Кто же она такая?
Ветала вскинул руки и захныкал, точно огромный младенец:
– Подними меня.
С ворчанием Викрам забросил его на спину. Ветала тут же опустил подбородок ему на голову и счастливо вздохнул.
Оставалось только следовать за прожилками света.
Пока они шли, Викрам чувствовал, как пульсирует под ногами магия Иномирья. Едва заметная. Как лунный свет, пропитавший фруктовые деревья, сгущающиеся над шпилями дворца грозовые тучи или бдительные глаза, затаившиеся в сумерках. И это словно встряхнуло его, заставило пробудиться.
– Спасибо, – сказал Викрам, отчасти желая нарушить тишину, но в основном потому, что действительно был благодарен. – Ты меня не бросила.
– Для участия в Турнире нужны двое. И от веталы, – Гаури презрительно кивнула на существо, – толку никакого. Так что не благодари. Я беспокоилась о себе.
– Я слышал, как от известия о твоей смерти ее сердце чуть не выскочило из костяной клетки, – прошептал ветала Викраму на ухо.
И его собственное сердце совершило странный кульбит. Они прошли через Грот, где едва не пали жертвами жутких воспоминаний, а Викрам помнил только смех Гаури, когда он предложил бежать наперегонки. Этот низкий и хриплый смех, будто заржавевший за годы простоя, никак не шел у него из головы.
– Викрам! – крикнула Гаури.
Он опустил взгляд. В волоске от пальцев его ног пол пещеры прорезала огромная трещина. Викрам откинулся на пятки, но живот перевернулся так, будто он уже ухнул в эту пропасть. Хрясь. Ветала резко треснул его по голове костлявым локтем. Викрам накренился вперед, и в тот же миг тварь толкнула в бездну Гаури.
– Прыгайте! Вниз, трусы! – орал ветала.
Ступни заскользили по краю. Викрам тщетно ловил равновесие, размахивал руками. Рядом в пропасть сорвалась Гаури, извергнув яростный, почти нечеловеческий вопль, и Викрам тоже перестал бороться и позволил себе упасть, раскинув руки, будто умел летать. Нет, так он не умрет.
Он вскрикнул, и по лицу расплылась широкая, немыслимая усмешка. Разум окутала тьма. Викрам погрузил руку в тень в поисках Гаури. И нашел ее.
13
Истина первых лучей
Гаури
Лба коснулась теплая рука. Я без раздумий подалась навстречу объятиям, но чей-то голос разрушил умиротворение момента:
– Если девчонка не очнется к рассвету, я ведь могу забрать ее тело?
Следом раздался глухой звук, будто кто-то кого-то ударил. Я моргнула и наткнулась на пристальный взгляд Викрама.
Поджав губы, он нависал надо мной так близко, что я наконец рассмотрела его глаза. А они не такие темные, как я думала. Сквозь глубокий коричневый цвет пробивались золотые прожилки. Будто звезды сквозь ночной мрак. Или солнечный свет сквозь ветви деревьев. Я резко села…
– Не стоит сейчас… – начал Викрам.
Словно в ответ на предупреждение за глазами вспыхнула тупая боль. Зрение на миг затуманилось, потом вернулось, но я уже вновь лежала на земле. Только на сей раз Викрам меня не обнимал.
– Ты ударилась головой, – сказал он.
Я гневно прищурилась:
– Такое случается, когда тебя сталкивают в пропасть.
– Не благодари, – радостно протянул ветала.
Я дала телу немного пообвыкнуться и только потом оглядела шелковый шатер, наполовину открытый, так что были видны кусочки земли и неба.
Все вокруг казалось странно знакомым и незнакомым одновременно. Справа от меня росли цитрусовые и миндальные деревья, точно как в садах Бхараты.
Меня захлестнула волна тоски по дому, столь мощная и неумолимая, что стало трудно дышать. Подле деревьев колыхались в безветренном воздухе шелковые знамена Уджиджайна. Но отчего сердце окончательно замерло, так это от вида усыпанного звездами неба. Серебристые ступени тянулись вверх и исчезали в ночной выси, и я гадала, в какое немыслимое царство они ведут.
Опустив взгляд, я поняла, что сижу на роскошном ковре. В стороне были раскатаны две хлопковые лежанки с пуховыми подушками и теплыми одеялами.
И стоял накрытый стол.
Нас ждали хрустальные вазы с расколотыми гуавами, посыпанными тростниковым сахаром, шафрановый рис, маслянистый наан[10], острые луковые и картофельные яства, холодный йогурт с зернами граната, похожими на рубины, и серебряные чаши с пряным дхалом[11].
И конечно же, сладости: засахаренные фисташки, темные миндальные тянучки и сливочный расмалай[12], покрытый лепестками роз.
Я же не могла отвести взор от своего любимого гулаб джамуна[13] в золотистом сиропе, даже слюнки потекли.
Судя по всему, кроме нас здесь никого не было. Я проверила импровизированный пояс, сделанный из куска шервани – кинжал все так же плотно прижимался к моему бедру. Похоже, прогулка через Грот и падение стоили нам лишь головной боли да царапины на предплечье Викрама. Если не вспоминать о душевных травмах.
– Где мы?
– На Перекрестке, – пропел ветала.
Вновь вспомнились строчки из рубина. Мы уже миновали Грот, где нас снедали воспоминанья. Значит, теперь мы там, где нет пощады глупцам и трусам?
– Что ж. Яства зовут, и я откликнусь. – Викрам встал и отряхнул пыль с разорванной туники.
– С ума сошел? – рявкнула я. – Нужно все обдумать!
Место явно было заколдовано. И плевать, что вокруг нас никого – магия умеет прятать острые клинки за безобидной ухмылкой. Я не желала рисковать.
– По мне, так он с самого начала не в своем уме, – задумчиво произнес ветала. – А может, так влияет Перекресток. Ему нравится, когда пришлым легко и уютно.
Тогда понятно, откуда здесь кусочки Бхараты.
Я принялась расхаживать по шатру.
– Но как нам отсюда выбраться?
Викрам положил еды себе на тарелку и протянул вторую мне.
Я колебалась. После попытки отравления я старалась есть только то, что готовилось на моих глазах. К тому же Майя предупреждала, что лучше остерегаться иномирных угощений. Как показал опыт с демоническим яблоком, не напрасно.
– Думаешь, я пытаюсь тебя отравить? – поднял бровь Викрам.
– Пытаешься?
– Ты спасла меня. После такого травить тебя я точно не стану. Я в неоплатном долгу.
– Тогда не ешь это! – Я схватила его тарелку, но Викрам оказался быстрее и поймал ее в воздухе. – Хочешь отблагодарить меня, умерев?
– Отнюдь, – промолвил он, возвращаясь к еде и демонстративно насыпая на тарелку еще больше риса. – Если хочешь, могу на тебе жениться. Кажется, дома это довольно популярная награда.
– Предпочитаю отравленную пищу.
– Тогда ты все еще можешь получить свою награду, – хмыкнул Викрам и опрокинул в рот горсть гранатовых зерен.
И вдруг застыл, изо рта его брызнул сок.
– О нет, – выдохнул он, хватаясь за грудь.
– Викрам!
Он поднял руку:
– Я ведь хотел начать с манго.
Я замерла, не успев ринуться к нему прямо через стол, а Викрам засмеялся. Негодяй. Оставив его гоготать с самим собой, я ткнула в бок веталу:
– Как отсюда добраться до Алаки?
Он заворчал и
