– Вы знаете моранский?
– Разумеется, девочка моя! А как мне еще с духами общаться?
Эльба удивленно хмыкнула и отставила пустую миску из-под отвара. Она взглянула на блестящую иглу и испуганно сглотнула. Вдруг она причинит Аргону сильную боль? Вдруг зашьет неправильно? Меньше всего на свете ей хотелось, чтобы с ним что-то случилось по ее вине.
– Так вот, я тогда Бригиде сказал… – ворчливо продолжил Хуракан. – Как можно его называть Аргоном? Ветер не должен быть громким. Ветер тихий и молниеносный. А она… славная была женщина… она знаете, что мне ответила?
– Что?
– Он не ветер. Он буря.
Старик захохотал, и Эльба улыбнулась уголком губ.
Первый стежок дался трудно. Она зажала пальцами окровавленную кожу и зажмурилась. На второй стежок она уже глядела, приоткрыв один глаз. Третий стежок проделала с открытыми глазами.
– Вы хорошо справляетесь, моя милая, – пробормотал Хуракан, подойдя к ней. – Отвлекитесь на мгновение, нужно приподнять его. Вы мне поможете?
– Конечно.
Эльба вытерла руки о юбку, и только потом поняла, что оставила на ней ярко-красные разводы. Она смахнула испарину с лица и подхватила Аргона, когда старик потянул его на себя. Голова юноши упала ей на плечо, и она растерянно застыла.
– Я не… – Голос осип, она почувствовала соленый запах, исходящий от его кожи. Кудрявые волосы коснулись ее щеки, и Эльба зарделась. – Я держу.
– Вы удивительное, милейшее создание. И такая смелая. Сколько же вам лет?
– Довольно бестактный вопрос.
– Но вы ведь не обижаетесь на старика?
– Нет, – честно ответила Эльба, улыбнувшись, и совершенно случайно погладила Аргона по спине кончиками пальцев. – Этим летом мне исполнилось восемнадцать.
– Я не скучаю по молодости, честное слово! – Хуракан напоил Аргона теплым отваром. Тот послушно пил, хотя отвар все же тек по его подбородку. – В молодости столько соблазнов. Вряд ли я решился бы в очередной раз с ними столкнуться, ведь никогда не знаешь, кто победит.
Эльбе стало не по себе. Она прочистила горло и помогла Хуракану уложить Аргона обратно. Его веки перестали дергаться, впервые за все это время он лежал спокойно и не метался от боли. Лекарство подействовало, и жар начал спадать.
Эльба продолжила зашивать рану, а Хуракан набрал множество склянок и уверенно зашаркал к двери, приговаривая на ходу:
– Верну я, пожалуй, снадобья вашей тетушке, а то она догадается, что кто-то рылся в ее вещах, когда приедет. Но вы ведь не выдадите меня? Духами клянусь, выбора не было.
Эльба кивнула, и старик покинул комнату. Она устало вздохнула, зашивая рану мелкими стежками.
Вольфман бы не пережил такого ранения. Аргон действительно спас ему жизнь. Вот только юный король был слишком горд, чтобы признать это. Даже у Эльбы иногда не получалось переступить через свои надменность и дикий нрав. А иначе разве сидела бы она сейчас здесь? Помогала бы Аргону из Дамнума, к которому ей запретили приближаться?
Неожиданно сильф резко дернулся. Его глаза распахнулись, рот раскрылся. Аргон взмахнул руками, и Эльба испуганно вздрогнула. Возможно, она уколола его слишком сильно. Она виновато нахмурилась, а он захрипел:
– Где я? Я не…
– Все хорошо.
– Не вижу.
– Аргон, я здесь. – Эльба склонилась над ним. – Вы в порядке.
Он бормотал что-то себе под нос дрожащими губами. Эльба заботливо убрала с его лица волнистые пряди.
– Эльба… – вдруг прохрипел он.
