Катриона моргнула, чувствуя, что на мгновение ослепла. И внезапно ощутила себя ужасно дурно одетой. Но восхищение в глазах Майлза пылало только для нее, а не для розового видения. — Позвольте представить вам мою невесту, госпожу Катриону-Найлу Форвейн Форсуассон.

Изысканный офицер пробормотал вежливые поздравления. Затем он устремил задумчивый пристальный взгляд на Майлза и коснулся губ странно церемонным жестом, начиная разговор.

— Мой господин Император, аут Флетчир Джияджа, просил меня, лорд Форкосиган, если я встречусь с вами, передать вам его личные соболезнования по поводу смерти вашего близкого друга, адмирала Нейсмита.

Майлз замер, его улыбка на мгновение чуть застыла. — Действительно. Его смерть была для меня большим ударом.

— И мой господин Император добавил — он верит, что тот так и останется покойным.

Майлз кинул взгляд наверх, на высокого Бенина, и его глаза внезапно заискрились. — Передайте вашему господину Императору от моего имени — я верю, что его воскрешения не потребуется.

Гем-генерал сдержанно улыбнулся и вежливо склонил голову перед Майлзом. — Я передам ваши слова в точности, милорд. — Он отвесил им обоим сердечный поклон и вместе с розовым шаром отправился обратно к цетагандийской делегации.

Катриона, все еще в благоговейном ужасе перед светловолосой женщиной, пробормотала Майлзу, — О чем это он?

Майлз пожевал нижнюю губу. — Боюсь, это не новость, хотя я передам этот разговор генералу Аллегре. Бенин лишь подтвердил то, что Иллиан подозревал уже больше года назад. Моя секретная оперативная маска исчерпала свои возможности, по крайней мере, в смысле своей тайны для цетагандийцев. Ладно, адмирал Нейсмит и его многочисленные клоны — реальные и мнимые — вводили их в замешательство даже дольше, чем мне представлялось возможным. — Он коротко кивнул, как ей показалось — не испытывая недовольства, несмотря на краткую вспышку сожаления. Он крепче прижал ее к себе Сожаления… Что если бы они с Майлзом познакомились в двадцать лет — вместо ее знакомства с Тьеном? Это было возможно; она была студенткой окружного Университета Форбарра, а он — новоиспеченный офицер, то уезжающий из столицы, то возвращающийся обратно. Если бы их пути пересеклись, быть может, ей досталась бы не такая горькая жизнь?

Нет. Тогда мы были двумя другими людьми. Мы двигались в разные стороны: если бы наши пути пересеклись, то эта встреча была бы краткой, безразличной и мы не узнали бы друг друга. И она не могла сейчас пожелать, чтобы не было Никки, или чтобы она не узнала все это, даже не понимая что именно, за время своего затмения. Корни растут глубоко в темноте.

Она могла попасть сюда лишь тем путем, которым она прошла, и здесь, вместе с Майлзом — таким, как он был сейчас — было действительно хорошо. Если я — его утешение, то он — мое. Она признала, что потеряла годы, но в этом десятилетии не было ничего что она хотела бы вернуть, не было даже сожалений; с ней остались Никки и ее уроки. Теперь время идти вперед.

— А, — сказал Майлз, глядя как к ним с улыбкой приближается дворцовый слуга. — Они должны обойти сад и собрать всех заблудших на банкет. Пойдемте, миледи?