даже венок сплести из нескольких крупных веток болотного растения с желтыми блестящими цветками — такой, как носила в храме, и он не давал ее длинным волосам падать на глаза при резких движениях.

Она знала, то шуму они подняли достаточно, и уже наверняка все глаза прикованы к ним, и наверняка те позвали остальных поглазеть на такое зрелище. Рыбка тянула время, давая остальным ребятам обойти топь и зайти с тыла. Она видела, что ребята пошли тоже полураздетыми — Дарий велел им снять туники, чтобы в случае преследования врага по болоту максимально облегчить себе возможность выползти. Они прикрыли только предплечья наручами, и оставалась надежда на широкие, проклепанные металлическими накладками пояса — хоть какая-то защита для живота.

Она постаралась не думать о Дарии и ребятах — душевными страданиями им не помочь. Услышав всплеск сзади, Ксения оглянулась на охнувшего Вариния — так и есть, нога парня соскользнула с кочки и ушла по колено в скрытую зеленой ряской жижу. Помочь ему она ничем не могла — двоих кочка бы не выдержала. Она закрутила головой в поисках ближайшей длинной ветки, чтобы протянуть ему — и натолкнулась глазами на горящие любопытством и похотью глаза притаившегося в кустах за болотом мужчины. Он не сразу бросился ей в глаза, и она бы могла пробежать рядом — он был тщательно прикрыт пучками болотной травы, точно так же, как и ножи в ее руках. Но теперь, даже видя, что за ней пристально наблюдают, девочка уже собралась добежать до более высоких кустов и срезать ветку, как Вариний все же справился со своей бедой, хотя ему для этого и пришлось упасть плашмя, распределив свой вес еще на несколько кочек.

Рыбка вздохнула с облегчением — и побежала прямо туда, где все больше высовывался из кустов дозорный. Заметив, как у мужчины все больше