просто ушел от Джэксона и от его открытия. Джэксон повел новую партию к заветному месту. Здесь они застолбили заявки, основали первый золотой прииск в Колорадо н начали добывать огромные количества золота из гравия и грязи Клиар-Крик.
Удержать находку в тайне оказалось невозможным. В начале мая Джэксону пришлось вернуться в Денвер за припасами. Ему пришлось расплачиваться за них золотым песком. Сотпи жадных до золота старателей сопровождали его на обратном пути. Ущелье вскоре оказалось битком па- битым старателями, бродившими по холмам и Чикаго- Крик.
Всего через пару дней в оба города пришла весть об открытии Джона Грегори. Грегори держал путь на юг вдоль реки Каше-ла-Пудре, а потом углубился в Скалистые горы но течению Клиар-Крик. От места, обнаруженного Джэксоном, его отделяла целая гора. На северном рукаве у стены ущелья оп сделал пробную промывку и нашел хорошее золото. Снег и отсутствие продовольствия погнали его обратно к предгорьям, в городок Лрапахо. Здесь ему составил заявку член группы Дэвида Уолла, бывшего калифорнийского золотоискателя, который стоял теперь во главе партии из Айовы и Миссури.
Уолл и его партия согласились подтвердить заявку Грегори в обмен на выделение заявочных участков на найденном им месторождении. Они быстро двинулись на разведанное Грегори место и заложили там золотой прииск. В стенах оврага они обнаружили жилы кварца с большим содержанием золота-материнскую залежь, образовавшуюся в Скалистых горах в форме четырехуголыш ка, примерно тех же размеров, что и четырехугольник в Сьерра-Неваде.
Через Лрапахо вести достигли 15 мая Аурарии и Денвера. Ажиотаж, вызванный открытием Грегори, был еще сильнее, чем при находке Джэксона. К концу лета пятнадцать тысяч человек скопилось в ущельи Грегори, которое в самом широком месте было двести ярдов шириной и вытянулось в длину всего на три мили! Палатки и городки из навесов вырастали за одну ночь, люди разламывали свои фургоны, чтобы из полученных досок сколотить навес.
В это время Хорэйс Грили, издатель ныо-йоркской.Трибюн», А. А. Ричардсон из бостонского «Джорнэл» и Генри Виллард из выходившей в Ципциннати «Коммер- шиэл» добрались до Денвера и сразу же направились в ущелье Грегори. Их живописные репортажи, отправляемые на Восток почтовыми экспрессами, привлекли сюда новые тысячи старателей.
По живописности, драматичности и богатству люди Пятьдесят Девятого в Колорадо очень походили на людей Сорок Девятого в Калифорнии. Лозунг «Пик Пайка - хоть лопни!» привел пятьдесят тысяч человек в этот район еще до конца года, когда началось самое настоящее нашествие через равнины почти беспрерывного потока воловьих упряжек, фургонов, верховых и пешеходов. Стремительно росли цены на строевой лес и муку, не говоря уже о табаке, Кофе и сахаре, которые обменивались на равное по весу количество золотого песка. Определенный процент старателей легко разочаровывался - не найдя золота, они снова возвращались па Восток п добирались до дома за четыре - шесть педель - в этом ц состояла главная разница между людьми Сорок Девятого и Пятьдесят Девятого годдв.
Фоссет, автор книги «Колорадо», утверждает: «Золотоискатели этого года были лучшими из представителей различных штатов, люди образованные, предприимчивые и энергичные».
Новая, четвертая по счету земля дождалась открытия и заняла свое место в одном ряду с Калифорнией, Ютой и Невадой. Началось строительство четвертой цивилизации - богатой, драматической и яркой.
Книга четвертая РОЖДЕНИЕ
ЦИВИЛИЗАЦИИ
Глава I
«Пик Пайка - хоть лопни!»
В отличие от калифорнийского представителя Сорок Девятого года, который был старожилом, представитель колорадского Пятьдесят Девятого прибыл сюда с единственным намерением: найти золото.
