прорвавшись через весь шум в голове: Я хотел обладать силой ваших глаз…

Базиль нетерпеливо махнул рукой. — Все это — не по существу разговора, по крайней мере для меня, а возможно и для вашего брата. Вы больше не девушка на выданье в семье вашего отца, которую он оберегал бы вместе с прочими своими сокровищами. У меня, однако, есть четкий семейный долг позаботиться о безопасности Никки, если я имею основания полагать что ему что-то угрожает.

Катриона застыла.

Базиль предоставил ей опекунство над Никки своим словом. Так же легко он мог снова взять его назад. Именно ей придется подавать иск в суд — суд его Округа — и не просто доказывать что она достойна нести ответственность за ребенка, но еще что и он недостоин этого. Базиль не был ни осужденным преступником, ни горьким пьяницей, ни мотом, ни одержимым; он был просто холостым офицером, добросовестным, помнящим о своем долге орбитальным диспетчером, обычным честным человеком. Она и не надеялась выиграть у него этот иск. Вот будь Никки ее дочерью, право было бы на ее стороне…

— Думаю, вы нашли бы содержание девятилетнего мальчика на военной базе обременительным, — наконец ответила она нейтрально.

Базиль выглядел пораженным. — Ну, я надеюсь, что до этого не дойдет. В самом худшем варианте я планировал оставить его с его бабушкой, госпожой Форсуассон, пока все не уладится.

Катриона на мгновение стиснула зубы, затем проговорила, — Конечно, пусть Никки съездит навестить мать Тьена, стоит ей только его пригласить. Но на похоронах она дала мне понять, что слишком плохо себя чувствует и не собирается принимать гостей этим летом. — Она облизала губы. — Пожалуйста, объясните для меня ваше понимание худшего варианта. И что именно вы подразумеваете под словом уладится!

— Ну, — Базиль, извиняясь, пожал плечами, — приехать сюда и обнаружить что вы фактически обручены с мужчиной, убившим отца Никки, было бы довольно плохо, вы не согласны с этим?

В этом случае он собирался забрать Никки в тот же день? — Я вам сказала. Тьен погиб от несчастного случая, и все это обвинение — чистая клевета. — То, как он проигнорировал ее слова, на мгновение ужасно напомнило Тьена — неужели свойство ничего не замечать было семейной чертой Форсуассонов? Несмотря на опасность оскорбить его, она сердито на него взглянула. — Вы думаете, что я лгу или что я просто глупа? — Она старалась справиться со своим дыханием. Ей приходилось без страха смотреть в лицо гораздо более пугающим людям, чем убежденный и дезинформированный Базиль Форсуассон. Но никогда тем, кто может отнять у меня Никки одним словом. Она стояла на краю глубокой, темной ямы. Если бы сейчас она упала, то чтобы снова выбраться на свет, ей пришлось бы пройти через такие мерзости и мучения, какие она только могла себе вообразить. Нельзя допустить, чтобы Базиль забрал Никки. Попытался забрать Никки. И она могла бы препятствовать ему… как? Она бы по закону проиграла прежде, чем начала. Так не начинай.

Она с предельной осторожностью подбирала слова. — Так что вы имеете в виду под словом «уладить»?

Хьюго и Базиль неуверенно переглянулись. — Прошу прощения? — отважился переспросить Базиль.

— Я не могу знать, подчиняться ли мне вашим требованиям, если вы мне не покажете, как вы очертили границы.

Хьюго возразил, — Не очень доброжелательно сказано, Кэт. Мы заботимся о твоих интересах.

— Вы даже не знаете, в чем мои интересы. — Неверно — Базиль держал в руках самый главный из них. Никки. Проглоти свой гнев, женщина. Она привыкла к этому за время своего замужества. Но как-то потеряла к этому вкус.

Базиль замялся, — Ну… я, разумеется, хочу быть уверенным, что Никки защищен от людей с нежелательной репутацией.

Она выдала ему тонкую улыбку. — Никаких проблем. Я буду более чем счастлива полностью избегать в дальнейшем Алексея Формонкриева.

