– Да ну вас всех к Спящему. Самому тошно.

– Что? – Вспышки гнева и возмущенные отповеди были в учебной комнате обычным делом, но вот с депрессивным настроением у эрлийца брат Стилус сталкивался впервые.

– «Ску-у-учно, бы-ы-ы-ыло», – мрачно передразнил учителя Альгус. – Конечно, скучно. Конечно, было. А когда список предлагаемых тем для диссертаций последний раз обновлялся?

Вопрос ученика поставил Стилуса в тупик. Попытавшись вспомнить ответ, Стилус неожиданно пришел к выводу, что на его памяти этого точно не происходило, и перечень задач для отражения в трактате точь-в-точь соответствует тому, из которого выбирал он во времена своего ученичества.

Альгус же, сочтя собственный вопрос риторическим, продолжал:

– Все давно уже изучено. Разжевано до состояния, в котором эти знания усвоят даже крысы осов. Последний раз свежие идеи возникали во время прихода масанов. Это было интересно! Новая семья с необычной физиологией, требующая новых подходов. А сейчас? Челов, что ли, препарировать?

– Уже, – лениво отозвался Стилус. – Тоже ничего интересного. Почти как люды, только размножаются гораздо интенсивнее.

На некоторое время между двумя эрлийцами повисло молчание. Затем Стилус, хрустнув суставами пальцев, предложил:

– Ну так придумай чем заняться.

– Как так? Что я должен придумать? – не понял Альгус.

– Придумай новую тему для диссертации. Любую, даже совершенно абсурдную. Все, что захочешь. Набирай материал, проводи эксперименты, делай выводы, пиши трактат.

– А как же Консилиум?

– Разрешат, – отмахнулся брат Стилус. – Более чем уверен, если это не будет стоить им денег, они даже не посмотрят, что написано в твоей заявке.

– Но как же я буду проводить исследования без денег? А лаборатория, а реактивы? – попытался было возмутиться ученик.

Протестовал он больше для проформы, так как предложение учителя его заинтересовало. И пожилой целитель это заметил:

– Ну, значит, выберешь тему, не требующую расходов, – резонно возразил он. – Или найдешь благодетеля, который все оплатит. Или бери стандартную тему, перепиши пару свитков попыльнее и надейся, что у брата Цервуса опять разыграется аллергия, когда будешь защищать свой диссертат. Все, иди, ты мне надоел.

Когда за молодым эрлийцем закрылась дверь, Стилус встал, потянулся, взмахнул несколько раз руками для разминки и позвал:

– Выходите, отец Флавус.

– Я все слышал. – Из-за дверки, прикрытой гобеленом, показалась тучная фигура настоятеля Обители. – Смелый ход. Хотя… репутации не повредит: тебя и так считают не от мира сего.

Стилус рассмеялся:

– Зато Консилиуму есть что обсудить на заседаниях.

– Ты так уверен в этом мальчишке? – с сомнением покачал головой Флавус.

– Ну, он хотя бы проявляет интерес к новому. Глядишь, совершит важное открытие.

– Например?

– Да не знаю, – беззаботно ответил брат Стилус. – Придумает что-нибудь. Ну, или не придумает, зато будет занят и не станет надоедать мне своими однообразными трактатами. Они нагоняют на меня сон, очень уж занудный у него слог.

– Свои перечитай, – буркнул настоятель, которому пришлось присутствовать на защите диссертата Стилуса. – Целительство – это высокая наука, а не поле для бесконтрольных экспериментов. Боюсь представить, что может натворить такой энтузиаст, если оставить его без присмотра.

– Убивать научится целительными арканами!

И оба эрлийца расхохотались бородатой шутке.

