вместе с ним.
— А я тут при чем? — Бендер махнул рукой в сторону Овального кабинета.— Уперся — и все.
— Значит, ему конец? Так?
Бендер откусил кончик сигары:
— Надо связаться с Фэллоном. Срочно.
— Уговорите Сэма, а Фэллона я беру на себя.
— Нельзя ждать, пока Бейкер согласится.
— То есть как? — растерянно спросил О'Доннелл.
— А так. Фэллон, вероятно, проводит те же опросы, что и мы. И ответы получает те же самые.
— Ну и?…
— Вчера они были многообещающие. Сегодня решающие…— Бендер закурил сигару.— Завтра он может начать действовать сам. Уже в обход Бейкера. Как вам подобная перспектива?
О'Доннелл помрачнел, начал теребить пальцами подтяжки:
— По-вашему, мы вправе предлагать Фэллону пост вице-президента, не имея согласия самого президента?!
— У вас есть иное предложение? — Бендер перекатил сигару в другой угол рта.
— Лу! — О'Доннелл взял со стола медный, с эмблемой Белого дома, пресс для бумаг.— Я занимаюсь политикой всю свою жизнь. И это предложение либо самое умное из всех, либо самое идиотское!
Он с силой прижал грузом лежавшие на столе бумаги.
18.10.
К шести вечера об этом говорил уже весь Вашингтон. Салли как раз принимала ванну, когда позвонил Крис:
— Ты не поверишь!
— Выкладывай.
— У Бейкера — Истмена сорок один процент. Всего!
— Господи! За три дня потеряли шесть пунктов.
— А Бейкер в паре с Фэллоном — пятьдесят три! Ровно столько было у Бейкера с Истменом, когда они начинали.
Салли выскочила из ванной вся в мыльной пене, вода выплеснулась на кафельный пол.
— Да ты понимаешь, что это значит?! Терри теперь всех сильней! У Бейкера уже нет другого выбора, он просто обязан дать Терри вице-президентское кресло.
— Послушай, Салли, а ведь ты сейчас голая!…
Инстинктивно она схватила полотенце, чтобы прикрыться.
— А ты откуда знаешь?
— По голосу.
Крис рассмеялся, она тоже.
— Ладно, Крис,— в конце концов произнесла Салли.— Чтобы прессе ни слова, понял? Ни заявлений, ни опровержений — ничего! Им сейчас, позарез нужно хоть что-нибудь новенькое насчет Терри. И чем дольше мы их будем мурыжить, тем выше он будет котироваться.
— Но сколько можно держать их на голодном пайке?
— Пока Терри не поднимется на съездовскую трибуну и не примет выдвижение на пост вице- президента Соединенных Штатов.
18.40.
Бендер и О'Доннелл прибыли в тот момент, когда Терри, сидя один в своем кабинете, доканчивал обед. Они даже не позвонили предварительно. Терри скомкал салфетку, бросив ее на тарелку, и медленно поднялся, приветствуя высоких гостей.
— Мы не помешали? — вежливо осведомился О'Доннелл.
— Нисколько. Присаживайтесь, джентльмены.
Они сели.
— Мы будем кратки,— начал спикер, взглянув на согласно кивнувшего Бендера.— Вы видели результаты сегодняшних опросов?
— Да,— ответил Терри спокойно,— видел.
— И понимаете, что они означают?
— Подобные исследования можно толковать как угодно,— парировал Терри.— Лично у меня есть несколько версий.
— Разве они не свидетельствуют, что в паре с нужным кандидатом вы — находка для партии? — вступил в разговор Бендер.— Вы согласны?
— Согласен.
— В таком случае остается узнать,— спросил О'Доннелл,— согласны ли вы послужить своей стране?
Терри осторожно присел на софу.
— В каком качестве?
— Вы не ответили на вопрос.
— Я отвечу, когда получу ответ на свой!
— Терри,— О'Доннелл подался вперед, уперев локти в колени,— сегодня я хочу говорить с вами о единстве. Единстве нашей партии. Едва ли кому-то из нас понравится, если на съезде это единство окажется под угрозой, не правда ли?
Терри кивнул.
— Мистер спикер, хочу, чтобы вы меня поняли. Партия, возможно, для вас самое главное. Но не для меня.
— А что же тогда? — удивился Бендер.
— Моя страна. Моя Конституция. Моя совесть…
— Послушайте, Фэллон,— перебил Бендер,— если вы намерены произнести речь, арендуйте зал побольше. Вы бы здесь сейчас не сидели, если бы не партия…
— Извините, мистер Бендер, но своего места в палате представителей я, представьте, добился сам. Хьюстонские боссы советовали мне не лезть и вернуться к преподаванию истории. Губернатор Тэйлор — а не вы и не партия — дал мне место в сенате.
Бендер поднялся.
— Это, черт подери, не лезет ни в какие…
— Не продолжайте, Лу,— вмешался О'Доннелл.— Я и сам тут разберусь.
Бендер отошел в дальний угол и встал спиной к ним, облокотясь на пианино.
— Ну хорошо, Терри,— продолжал О'Доннелл,— чего же вы хотите?
— Я хочу говорить с президентом.
— Хорошо, я организую звонок. Из Белого дома.
— Нет. Я хочу говорить с ним с глазу на глаз. Завтра. Он и я. Не менее получаса.
— Что ж… Мы определим время. До завтра.
О'Доннелл поднялся.
— Тогда вы и получите ответ на ваш вопрос.
О'Доннелл пожал ему руку. Бендер вышел не простившись.
19.05.
— Как, вы сказали, называется этот ресторан? — спросил Росс, когда такси отъехало от подъезда их отеля.
— 'Шоверон'.
Салли откинулась на спинку сиденья. На ней было желтое шелковое платье, украшенное жемчугом. Ровный первый загар покрывал ее кожу, золотистые волосы приобрели особый блеск.
— Вы выглядите просто великолепно,— не удержался Росс.
