Глаза Лили были открыты широко-широко, и она не думала отворачиваться, буравя разбойника пронизывающим взглядом, зеленым, словно осколки ядовитых изумрудов. Данный взгляд и завораживал Роджа, который уже представлял, как она будет извиваться под ним от удовольствия, и, может, даже спину расцарапает, что было бы совсем неплохо. В Лили чувствовалась скрытая страсть, которую душегубу захотелось освободить и утонуть в ней. Немедленно. Прямо сейчас.
Он быстро содрал рубашку, оторвав пару пуговиц, на которые ему было плевать, и накрыл в заманчивые небольшие груди лапищами. Нежные, молодые, упругие и совершенно невинные. Именно такие, какими он их себе и представлял.
Родж упивался ими несколько минут, то и дело задевая острые сосочки, иногда сжимая их между пальцами, внимательно наблюдая за реакцией своего чуда. Они оба открывали друг друга и исследовали новые грани ощущений. И для разбойника все происходящее стало настоящей магией.
Лили закусила губу и покраснела, как помидорка, от неспешных прикосновений. Ее золотые волосы разметались по подушке, а дыхание заметно участилось.
О предварительных ласках Родж знал мало, да и его статус ему запрещал уделять много внимания женщинам, которых в его среде было принято грязно использовать. Но сейчас он пытался все сделать правильно, хотя бы раз в жизни. Сделать так, чтобы избранница потом смотрела на него влюбленными и горящими глазами. Чтобы на следующий день она сама потащила его в спальню, хаотично целуя куда попало.
— Ты тоже полностью раздевайся! — скомандовала девушка, разрушая таинство и вырывая разбойника из сладкой неги. — Ведь ты меня голенькой видел, а я тебя нет!
У Роджа были причины не оголяться до конца и не демонстрировать свои размеры наивной девственнице, а то мало ли как она отреагирует. Он планировал распалить ее плавно, предельно осторожно лишить невинности, а уже после предъявлять инструмент, которым его наградила природа. Но когда дело касается Лили, планировать что-либо — глупая затея.
— Смотреть там особенно не на что. Я не такой гладкий и красивый, как ты, — отшутился душегуб.
— Ничего не знаю, я хочу увидеть будущего мужа голым! Мне интересно, знаешь ли, изучить… потрогать, — ошарашила девушка, а затем бесстрашно полезла к завязкам рабочих штанов Роджа, стаскивая их с мускулистых ног.
Разбойник упустил всего миг, и прыткий птенец уже расправился с остатками его одежды.
— Кажется, он должен быть меньше… — озадаченно констатировала Лили умным тоном, и потом захихикала, прикрыв рот ладошкой: — Значит, ты поэтому выбираешь бесформенные и страшненькие штанишки. Стесняешься?
— Ну… мне так удобнее, — растерянно сообщил Родж, потянувшись к штанам, но тоненькие ручки птенца его остановили.
— Не прячь его, он красивый! Я его не боюсь совсем. Ну… почти. А потрогать можно?
Наивность и любопытство Лили одновременно обезоруживали, смешили и почему-то смущали бывшего бандита, только отказать своему сокровищу он, конечно же, не мог. Особенно когда на него смотрели с неподдельным детским восторгом и трепетом.
Родж отбросил бесформенные рабочие штаны на край кровати, тоже оставшись абсолютно голым. Он стоял на коленях, возвышаясь над Лили, будто скала.
Раньше душегубу было плевать, что о его теле думают женщины, которых он тащил в койку или заросли яснолиста. Разбойник не являлся красавцем, но это ему жить не мешало. Да, здоровый, как бык, да, коренастый, да, с уродливыми рубцами от ожесточенных драк на животе, боках и спине. Да, он не был гладеньким и безволосым. И, да, на его груди красовалось выцветшее знамя Орена, разорванное кинжалом, что означало — Родж не признает законы королевства и человеческой морали, а живет по законам лихих людей. Но именно поэтому шлюхи из таверн ему прощали побои и иногда отдавались даром. То было в прошлой жизни, а сегодня его, словно ярмарочную курицу, въедливо разглядывало невинное чудо, и это ужасало до холодных мурашек, носившихся вдоль хребта.
Вдруг Лили испугается? Или наконец прозреет, увидев перед собой полукровку-бугая с бандитскими татуировками, от которого надо бежать со всех ног? Вдруг она…
Девушка с деловитым видом осторожно коснулась указательным пальцем орудия Роджа и отдернула руку, будто боялась ему навредить.
— А почему он висит, как грустная колбаска? Это нормально? В книжке написано, что он, ну… должен… шевелиться, то есть подниматься, — она посмотрела удивленно на разбойника.
Роджа словно ведром ледяной воды окатило. Будь он грамотен и составляй список вопросов, которые не надо задавать ему в постели, даже в юмористическом ключе, то именно этот он бы поставил на первое место и обвел двойной рамкой. Раньше за подобную фразу какую-нибудь шлюху он бы сразу убил, сегодня — несильно стукнул бы ее и выкинул из комнаты. Но перед ним была Лили. Его Лили, которая ждет ответ! И ему было неловко настолько, насколько вообще может быть.
— Лили, как бы тебе объяснить… Так не говорят. Всему свое время, мы же никуда не спешим? — язык душегуба заплетался, а мысли носились, подобно растревоженным пчелам, только он все равно из последних сил старался сохранить спокойствие и лицо.
В прошлом тело разбойника возбуждалось почти моментально, иногда ему хватало вдохнуть запах перепуганной беглянки или полапать ее грудь, чтобы прийти в полную боевую готовность. А сейчас, даже глядя на свое нагое сокровище и прикасаясь к его прелестям, даже обхватив мощный ствол рукой… организм никак не реагировал и орудие продолжало висеть «грустной колбаской», как его ни умоляй и ни сжимай.
Родж хотел провалиться сквозь кровать, половицы, сквозь перекрытие подвала и свернуться в темноте на неровных камнях в клубок и сдохнуть, но это сделать он не мог, естественно. Столько стыда и столько ненависти к своему телу он еще никогда не испытывал. Ведь надо было досадной нелепости случиться именно тогда, когда его солнышко решило подарить свою невинность!
Байки Брэди о неком злом роке, который преследует всех участников банды Кзода, уже не казались Роджу бредом. Ибо столь фатальная неудача не может свалиться ни с того ни с сего на полукровку со стальным здоровьем именно сегодня? Ведь таких чудовищных совпадений не бывает же!
— Я тебе не нравлюсь, потому что у меня грудь маленькая, да? Поэтому?
— Ты очень красивая! Я даже слов не могу подобрать, какая ты красивая!.. Я ничего не понимаю… такого… раньше… никогда не случалось. — Разбойник бормотал торопливо, стараясь не заглядывать в бесконечно изумрудные глаза сейчас. Он накинул на себя рубашку, словно хотел спрятаться от