Поскольку в современной медицинской науке наблюдается стойкая стагнация с застойным нигилистическим отношением к новым идеям, методам и средствам, напрямую зависящим от дефицита объектов для подробного изучения, было предложено мне моим учителем, братом Стилусом, отыскать новое направление для исследований, не ограничивая себя стандартными рамками и правилами. По здравому и долговременному размышлению, почел я за благо отринуть поиски среди раздела, посвященного особенностям исцеления представителей той или иной Семьи. Не привлекла интереса моего фармакология, суть наука об изготовлении целительных снадобий, ядов и противоядий. Не нова была и мысль о вспоможении и утолении боли женщинам при разрешении от бремени, хотя и прибыльное то дело, судя по желаниям того жен шасов-купцов. Целью моей был поиск чего-то нового, до сих пор неизведанного. А принять решение мне помог случай нечаянный. В прошлый четверток, числа пятнадцатого, сентября месяца, года 7051 от сотворения мира по календарю челов, братия Обители не смогла спасти племянника великого магистра Ордена. Не хватило нескольких минут, тех самых, которые были потрачены на поиски кого-нибудь с артефактом портала. И здравая мысль посетила меня, и отправился я в книжное хранилище Обители, библиотекой ныне по-модному именуемое. Там я понял, что буду первым, кто возьмется за подобное исследование. И тему там же сформулировал: «Применение целебных арканов в боевых условиях».

Из личных записок брата Альгуса

Архив Цитадели

22 декабря 1544 года

Кабак «На Балчуге»

Морок надежно укрывал Альгуса от человского сброда, рвавшегося к целовальнику, чтобы пропить последние гроши, а то и шапку с тулупом. Тесное, темное помещение со спертым воздухом, в котором отчетливо чувствовались запахи мочи и блевотины, уже неоднократно наводило эрлийца на мысль отказаться от назначенной встречи и вернуться в проветренную келью в Обители. Тем более что ему уже пришлось прождать гораздо дольше оговоренного. Однако отказать себе в возможности понаблюдать челов, не связанных правилами первобытной культуры, а заодно и оценить уровень их стойкости к алкоголю, Альгус не мог. Поэтому он продолжал ждать, закрыв лицо рукавом рясы, чтобы местные ароматы не так сильно шибали в нос.

Когда на пороге появился масан, одетый в расшитый тулуп, Альгус подошел к нему сам:

– Ты опоздал.

Аким Треми кивнул в ответ:

– Опоздал. А мог вообще не прийти.

– Почему же? – Эрлиец в любой ситуации оставался эрлийцем, а потому не мог удержаться от выражения недовольства.

– Трупы не ходят, – усмехнулся епископ клана Треми. – Королева Зеленого Дома, видимо, совсем потеряла контроль над подданными.

– Ты хочешь сказать, что тебя могли бы поймать эти неповоротливые дружинники с их тяжелыми секирами? – непритворно удивился целитель.

– Дружинники вряд ли. А вот жрица – могла бы. Вернее, почти смогла. – Аким замолчал и некоторое время смотрел за спину Альгуса, а потом отрывисто бросил: – Подожди меня у ворот, я ненадолго.

Масан не солгал, вернувшись через три минуты, и выглядел уже не в пример лучше.

– Убрал хоть за собой? – буркнул Альгус, когда довольный Аким Треми подошел к нему.

– Не волнуйся, найдут его только утром, и то в лучшем случае. И выкинут в сугроб, вроде как там замерз. Кого волнуют эти пьяницы?

– Ладно, давай ближе к делу. – Морозный вечер не располагал к долгим разговорам на улице, потому эрлийцу хотелось поскорее вернуться в тепло. – Зачем хотел видеть?

– Поможешь? – Аким приблизился, посмотрел Альгусу в глаза, и тому стало неуютно. Уж слишком масан напоминал в этот момент дикого зверя.

– Поможешь? – повторил епископ Треми. – Отомстить хотим. Мы не дичь, чтобы за нами охотиться.

– Да в чем я вам смогу помочь? Мы ж не воюем.

– Ты, – с упором на этом слове возразил целителю Аким, – воюешь. Иосиф фон Штельн уже растрепал об этом всему Городу, хвастаясь, как при твоей помощи без доспехов