После выполнения атаки системы предупреждения эквадорских машин снова зафиксировали работу БРЛС перуанских «Миражей-2000», находившихся, однако, на приличном расстоянии. Тем не менее, оба победителя не стали искушать судьбу и направились домой. Вскоре «Миражи» вернулись на базу, где Бандераса и Ускатеги ждала торжественная встреча. Из простых пилотов они превратились в национальных героев, а 10 февраля стала позже отмечаться как День ВВС Эквадора. Что касается перуанских лётчиков, то им явно не повезло. Первый из них, сбитый Бандерасом, майор Энрике Кабальеро Аррего был ранен, и, проведя в пустыне без пищи, воды и медикаментов одиннадцать дней, скончался так и не дождавшись помощи. Его тело было найдено местными жителями и передано перуанским властям. Второй сбитый перуанец, полковник Виктор Мануэль Мальдональдо Бегасо, также погиб: его тело было найдено через месяц висящим на стропах парашюта, зацепившегося за дерево. Летчиков похоронили на родине с воинскими почестями. Оба проходили службу в составе 111-й истребительно-бомбардировочной эскадрильи 11-й авиагруппы ВВС Перу (Escuadron de Caza-Bombardeo No.lll «Los Tigres», Grupo Aerea No.ll FAP). Известен бортовой номер одной сбитой машины (014).

На этом неприятности для перуанских ВВС не закончились. Как мы помним, в воздухе находилась ещё и пара «Кфиров», шедшая на малой высоте. Она получила от Бандераса предупреждение о противнике и, дав форсаж, резко набрала высоту. Здесь Мата и Моя быстро обнаружили два перуанских А-37, обрабатывавших эквадорские боевые порядки. Пара «Браво» быстро заняла удобную позицию для стрельбы, эквадорский ведущий произвел пуск управляемой ракеты «Питон-2», в результате чего ВВС Перу недосчитались ещё и «Дрэгонфлая». Правда, его экипаж (команданте Иларио Вальядарес Сехарна и капитан Хрехорио Ломпарте) катапультировался и в течение суток поодиночке добрался до своих. Печальный итог того дня для перуанских ВВС подвела гибель в район Тивинцы ещё одного вертолета 8*.

Надо сказать, что потери перуанцев были вызваны, с одной стороны, неудовлетворительной работой их системы ПВО, в частности, расчётов станций разведки целей, а с другой, отсутствием непосредственного истребительного прикрытия групп ударной авиации. По-видимому, командование FAP недооценило противника и не ожидало от него подобных действий. Как бы там ни было, но, как отмечали сами эквадорцы, а также независимые наблюдатели, активность перуанских ударных машин заметно снизилась в последующие дни. Теперь истребители-бомбардировщики и штурмовики действовали на предельно малых высотах, просачиваясь к району удара по ущельям и горным распадкам. Кроме того, в своём воздушном пространстве

сразу за линией боевого соприкосновения было организовано дежурство истребителей, призванных, в случае необходимости, контратаковать эквадорские перехватчики и обеспечить выход из боя своим ударным машинам. Как правило, в зоны боевого патрулирования выделялось четыре-шесть «Миражей». Ещё столько же находилось в готовности к немедленному взлёту. С одной стороны, переход к подобным методам заметно снизил интенсивность перуанских авиаударов; с другой, эквадорские перехватчики уже на могли эффективно противодействовать этим рейдам. Справедливости ради необходимо отметить, что перуанцы наносили удары исключительно по объектам, находящимся практически на линии боевого соприкосновения, реализуя тактику удара и ухода. Как правило, на подходе к объекту удара экипажи ударных машин связывался по выделенному радиоканалу с передовым авианаводчиком и, получив информацию о целях и ориентирах, совершали одну атаку сходу, после чего тут же возвращались. Эта тактика принесла свои плоды: больше до конца конфликта перуанские истребительно-бомбардировочные эскадрильи не потеряли ни одного самолёта.

8* Некоторые источники утверждают, что эквадорцы в тот день сбили два Ми-17. Один — ракетой ПЗРК «Блоупайп», а второй — огнём зенитной артиллерии.

Отметка сбитого перуанского А-37 на борту эквадорского «Кфира» (слева) и эта же машина целиком.

Небольшие, но очень надёжные Ан-28 из состава авиации перуанских ВМС использовались для доставки предметов снабжения передовым гарнизонам, и подразделениям

«Отсутствие» ясно видимых целей в небе и дальнейшее продвижение перуанских войск привело и к смене профессии эквадорскими истребителями, которым теперь наряду с задачами ПВО пришлось вылетать и для ударов по наземным целям. Уже 11 февраля «Миражи F.1JE» прикрывая штурмовики А-37 из состава 23-й эскадрильи, действовавшие с авиабазы Макас, нанесли удары по позициям перуанских войск. Неоднократно появлялись они и над районом все той же Тивинцы. Надо заметить, что использование сверхзвуковых истребителей в роли ударных машин, действующих вместе с куда менее скоростными лёгкими штурмовиками, оказалось не слишком оправданным. В зависимости от обстановки «Миражи» могли составлять головной эшелон, либо находится позади ударной группы. Надо отметить, что эквадорцы чаще всего применялся первый вариант, по которому их истребители наносили удар первыми, выполнив расхождение с разворотом и набором высоты уже над своей территорией, занимали позиции для отражения возможной контратаки перуанских перехватчиков. Нанесённый сходу удар приводил в повышенную боевую готовность средства перуанской ПВО, которая встречала «летающих драконов» огнём из всех видов оружия, и самолёты, обладавшие высокой точностью бомбометания, вынуждены были также наносить удар сходу и быстро выходить из зоны зенитного огня.

Именно по такому сценарию развивались события над Тевинцой, когда отбомбившиеся «Миражи» подняли тревогу, после чего подошедшие следом «Дрэгонфлаи» были встречены сильным огнем с земли. Более того, по выходящим из атаки штурмовикам было выпущено несколько ракет из ПЗРК. Энергичное маневрирование, отстрел тепловых ловушек и дипольных отражателей позволили большинству самолётов