дальней дистанции, и не оградить тяжелые корабли от возможных неприятностей. Трассы лазерных лучей, бледные пульсирующие вереницы импульсных пушек, стремительное скольжение торпед – обычных, изредка – с нуль-боеголовкой.
Лазеры били прямо в лоб ее истребителю, зеленоватое сияние заливало кабину. Рука Карины легла на стартовую тангету главного торпедного аппарата.
– Торпеды!?
– Торпеды вышли, Звезда-два!
– Уходим!
Ярчайшее огненное облако возникло в космическом вакууме, и сразу пять авианосцев «темных» разлетелись по окрестностям в виде сильно ионизированных частиц.
Защитные поля Карининой «анаконды» исчезли, сожранные выбросом энергии.
Но только на это хватило долетевшей до нее силы взрыва.
Ситуация мгновенно изменилась – и теперь уже в пользу амазонок. Несмотря на потерю еще одного авианосца и трех крейсеров, Западный флот теперь был сильнее Лиги. Пусть «Феодора», попавшая под ближний залп гравипушек звена дестроеров, ничем больше не напоминала боевой корабль. Пусть «Куница» погибла пятью минутами раньше, врезавшись в «темный» крейсер. Но даже поврежденные корабли с наполовину погибшими экипажами продолжали драться. Даже «Летучая мышь», со сбитыми башнями, все же продолжала вести огонь. «Кобра» несмотря на почти вытекшее топливо, гонялась за дестроерами. Ход боя, кажется, переломился. Во всяком случае, появилась надежда.
Но почему не приходит помощь?! Неужели их сообщение не было принято на базе? Или – что самое страшное, сейчас флоту не до них?
И только теперь Карина со всей ясностью осознала – началась большая война. И в ней ставкой будет – и это самое меньшее – судьба ее страны и народа, а вполне возможно – всей Ойкумены.
Орбитальная станция «Зена-2003» величаво плыла над одноименной планетой. Антенны дальней связи и эмиттеры сверхдальней торчали в разные стороны, делая ее похожей на полысевшего морского ежа. Станция была не чем иным, как запасным командным пунктом Западного флота Амазонийской империи.
И настроенная на боевые частоты аппаратура, и связисты, и начальство ждали сообщений от оперативного соединения.
Но известий все не приходило, и Бернгардия фон Леннен, контр-адмирал, и заместитель командующего Западного флота пребывала в невесело настроении. Правда это не проявлялось внешне, разве что она была несколько собранней и молчаливее, чем обычно.
Она служила с семнадцати лет, и прошла все ступеньки военно-космической иерархии, не имея ни влиятельной родни, ни даже особых способностей, компенсируя это упорством и редкой даже для амазонийского флота добросовестностью.
Беренгардия была если и не самым старым из офицеров ВКФ, то во всяком случае – одним из старейших; знала, что на карьеру рассчитывать уже смысла нет – да и не стремилась к этому, и понимала, что еще пара лет – и ей так и так придется покинуть службу.
И поэтому боязнь сделать ошибку довлела над ней не так сильно, как над более молодыми коллегами.
Вроде бы все было спокойно.
Но чутье... треклятое и благословенное чутье! Оно не давало ей отвлечься даже на минуту, оно буквально сводило ее с ума, жутким ощущением приближения чего-то страшного и рокового.
Время шло, а это ощущение нарастало.
Оно не давало ей заснуть, заставляло мерить шагами рабочий кабинет, заказывать у ординарца все новые и новые чашки кофе, в надежде успокоить нервы.
...В три часа ночи по местному времени, комендант базы, только-только задремавшая в объятиях своего второго мужа (пошел всего третий месяц их брака, и ночные забавы еще не успели приесться), была разбужена писком служебного униблока.
Даже не скрывая недовольного выражения лица, капитан первого ранга Гималия Флесс уставилась на голопроекцию и.о командующей.
– Значит так, – никак не реагируя на недовольство подчиненной, спокойно сообщила та. – Объявляю по базе тревогу нулевой степени. Всем боеготовым судам – срочный старт, и вылет в точку сосредоточения согласно плану «Хризантема».
Остальным – старт по готовности. Прибыв в вышеозначенную точку, быть готовым к единовременному вылету на полную дальность. Приоритетная точка финиша – система Амазонии. Разведывательным частям – максимальное перекрытие подходов к базе.
Приказываю – принять на борт максимально возможное количество топлива и боеприпасов. Пилотов – в особенности истребителей, с находящихся в ремонте судов забрать с собой. Проживающие на базе семьи военнослужащих – эвакуировать, используя возможности судов флота.
Все.
Отключившись, Бернгардия грустно улыбнулась.
Если все кончится хорошо – то даже в лучшем случае ее ждет почетная отставка. Пусть и со всеми положенными благами и красивыми словами, но отставка.
Но – в сущности так ли это страшно ей – уже третий год служащей после предельного срока?
Беренгария фон Леннен, была матерью троих детей, бабушкой пятерых внуков, а недавно обзавелась правнучкой.
И ей очень не хотелось, чтобы с ее семейством случились какие бы то ни было неприятности.
А ее личные неприятности по службе... Да ну их к Лилит!
...Когда спустя восемь часов, посередине очередного рапорта о вылете очередного соединения, вдруг включилась боевая трансляция, и голос Моники Киллигру – флагманского связного, начал, запинаясь, передавать сообщение о случившемся с соединением командующего, Беренгардия не испугалась и даже не удивилась.
Даже не испытала того удовлетворения, которое обычно ощущают те, кто вопреки общему мнению предсказывает неприятности – мол, вы не верили, а все вышло по моему.
Просто облегчение, что все было сделано правильно, и теперь у Амазонии будет немного больше шансов в предстоящей схватке.
Уже шесть из каждых десяти остававшихся на Зене кораблей покинули ее, и даже если в ближайшие часы тут откажется флот Темной Лиги, они не найдут ничего, кроме этой покрытой на пять шестых ледниками и тундрой планеты.
Впрочем, нет. Увы – нет.
Останется еще очень многое – куда больше, чем ей хотелось бы тут оставить.
Останется два авианосца в космодоке, и один – в наземном. Останется военный городок, в котором прошли последние десять лет ее жизни. Останутся склады, которые целиком вывезти все равно не успеть.
Останутся пустые наземные сооружения. Останутся орбитальные форты, чьим командам останется только надеяться на удачу.
Если (когда) враг явиться сюда – им предстоит только принять бой... И да будет Великая мать милостива к ним после смерти!
Шуршащий звук.
17. Пейзаж перед битвой
...В детстве Великому Магистру, а тогда еще – мальчишке из семьи эмигрантов, прибывших в Темную Лигу с холодного и неустроенного Хахти, разумеется, не приходило в голову, что он возвысится до столь высокого положения.
Мечтал он стать, как и его отец, пекарем, и у него еще были имя и фамилия, которых он лишился
