— Не с…жи…ма…й, — прохрипел Нат почти с мольбой в голосе, — я с…сойду… с ума…

А Мартиан и хотел свести его с ума, утонуть в огромных счастливых темно-красных глазах и раствориться в них. В данный момент он сильнее всего на свете желал прикоснуться к наслаждению своего партнера... любимого.

— Теперь я знаю, что делать, когда ты начнешь сквернословить и ехидничать, Натаниэль, — обрадовал юноша, подло массируя дырочку, вжимаясь в нее все сильнее, не давая ни секунды передышки, в то время как свободной ладонью скользил вдоль влажного, слегка пульсирующего ствола.

Исполин яростно взревел и, не выдержав сладких мучений, обильно излился прямо на себя, выгибаясь и чуть не порвав при этом одно из одеял, в которое вцепился до хруста ткани.

Мартиану опять не повезло. Он, наивный, полагал — на том расстоянии, на каком он находится, ему ничто не грозит, но об особенностях анатомии фавнов, особенно доведенных до предела, он не знал ровным счетом ничего. В результате он теперь сидел ошалевший, оглядывая россыпь жемчужных капель, покрывавших живот Натаниэля, бедра… матрасы… одеялки, а также свою грудь, руки…

Раб определенно ничего подобного не испытывал, даже когда самый первый хозяин ласкал его, перебрав дорогого вина. В тот день Эрдиан впервые мучил самые чувствительные места не болью, как обычно, а нестерпимым блаженством, отчего юному фавну казалось, что он видел и чувствовал сказочный рай. Только тот случайный эпизод померк по сравнению с неопытной лаской человека, которого желаешь всего целиком. Человека, которому хочется отдать себя полностью до последнего вздоха… и которого по велению сердца называешь хозяином, пусть и неслышно.

Впрочем, сейчас этот хозяин выглядел неимоверно жалко. Весь перепуган и перепачкан семенем, особенно забавно смотрелись его волосы, слипшиеся тонкими сосульками.

Как только Нат смог сфокусироваться, выровнять дыхание и более-менее вернуться в реальный мир, то сразу же поднялся, чтобы приблизиться к еще шокированному юноше, напоминавшему мокрого затравленного котенка в углу.

Фавн, не произнося ни слова, широко лизнул щеку Мартиана, бесстрашно очищая ее, отчего тот вздрогнул, почувствовав широкий шершавый язык, и захлопал лазурными глазками, очнувшись от своего задумчивого шока.

— Как-то… очень… много… Так же не бывает? — пробормотал он, растерянно озираясь.

— Сам виноват, Дурашка, довел меня… Обычно… — исполин приподнял лицо юноши пальцами за подбородок и смачно прошелся языком по его шее, — обычно все идет дольше... Но ты растяпа, каких поискать.

— Мог бы сказать… предупредить, — паренек покорно повернул голову и прищурился, позволяя вылизывать даже веки.

— Ну, я пытался. Только ты у нас решил поиграть в доминанта и теперь тебя купать и купать.

— Прости, — Мартиан запрокинул голову, чувствуя шершавый язык на горле, — я постоянно все порчу. Даже… наш вечер испортил. Снова…

— Дурашка, ты и есть Дурашка, — Натаниэль обнял лицо юноши ладонями и пристально впился счастливым взглядом в его изумленные глазки, — это лучший вечер в моей жизни. Потому что провел я его со своим хозяином.

====== 10. Счастливчик Марти ======

Натаниэлю хватило и мокрого полотенца, чтобы привести себя в порядок, а вот ради Мартиана он довольно шустро натаскал и нагрел воду, затем усадил его в огромную бадью, заменявшую ванну, чтобы тщательно искупать хозяина. Он сначала сопротивлялся немного, но, смирившись со своей судьбой, перестал, доверился сильным и в то же время осторожным рукам фавна и ласковым прикосновениям мыльной воды. Разнежившись и расслабившись, юноша даже глаза прикрыл, почти задремав.

— Очки!!! — встрепенулся он, подскочив на месте, вспомнив, что где-то успел их потерять… а ведь с собой в Орен он вез целых пять пар! Правда, по дороге уцелела лишь одна, и то неведомым чудом, и теперь валяется неизвестно где.

— Успокойся, они лежат на комоде. — Нат подхватил запаниковавшего мокрого юнца, пытавшегося через бортик выбраться на пол, и усадил обратно в пушистую пену без особых усилий.

— Ты уверен? Точно уверен?

— Ну, я же знаю, для тебя они важны. К тому же единственные во всем доме. И как ты их до сих пор не ухерачил?

— Сам удивляюсь. — Мартиан грустно улыбнулся и тотчас заморщился, когда его окатили чуть теплой водой из ковша. — Мне нельзя без них… Я же работать не смогу.

— Работать? Ты и «работать»? — Натаниэль усмехнулся. — Разве ты не живешь на состояние папочки, как и положено богатым деткам?

— Между прочим, я работал раньше! И меня даже хвалили!!!

— Под крылом у папочки? — так же ехидно подметил фавн, намыливая волосы сконфуженного хозяина. — Глазки закрой, Дурашка, а то щипаться будет.

— Ну, да, я трудился в конторе своего отца… Аааааай-ааааааа! — паренек зажмурился и принялся усиленно тереть веки.

— Дурашка, ты и есть Дурашка, — Натаниэль покачал головой. — Ладно, у себя в королевстве даже таких, как ты, могли пристроить в теплое место. А здесь-то ты где собрался «трудиться»? Мне прям интересно стало.

— У лучшего друга моего отца, — буркнул Мартиан в ответ.

— А, ну, все в порядке, опять блат под заботливым крылышком, а то я уже испугался за тебя.

— Знаешь, Натаниэль, иногда ты говоришь очень…

— Глазки закрой, — приказал исполин, прежде чем стал поливать намыленные взъерошенные волосы водой. На этот раз парень вовремя зажмурился, продолжая дуться на обидные и до дрожи правдивые слова своего раба.

Фавн со знанием дела и довольно быстро омывал юношу, не отвлекаясь на его худую влажную спину, которую так и тянуло покрыть поцелуями. А потом, спустя еще пару ковшиков почти остывшей воды, он аккуратно достал хозяина из бадьи, словно ребенка, и вытер огромным пушистым полотенцем, не оставив на коже ни единой капельки.

— Ручки подними, я твою девчачью ночнушку одевать буду, — невозмутимо скомандовал Натаниэль, на что Мартиан втянул как можно больше воздуха, дабы высказать все, наболевшее по этому поводу, но приказ выполнил.

— Она не девчачья! На моей родине принято носить такие ночные рубашки и они считаются мужскими!!!

Легкая воздушная ткань ласково обняла паренька. На его худом теле рубашка, в изобилии украшенная кружевами, и впрямь смотрелась, будто летнее платье, на которое Нат несколько секунд любовался, застегивая пуговки.

— Если она не девчачья, то почему ты похож на маленькую принцессу? — поинтересовался фавн, повернув юношу лицом к огромному полноростовому зеркалу, стоявшему у стены.

— Натаниэль, я тебя стукну, — мрачно пригрозил Мартиан серьезным тоном.

— Ахахаха, лучше не надо, а то кулачок ушибешь, — верзила шустро подхватил молодого господина на руки, чему он даже удивиться не успел, и