– Конечно, – удивилась Наталья. – Ты же наша подруга. Неужели мы отпустим тебя одну?

– Не забывай, что у нас есть личный интерес в этом деле, – добавила Ирина. – Поддельный Грубин обещал нам работу. Может быть, настоящий Грубин сделает то же самое, если мы поможем тебе и ему?

«Дружеские чувства – это, конечно, хорошо, – размышляла Алена, видя, как бодро, без нытья и капризов подруги становятся на лыжи. – Но гораздо лучше и надежнее, когда они подкрепляются личным интересом».

Хорошо было и то, что Ирина с Натальей не стали задавать ей лишних вопросов, которых могло быть предостаточно: например, почему Алена так уверена, что настоящий Грубин находится сейчас в своем загородном доме?

А нипочему. Просто она так чувствовала. Чувствовала, что он где-то неподалеку.

– Я могла бы догадаться сразу, еще до того, как попала в его дом, – говорила Алена, когда они на полпути остановились передохнуть и по очереди откусить от захваченной Натальей шоколадки, – эта фиолетовая тетка, главный администратор, следила за нами. А потом Александр сказал ей пару слов, и больше мы ее не видели. А еще у него был ключ, отпирающий все замки… А еще… Но меня сбила с толку торжественная встреча, устроенная вашему Саше!

– Да, – сказала Ирина, – нас она тоже сбила с толку.

– А может, они просто сговорились?

– А зачем?

– Ну как зачем… Пока гости думали, что наш Саша – это Грубин, настоящий Грубин мог спокойно заниматься личными делами. Калифу багдадскому было же угодно в личных целях изображать из себя простого купца…

– Ну конечно! Теперь я совершенно уверена, что в баре на Лиговском я видела именно Александра!

– Ага, а раз ты видела его, он, без сомнения, видел тебя! И положил на тебя глаз! Еще тогда!

– Алена, – всплеснула руками Наталья, – так это все из-за тебя?! Нет, он точно на тебе женится!

– Если я соглашусь выйти за него замуж, – несколько сердито возразила Алена. – После того как он меня обманул…

Ирина с Натальей переглянулись. Наталья подняла упавшую лыжную палку. Ирина посмотрела на просветлевшее окончательно небо и засунула в рот последний кусок шоколадки.

– Идем, что ли?

– Идем, – озабоченно отозвалась Алена, – кажется, здесь направо.

Прошло полчаса.

– Алена, эту сосну с расщепленной молнией верхушкой мы уже видели…

– Ну конечно! Нам надо было съехать вниз, а мы пошли прямо!

Прошло еще полчаса.

– Алена, ты говорила, что последний километр вы шли по озеру…

– Да, по озеру! Вот сейчас мы поднимемся на этот холм, потом спустимся, там и будет озеро!

Прошло еще пятнадцать минут.

– Алена, ты извини… Но вот там, слева, опять эта сосна…

– Проклятый снег!

– Почему проклятый?

– Потому что, если бы он не шел всю ночь, мы могли бы просто идти по вчерашней лыжне!

– Понятно. Но теперь мы не можем. И похоже, мы заблудились.

– Девочки, слушайте!

Шум приближающегося автомобиля.

– Ну конечно! Вот же она, дорога!

– Ира, подожди, не высовывайся! Пусть они сначала проедут!

– Почему это?

– На всякий случай!

Мимо подруг, спрятавшихся за елками, лихо прокатил по заснеженной дороге серебристый «Лексус».

– Это машина Грубина!

– Сама вижу! А что это за женщина за рулем?

– Это его жена.

– Точно?

– У меня, в отличие от некоторых, стопроцентное зрение… Но есть и хорошие новости!

– Какие же?

– Она в машине одна.

– Она в машине одна… – задумчиво повторила Алена.

– Если, конечно, Грубин не в багажнике, связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту.

– А что, очень может быть, – поддержала Ирину Наталья, – багажник-то у «Лексуса» вместительный.

– Да ну вас, – сердито отмахнулась Алена, – дайте подумать! Мне кажется, это дорога к его дому. И если мы пойдем по ней, то…

– А в какую сторону?

– Туда, – Алена палкой показала на пригорок, с которого только что скатился «Лексус».

На этот раз Алена не ошиблась. Через каких-нибудь десять минут они уже стояли перед знакомой Алене ажурной оградой и смотрели на окна дома.

В доме не было никаких признаков жизни. Тем не менее внутренний детектор, настроенный на Александра, упорно подавал Алене импульсы «горячо».

Ирина сняла лыжи и прислонила их к ограде. Воткнула в снег палки. Сняла рукавицы и поплевала на ладони:

– Ну что, лезем через забор?

– Зачем же через забор? – Алена глянула на Ирину с благодарным восхищением. – Я помню код.

– А здесь ты тоже помнишь код? – спросила Ирина, когда они поднялись по ступенькам к входной двери.

– Нет, здесь и замка-то как такового нет. При мне Александр открывал дверь магнитным ключом.

– Здесь не только замка, но и звонка нет, – проворчала Ирина, тщательно изучив дверь.

– Тогда, может быть, постучим? – предложила Наталья.

– Нельзя, – объяснила ей Ирина. – Мы должны проникнуть в дом без лишнего шума. Правильно, Алена?

Алена, скрестив руки на груди, сверлила дверь пристальным взглядом. Дверь не поддавалась.

– И что мы теперь…

– Окно… – выдохнула Алена. Ее лицо прояснилось. – Окно на кухне. Вчера он оставил его приоткрытым, так, может быть, и сейчас… Идемте! Кухня с той стороны дома на первом этаже!

Утром второго января Александр Грубин проснулся вопреки многолетней привычке не в 6.30, а значительно позже. Не было и ощущения бодрости, проистекавшего от глубокого сна и свежего ночного воздуха, наполнявшего спальню в любое время года и практически при любой температуре.

Наоборот, все тело затекло, будто избитое, ломило в висках и вдобавок сильно пахло тяжелыми индийскими благовониями. Он не любил эти запахи, отдавая предпочтение ароматам более тонким, изысканным и холодным; зато их обожала его бывшая жена.

Грубин с трудом разлепил веки.

Увидел потолок собственной спальни в своем загородном доме – ровный, приятной текстуры и мягкого сливочного оттенка, заменившего любимую Тамарой потолочную живопись, всяких там нимф, сатиров и купидонов.

Сообразил, что всю ночь проспал в одной позе, на спине, с заведенными за голову руками, оттого и неприятные ощущения в теле. Захотел потянуться и не смог. Руки что-то держало.

Перед ним возникло лицо Тамары, и Грубин облегченно вздохнул.