Он ответил ей огорченным взглядом. — Я подразумевал лорда Форкосигана. И его политическое и личное окружение. По крайней мере… по крайней мере пока это темное пятно не исчезнет с его репутации. В конце концов, этого человека обвиняют в убийстве моего кузена ^ Катриона напомнила себе, что это оскорбление Базиль выдал из сознательной лояльности клану, а не из личного горя. Для нее было бы новостью узнать, что Базиль с Тьеном встречались больше трех раз в жизни. — Извините, — сказала она ровно, — если против Майлза не будет выдвинуто обвинения — а я не думаю, что будет — то как, на ваш взгляд, но может быть оправдан? Что должно произойти?

Базиль, казалось, стал в тупик.

Хьюго осторожно заметил, — Я не хочу, чтобы и ты подверглась этому разложению, Кэт — Знаешь, Хьюго, это очень странно, — дружелюбно обратилась к нему Катриона, — но лорд Форкосиган как-то забыл прислать мне приглашение хотя бы на одну из своих оргий. Я весьма обеспокоена. Как ты полагаешь, может быть сейчас в Форбарр-Султане для оргий еще не сезон? — она прикусила язычок, чтобы не продолжить в том же духе и дальше. Сарказм не был той роскошью. которую она, — или Никки — могли себе позволить.

Хьюго отреагировал на эту остроумную реплику, нахмурившись и сжав губы. Они с Базилем пристально посмотрели друг на друга, так явно пытаясь каждый свалить грязную работу на своего компаньона, что Катриона засмеялась бы, не будь это все настолько болезненно. Наконец Базиль тихо пробормотал, — Она — твоя сестра…

Хьюго вздохнул. Он был Форвейном и знал свой долг, о Боже. Все мы, Форвейны, знаем наш долг. И продолжим исполнять его до самой смерти. Не глядя на то, насколько это глупо, мучительно или бесполезно, да! В конце концов, поглядите на меня. Я одиннадцать лет была верна клятве, данной Тьену….

— Катриона, я думаю что именно на меня возложено бремя сказать это. Пока не исчезли эти слухи об убийстве, я категорически требую от тебя больше не поощрять этого типа, Майлза Форкосигана. Или я буду вынужден согласиться, что Базиль полностью прав, устраняя Никки из этой ситуации.

Ты имеешь в виду, убирая Никки от его матери и ее любовника. В этом году Никки уже потерял одного родителя и лишился всех своих друзей — при возвращении обратно на Барраяр. Он только начал воспринимать не столь странным этот город, в который он попал, начал заводить новых приятелей, избавляться от той окаменевшей осторожности, которая так портила его улыбку. Она представила, как он снова будет оторван от всего, лишен возможности с ней видеться — а так и будет, да? ведь это ее, а не столицу, Базиль подозревал в развращенности — и брошен в третьем за год странном месте среди незнакомых ему взрослых, которые будут смотреть на него не как на обожаемого ребенка, а как на обязанность по долгу… нет. Нет.

— Извините меня. Я желаю сотрудничать с вами. Я только не могу заставить никого из вас сказать, в чем же я должна сотрудничать. Я вполне вижу чем вы взволнованы, но как это уладить? Дайте мне определение улаженного. Если это значит дождаться, пока враги Майлза не прекратят говорить о нем гадости, то можно ждать долго. По роду своей работы он обычно заводит могущественных противников. И он не из тех, кто отступает при любой контратаке.

Хьюго произнес чуть потише, — В любом случае, избегай его какое-то время.

— Время. Хорошо. Так мы к чему-нибудь придем. Как именно долго?

— Мне… трудно сказать.

— Неделю?

Базиль заявил капельку оскорбленным тоном, — Конечно, дольше!

— Месяц?

Хьюго стал крутить руки расстроенным жестом. — Не знаю, Кэт! Полагаю, пока у тебя не исчезнут эти странные представления о нем.

— А. До конца времен. Гм. Я не могу в точности решить, достаточно ли этот критерий специфичен. Думаю, нет. — Она вздохнула, и неохотно — потому что это было такое долгое время и все же, может быть, оно прозвучало бы для них приемлемо — сказала — До конца моего годичного траура?

— Самое меньшее! — ответил Базиль — Очень хорошо. — Они прищурила глаза и улыбнулась, потому что улыбаться было лучше, чем взвыть. — Я хочу, чтобы вы дали мне свое слово, Базиль