«Еще немного. Совсем чуть-чуть. Давай, Бриг, двигайся», — подгонял сам себя майор. Дым проникал в легкие, щипал глаза. От нехватки кислорода туманилось сознание.

Бриг сумел дотащить водителя до разбитого окна, где его подхватил незнакомец. Последним усилием Бриг вытолкнул наружу собственное тело, и в этот момент в носовой части раздался взрыв. В ушах зашумело, взгляд померк. Взрывной волной Брига отбросило на снег, и он потерял сознание.

Очнулся он от холода. Открыл глаза. В поле зрения попала улыбающаяся физиономия Тола.

— Привет, командир, — радостно выдал он. — Не надоело прохлаждаться? Мы уже все глаза проглядели, тебя ожидаючи.

— Что с командой? — еле шевеля спекшимися губами, спросил Бриг.

— Тебя какая команда интересует? Твоя или вражеская? — шутливо переспросил Тол.

— Живы все? — пытаясь принять сидячее положение, снова спросил Бриг.

— Кое-кто жив, — помогая командиру подняться, ответил Тол. — А кое-кто в мир иной отправился.

— Кто?

— Успокойся, нам краснеть не придется. Но это подождет. Давай сначала я тебя в порядок приведу, — уклонился от прямого ответа Тол. — Водички не желаешь?

Не дожидаясь ответа, он отвинтил крышку пластиковой бутылки и поднес ее к губам командира. Бриг сделал глоток, отстранил руку товарища и попытался встать. В глазах снова потемнело.

— Ты бы не геройствовал, — остановил его Тол. — Теперь уже рваться некуда, без задержки все равно не обойтись. Так что расслабься и позволь старому другу поухаживать за тобой.

К ним подошел Чип. Вместе они подняли командира на ноги, помогли доковылять до вездехода. Возле вездехода собралась вся команда. Окинув взглядом собравшихся, Бриг остановился на незнакомом лице.

— Кто такой? — спросил он.

— Семен Рыбников, экспедиционный охранник, — отчеканил тот.

— Это ты со скалы стрелял? — снова спросил Бриг.

— Я, — коротко ответил Рыбников. — Разрешите доложить о случившемся?

— Это подождет, — остановил его Бриг. — Что с остальными членами экипажа?

— Перенесли в ваш вездеход, — начал Рыбников. — Состояние крайне тяжелое. Вдобавок к предыдущим проблемам с температурой и болью в животе он еще и дыма наглотался. Член команды, Иван Зайцев, которого вы из рубки вытащили, без сознания.

— Серьезные травмы?

— Череп раскроен, видимо, удар был нехилым. Обгорел сильно. Тело куртка защитила, а вот руки и лицо… Ну, и дыма наглотался. Вы его, можно сказать, в последний момент спасли. Еще бы чуть-чуть, и задохнулся. Сейчас он в вездеходе, ваши парни какой-то аппарат сконструировали, легкие ему вентилируют. Надеемся, что очухается.

Рыбников говорил не спеша, будто намеренно растягивая слова. Бриг понял, что он старается оттянуть момент, когда придется сказать о чем-то важном, но неприятном.

— Договаривай, Семен, — подтолкнул его Бриг.

— Петр Костюхин, второй член команды, — тихо произнес Рыбников.

— Что с ним? — Бриг подался вперед.

— Они забрали его, — сообщил Рыбников. — Я пытался помешать, но в такой темноте разве что разглядишь? Эти сволочи хорошо подготовились. За десять минут свое черное дело сделали и ушли!

Услышав о новом поражении, Бриг почувствовал себя старым и разбитым. Подавив желание сесть прямо на снег, он оперся спиной об обшивку вездехода.

— Пойдем-ка внутрь. Нечего людей на морозе держать, — озабоченно глядя на командира, предложил Чип.

Возражать Бриг не стал. Сейчас ему как никогда нужна была поддержка товарищей, и хоть недолгая, но передышка. Чип поднялся наверх, помог взобраться Бригу. Остальные потянулись следом. Устроившись в тепле салона, Бриг снова обратился к Семену Рыбникову:

— Теперь рассказывай, как все было.

— Вообще-то мы шли в Баренцбург, — начал Рыбников. — Когда стало понятно, что без медицинской помощи Стасу не обойтись и его нужно срочно отправлять на материк, начальник охраны, Терентьев, попытался связаться с островной базой.

— Об этом нам уже известно, — оборвал его Бриг. — Переходи к тому, как вы оказались здесь.

— Получив от Терентьева приказ двигаться к бухте Норденшельда, ни я, ни члены команды не удивились. Нам была известна ситуация вокруг проекта «Холодный лед», поэтому мы сразу сменили курс. Вход в бухту был свободен. Подойдя к мысу, разделяющему два фьорда, мы заметили сигнальные огни здесь, в заливе. Естественно, мы решили, что вертолет «Арктикугля» прибыл и это его команда подает сигнал. Мы направили катер дальше. Из-за темноты сложно было понять, что никакого вертолета на острове нет, но ведь сюда нас направил начальник охраны, а ему передали приказ непосредственно с базы. Почему мы должны были сомневаться?

— И все же вас что-то насторожило, — предположил Бриг. — Иначе вы не полезли бы на скалы и не оставили бы членов экипажа одних.

— Это мой промах, — признался Рыбников. — В том, что произошло сегодня, целиком и полностью моя вина. Я должен был сообразить, что в заливе ловушка. Должен был! Чутье подсказывало, что тут что-то не так. Огни, оставленные для нас, были слишком далеко от берега. Зачем, ожидая вертолет, забираться в скалы, если в пятидесяти метрах имеется отличная ровная площадка? И еще эти фальшфейеры. Зачем использовать наземные сигнальные факелы, имеющие ограниченное время горения? Почему просто не включить бортовые прожекторы, которые к тому же мощнее в несколько раз? Ответ оказался прост: никакого вертолета не было и в помине, а использовать освещение вездехода они не могли, так как вездехода тут не должно было быть. Я проигнорировал все предупреждающие знаки, дал катеру войти в залив.

Рыбников опустил глаза и замолчал, заново переживая произошедшее.

— Что было дальше? — прервал паузу Бриг.

— Дальше? Огни погасли, мы решили, что с вертолета не заметили наше появление. Петька Костюхин включил бортовые огни в мигающий режим, и мы стали ждать повторения сигнала вертолетчиков. Когда прошло минут пятнадцать, у меня снова появились подозрения. Почему сигнал не повторяется? Куда делся вертолет? Петька сделал предположение, что сигнал подавали вовсе не для нас. Но тогда кто и кому? Остров необитаем, а в совпадения я не верю. Я решил осмотреться. Взяв мощный фонарь и оружие, полез на скалу. Успел подняться метров на десять, когда услышал крики. Это кричали с катера. Сверху мне было видно, что внутри, в рубке, что-то происходит, но что именно, было непонятно до тех пор, пока на носовой части не показались люди. Их было человек восемь, все в спецэкипировке. Кем бы