– Вы поправитесь.
– Я не вижу, ты…
– …здесь. – Она взяла его руку и приложила к своей щеке. На мгновение Аргон замер, а Эльба тепло улыбнулась. – Я рядом.
Его нельзя было назвать красивым – широкий лоб, узкий подбородок, россыпь веснушек, тонкие морщинки у губ. Он вновь прикрыл глаза, погрузившись в сон, но Эльба так и не отняла его пальцев от своего лица.
Она вновь зашептала:
– Я рядом.
И не заметила тени человека, притаившегося за дверью. Кто это был? Пожалуй, она об этом никогда не узнает, потому что ничто в тот момент ее не волновало, кроме тихого дыхания Аргона и ровного биения его сердца.
Аргон
Аргон с трудом разлепил веки. Мелькающие огни пронеслись перед глазами. Он медленно покачал головой, пытаясь прийти в себя, но лишь разбудил едва утихшую боль во всем теле: руки и ноги заныли, а когда он попробовал пошевелить рукой, грудь словно обожгло огнем.
– Тебе еще рано вставать, – послышался знакомый голос, и Аргон распахнул глаза. Он в отчаянии обернулся, уверенный в том, что только что услышал голос своего отца.
– Отец? – хрипло позвал он и приподнялся на локтях.
Маленькая комнатка кружилась перед глазами, языки пламени плясали в камине, в котором над огнем висел черный котел с бурлящим отваром. Аргон не сразу понял, где он. Шипя, он присел на деревянном столе, спустил ноги и робко посмотрел на распахнутую дверь. Наверное, отец уже ушел. Но ему ведь не почудилось. Он слышал голос Эстофа. Слышал своими ушами!
Аргон коснулся голыми ступнями ледяного пола. Его тут же качнуло вбок и повело, словно пьяного. Он с трудом выпрямился и посмотрел на уродливый шрам с идеально ровными стежками. Аргон прижал к нему руку, будто это могло избавить от боли, и, шаркая, поплелся из комнаты.
– Подожди… меня, – заплетающимся языком попросил он отца.
Пошатываясь и держась рукой за стену, он вышел в темный коридор. Ему казалось, что он видит тень Эстофа, но она двигалась так быстро, что он не поспевал за ней. Внезапно перед глазами пронеслась сверкающая сабля, и Аргон отпрянул от нее, чувствуя растерянность. Откуда тут сабли? Он глотнул горячий воздух, провел по вспотевшему лицу ладонью и снова побрел за своим отцом. Куда он его вел?
– Отец, – пробормотал Аргон, – не торопись… позволь мне… догнать тебя.
Но Эстоф не останавливался. Очертания его широких плеч скрывались из виду. Аргон не мог сосредоточиться, часто моргал и тряс головой, пытаясь унять шум в ушах, но это не помогало. Он поднялся по лестнице, с трудом вскарабкался по последним ступенькам и в растерянности застыл, увидев отца. Тот направлялся к гигантским камням, священному Каменному Кругу Станхенга. Но зачем?
Аргон со свистом втянул воздух и побрел за отцом, чувствуя, как пульсирует шрам. Адская боль разрывала тело на части, он должен был вернуться обратно и дать себе время отдохнуть, понять, что происходит, но отчаяние завладело им. Словно околдованный, Аргон тащился за призрачным силуэтом и мечтал наконец нагнать его. Вудстоунский ветер ерошил волосы, запах копоти стоял в воздухе вместе с запахом сырой земли.
Подъем на холм оказался изнуряющим. Аргон зарычал от бессилия и схватился за один из камней. На одну секунду ему показалось, что раны раскрылись. Но крови не было, была лишь горечь, которая затопила его, едва он увидел перед собой Эстофа из Дамнума. Живого, реального. Высокого. Облаченного в серые одежды и меха.
– Отец, – воскликнул юноша, вытянув перед собой руку, но споткнулся и упал. Сильная
