Он сам мог вернуться на похороны Эльбы…

– Они появились словно ниоткуда. Люди в мантиях. Устроили на площади такой хаос, что горожане едва не перетоптали друг друга. Один из наемников пытался придушить меня, но меня спасли. Хочешь знать, кто? – Аргон глянул на друга, и Ксеон усмехнулся. – Эльба. Заколола его клинком, который я ей и подарил, – и чуть погодя добавил: – Подарил для защиты.

Аргон вскинул брови.

Он не знал, что поразило его больше: то, что Эльба лишила жизни человека, или то, что Ксеон расстался со своим клинком. Насколько он знал, у того мало что осталось из прошлой жизни. Еще совсем маленьким его нашли в Фиэнде-Фиэль в плетеной корзине. Младенец был завернут в шелковую ткань, а под ней спрятан серебряный кинжал.

– Эльба храбрая девушка, – проговорил Аргон.

– И такая же глупая, как и ты.

– Не говори так о ней.

– Я констатирую факт. – Ксеон пожал плечами. – Ее бы убили, если бы меня не было рядом. Она до сих пор не понимает, кто она и что ей предначертано.

– Тебя бы тоже убили, – парировал Аргон, – если бы не она.

– Не становись на ее сторону. Она поступила глупо.

– Меня там не было, чтобы становиться на чью-либо сторону.

– Поэтому просто поверь мне на слово.

– Лучше скажи, Эльба в порядке? Она не пострадала?

– Нет. – Ксеон закатил глаза. – Она цела и невредима, потому что мне посчастливилось сопровождать ее по улицам Станхенга.

– Кто-то предал вас, – нахмурился Аргон и, почувствовав, как заныли раны, присел на край кровати. – Я уверен, в замке есть люди Алмана, я точно это знаю.

– Аргон, ты плохо выглядишь. Позвать Хуракана?

– Нет. Послушай, в землях Халассана нас тоже ждала ловушка. Кто-то хотел, чтобы мы покинули Вудстоун, да и нападение на Эридан – очередная уловка. Алман попытался разбросать нас по всему Калахару, лишь бы в Станхенге никого не осталось. Часть ушла в Дор-Валхерен, небольшой отряд во главе с главнокомандующим отправился в Фер вместе с королем. И кто остался здесь? Кто остался защищать королеву? – Лицо Аргона исказила ледяная ухмылка. – Да никого.

– Зачем Алману идти на такие уловки?

– Он пытается избежать сражения.

– Что? Алман Многолетний избегает кровопролития?

– Тут дело не в его жестокости или миролюбии. Я думаю, он переоценил свои возможности и теперь понимает, что может потерпеть поражение. Несколько месяцев назад Вольфман еле передвигался по замку, а сейчас он собрал целую армию.

– Звучит так, будто ты им восхищаешься.

– Нет. Но, возможно, его есть за что уважать.

– Отлично. Только не переусердствуй. – Ксеон посмотрел на то, как Аргон прижимал к груди дрожащими пальцами окровавленные лоскуты рубахи, и не удержался от горькой усмешки. – Ты паршиво выглядишь. Трясешься, как пес.

– Я и не думал, что бывает так… больно. – Аргон озадаченно хмыкнул. – Мы столько времени провели в сражениях, но ведь на поле боя ни разу не выходили… чем мы вообще занимались?

– Воровали.

– Сейчас в это слабо верится.

– Послушай, есть кое-что еще, о чем я должен тебе рассказать. И вряд ли тебе это понравится. – Аргон молча ждал, и Ксеон нехотя продолжил. – Хуракан пробрался в архив Станхенга. И да, я сказал ему, что он олух, но ко мне он слабо прислушивается.

– Он нашел что-то важное?

– Он нашел переписку визирей Вудстоуна и Халассана, в которой говорилось, что у Лаохесана Опаленного был внебрачный ребенок. Сын, как считает Хуракан.

– Почему именно сын?

– Его имя осталось в секрете. Об этом спроси у старика, он пояснит лучше, чем я.

– Но… – Аргон настороженно нахмурил брови. – Лаохесан жил сотню лет назад. Что нам до его отпрысков? Или ты считаешь, что…

Вопрос повис в воздухе, и Ксеон не торопился на него отвечать.

Друзья уставились друг на друга. Аргон, превозмогая боль, вскочил с кровати и воскликнул:

– Ты хочешь сказать… что наследник Лаохесана Опаленного жив? Ты, должно быть, шутишь!

– Я только предполагаю.

– Но с чего ты взял?

– А ты помнишь слова Змеиных жриц? Помнишь их предсказание? – Ксеон всплеснул руками. – Я в совпадения не верю. Они ведь говорили про потерянного наследника, а теперь мы узнаем, что у огненного тирана был сынок.

– Это безумие. Стихия огня погибла вместе с Лаохесаном.

– Откуда ты знаешь?

– Это… – Аргон раздраженно пожал плечами. – Это все знают.

– Но эти все могут ошибаться.

– Я должен подумать… – Аргон сжал пальцами виски. Казалось, голова вот-вот лопнет. Если Ксеон прав, им нужно отыскать последнего оставшегося в живых сана, контролирующего огонь.

Но разве не огонь они пытались победить?

И где искать? С чего начать? Если наследник Халассана жив, согласится ли он помочь? Или пойдет по стопам своего предка и встанет на сторону крови? А ведь зов крови всегда сильнее зова сердца. Или… нет?

– Мне пора идти, – сказал Ксеон, – скоро начнется заседание малого совета. Я должен присутствовать.

– Я пойду с тобой.

– Да ты еле ходишь.

– И что с того? Значит, донесешь меня. Я не могу отсиживаться здесь, пока свита Вольфмана решает нашу судьбу.

Ксеон упер руки в бока.

– Пока ты поднимешься, совет разойдется.

– Ты меня недооцениваешь.

– Я сам справлюсь, а ты зализывай раны. Узнаю что-то важное – расскажу тебе.

– Я сам должен все слышать.

– Ты должен встать на ноги! – настаивал Ксеон. – Ничего не случится, если ты не посетишь собрание. Мир не развалится.

Ксеон ушел, а Аргон изнуренно понурил плечи. Мир, может, и не развалится. Но не развалится ли сам Аргон?