Люди Пятьдесят Девятого, каждый из тех ста тысяч, которые нахлынули в Колорадо за пять месяцев, прошедших с момепта открытия Грегори и Джэксона и до наступления морозов в 32 градуса, выживших их из горных районов, были братьями по крови калифорнийцам Сорок Девятого.
Если не считать золотоискательских лагерей, Денвер и Аурарня были здесь единственными населенными пунктами. Денвер представлял собой деревушку из бревенчатых хижин, где по песчаным дорогам приходилось развозить бочками воду. Он едва ли был в состоянии принять сотпю вновь прибывших, не говоря уже о ста тысячах. Само слово «Колорадо» еще пе появилось официально, и восточные газеты пестрели за головками: «Золото на Канзасской территории!!!», «Рудники пика Пай
ка». Весь этот район получил известность под названием «Пик Панка». Эмигранты выводили па фургонах - этих кораблях прерий - надпись «Пик Пайка - хоть лопни» даже н в тех случаях, когда направлялись в места, лежащие в доброй сотне мпль к западу от Денвера. «Два коротких слова' «Пик Пайка» встречаются повсеместно; только самые свежие известия из Пика Пайка интересуют их; Пик Пайка - предмет мечтаний миллионов, это магпит, который привлекает к себе все и вся».
Со всех штатов Востока и Среднего Запада они стекались на берега Миссури. Золотоискатели прибывали на пароходах, верхом на лошадях, пешком, неся на одном Плече котомку, а на другом - ружье; молодые, в большинстве своем моложе тридцати лет, подобно калифорнийским аргонавтам, они прибывали сюда с «легким сердцем и единственной парой поношенных брюк», покинув работу, дом, жену, детей, мпогие нз них отправлялись в восьми- сотмнльный путь через канзасские прерии, имея с собой всего лишь недельный запас провизии.
Вереницы фургонов тащились по глубокой весенней грязи Миссури и Лйовы. В рекламном объявлении, помещенном Транспортной компанией Пика Пайка, говорилось, что она обязуется перевозить пассажиров от Сан-Лунса, штат Миссури, до района Пика Пайка за 125 долларов с человека с пятьюдесятью фунтами багажа, однако, когда караван фургонов начинал свой путь через Канзас, пассажиры, к своему крайнему изумлению, узнавали, что транспорт предоставляется только для багажа. Сами лее пассажиры должны идти пешком все восемьсот миль до Скалистых гор.
В отличие от калифорнийских аргонавтов предприятия энтузиастов, выбросивших лозунг «Пик Пайка - хоть лопни!», лопались на первых же порах, и они возвращались в Миссури, быстро растеряв запасы продовольствия и веры.
Около сорока тысяч оказались более настойчивыми. Они открыли новый, более короткий путь через центральный Канзас, получивший название Смоки-Хилл-Трейп, и добрались к Денверу к лету. Это немедленно отразилось на облике города. У бревенчатых хижин появились пристройки, возводились разборные дома с деревянными полами и стеклами в окнах. В июле началось строительство отеля «Аполло», который стал центральным местом ебо-
ров. Вдоль главной улицы были открыты лавки; одни из магазинов, чтобы не упустить торговых возможностей, заказал себе оборудование в торговом доме Бостона. Скоро в городе уже были мясной рынок н аптека, пекарня н парикмахерская, владелец которой, Мюрат, утверждал, что он является потомком Мюрата, зятя Наполеона, и в соответствии с этим взимал с клиентов по доллару за бритье.
Старатели, которые решили продолжать свой путь на запад, углубляясь в Скалистые горы, - а таких набралось двадцать пять тысяч - селились вокруг прежних лагерей золотоискателей. Каждая горстка домишек гордо именовала себя городом - Маунтин-Сити или Сентрал-Снти. Кое-кто из золотоискателей строил хижины, но большинство спало просто на земле. Каждый сам готовил себе пищу на костре, разложенном перед палаткой или у фургона; питались в основном беконом, бобами, лепешками и кофе. Сковорода, жестяной противень и кофейник, наравне с киркой, лопатой и тазом, признавались орудиями старательского ремесла.
В лагерях не было никаких органов власти; не было у них и каких-нибудь санитарных правил. Следуя установленному на Дальнем Западе образцу, первыми юридическими организациями были старательские
