— Эридиан, ты упоминал про белоснежного фавна. Так любопытно, я думал, что они все золотошерстные…

— О, это был обычный тонконогий юный фавн, белый, без единого пятнышка. Он, как и остальные, порывался приносить мне в зубах розги для наказания. Да он готов был сам себя наказывать! Жалкое зрелище, Мартиан, ни капли самоуважения… Хотя… хотя, помню, он расстроил моих друзей и ослушался меня, видимо, из-за взросления его характер стал портиться стремительно. Ну, тогда я не увлекался взрослыми самцами, поэтому быстро продал эту зверушку. Кому — не помню. Сейчас он должен уже стать огромным детиной с притягательным мускулистым телом. А что, ты все-таки хочешь рискнуть и завести питомца?

— Нет… обычное любопытство. Ну, какой из меня хозяин, я же даже накричать на раба не смогу, — грустно улыбнулся паренек, представляя, как с упоением лупит табуретом своего ненавистного начальника.

Остаток рабочего дня прошел в расслабленном режиме, если не считать той любезности, которую Мартиану приходилось из себя выдавливать через силу, чтобы поддержать разговоры с Эрдианом в перерывах между несложными поручениями. К вечеру сам голос господина, размеренный и спокойный, причинял юноше жгучую боль, врезался в него и прошибал насквозь. Каждый раз, когда эта сволочь в белом сюртуке рассказывал о любимых шульгардских композиторах, он представлял юного Натаниэля, который цепляется за полы одежды всесильного хозяина и молит, чтобы его не продавали, несмотря на хлесткие удары и унижения. Но любой, даже самый плохой день, когда-нибудь должен закончиться, и сегодняшний не исключение.

●●●

Горячий ужин Мартиана не встречал, зато встречала новая отделка самой большой комнаты, гора мусора и досок, пыль и ритмичные удары молотка.

Сбросив лживую добродушную маску, которая надоела до омерзения, новоиспеченный секретарь скинул с себя плащ, и, не говоря ни слова, крепко обхватил фавна сзади тонкими руками, уткнувшись лицом в его серую робу.

Нат замер, заподозрив что-то неладное, и опустил молоток. Его весело торчавшие ушки тоже упали.

— Настолько все хуево?

— Да… мой начальник та еще мразь, но, кажется, я ему нравлюсь, — пробормотал Мартиан. — И это самое ху… плохое.

— О, боги, Дурашка из королевства девственников-праведников чуть не выругался! Что с тобой делали эти изверги? Только не говори, что они… — фавн сделал драматичную паузу, развернулся лицом к своему господину и с наигранным ужасом посмотрел на его грустную мордашку, — что они заставляли тебя работать?

— Ну… да, — юноша легонько улыбнулся и полностью расслабился рядом с избранником. Сильный и яркий стук огромного сердца, бившегося в его груди, — успокаивал лучше любой настойки. — Натаниэль… давай как-нибудь… повторим нашу ночь?

— Ух ты, мой Дурашка решил пошалить?

— Да… но с одним условием. На этот раз, — хозяин запнулся и глубоко вздохнул, — на этот раз я буду снизу. Или… нижним, так правильнее.

Не то чтобы Мартиан-Грегори грезил о такой участи, хотя пару раз воображал себя в подобной роли, но сегодняшний разговор с Эрдианом заставил его многое переосмыслить. Отдать свое тело, отдаться полностью, сбросив с себя навсегда корону хозяина, вот чего на самом деле желал Мартиан ради своего самого любимого существа. И где-то глубоко внутри он робко надеялся, что Натаниэль не проникнется презрением к нему после этого.

— Ты бухал? — серьезным тоном поинтересовался раб, обхватив лицо юноши ладонями и заглянув в его лазурные печальные глаза.

— Нет… мы говорили о фавнах и о том, что представителям твоей расы роль нижнего отвратительна, а ты мне об этом почему-то ничего не сказал, и…

— Заболел, что ли? — Нат, не дослушав реплику, коснулся губами лба Мартиана, но, не обнаружив ни одного признака температуры, озадаченно прищурился: — Если ты о моем бревенчатом поведении, то, прости, опыт в далеком прошлом остался.

— Натаниэль, я хочу тебя порадовать. Да я еще тогда говорил, что так будет правильнее.

— Охуенная радость, я ж весь с нее растекусь, — исполин всплеснул руками. — Нет, ты серьезно думаешь, что твои истошные вопли и отходняк в несколько дней меня осчастливят? Что оно мне очень надо? Меньше всего на свете я хочу видеть в твоих глазах боль, Мартиан. — Он обхватил юношу за талию, без усилий оторвал от пола и припал к приоткрытым губам.

— Натаниэль… послушай, — парень, с трудом удерживая рассыпающиеся мысли, бормотал сквозь жаркие поцелуи и облизывания, которыми его одаривали в данную секунду, а затем все же оборвал их поток, упершись в грудь избранника ладонями. — Я думаю, ты имеешь право на свое мужское удовольствие… Не только потому, что в жизни у тебя было мало хорошего, нет… а потому, что ты мне важен. Целиком важен — до последнего волоска и шрама! И твои чувства, желания тоже очень важны для меня!

Фавн навострил оленьи ушки и чуть рот не открыл от удивления, моргая темными глазами.

— Мне плевать, что ты там курил в своей конторе, но повтори-ка последнее еще разок — а лучше раз десять повтори…

Мартиан хитренько улыбнулся. Будучи оторванным от пола, он чувствовал себя маленьким и легким, как никогда, и не ощущал при этом ни крупицы страха:

— Я люблю тебя. Всего целиком до последнего волоска и шрама. И мне важны твои желания, ведь мы пара. К тому же, — голос Мартиана немного задрожал, а горло предательски пересохло от волнения, — к тому же, это может быть… очень приятным и для меня тоже. Я читал… Давай хотя бы попробуем.

— Что ж ты делаешь, а? Знаешь, как тяжело отказываться от девственной аппетитной попки хозяина. Особенно, когда чуть ли не умоляют ей овладеть! Я ж не выдержу и соглашусь, а ты потом будешь рыдать в подушку! А мне будет хуево от этого.

— Я не буду рыдать в подушку, Натаниэль. Может, я мягкий и стержня у меня нет, но я никогда не отказываюсь от своих слов…

— Как это стержня нет? Я ж находил, — усмехнулся исполин, играючи ощупывая юношу, — я помню, что был! Ну, где там наш маленький…

— Нат, прекрати, неудобно… очки в кармане сломаешь же… — так же играючи отпихивался Мартиан от огромной ладони, шарящей у него в паху.

— Ну, вот, нашел я твой стержень и он намного лучше, чем у многих. Все, кончай маяться дурью и иди руки мыть, я пока пожрать сготовлю…

====== 12. Не хозяин (часть 1) ======

— …И вот мы разговорились на разные темы, — Мартиан, позабыв про тарелку горячей картофельной похлебки, с упоением пересказывал события первого рабочего дня. Натаниэль, в свою