И погружусь в нужду солдатской жизни». Рассказывала Маргарет, рыдая, Когда ж она закончила, не смог Её утешить я, и был бы рад Найти слова надежды — подбодрить Обоих нас. Мы долго так молчали, Пока светлей не стали наши мысли, И взгляд её не вспыхнул, словно он Сверкал сквозь слёзы радости. Затем Мы разошлись. Весной то было ранней; Её в саду оставил я, и помню Как на меня она через забор Смотрела, лишь по тропке я пошёл, И как послала мне благословенье Столь весело, и в голосе её Услышал я уверенность и счастье. Бродил я средь холмов и средь долин, С тяжёлой ношей, в холод и в жару, В густых лесах и в пустошах обширных, В тени, на солнце, под дождём и в сушь, Счастливый и унылый от всего. В пути меня ветра сопровождали, «Спешащие ручьи», деревьев шёпот, И музыка шагов моих печальных, И мысли быстротечные, что вмиг Исчезли. Я прошёл опять сей путь К закату лета, на полях пшеница Уже желтела, скошенные травы Вновь проросли, покрыв луга зелёным Ковром нежнейшим. Но открыв ту дверь, Я не увидел Маргарет. В тени, Где мы сидим, я ждал её прихода. Смотрелся дом её совсем как прежде, Был радостным, однако появилась Небрежность в нём — подумал я тогда: Там жимолость теснилась у двери, Со стен свисая тяжкою гирляндой, Очиток жалкий кольца завивал На край окна, и рос он как сорняк Напротив низких стёкол. Повернувшись, Я в сад её прошёл. Он изменился. Пустой вьюнок бубенчики свои Везде раскинул, и большой гирляндой Раскрывшиеся розы со стены Тянул к земле. Пучками проросли Армерии, ромашки, маргаритки, Тимьян, что растянулись на тропинки, Украсив их. Я час провёл впустую. Затем назад тревожно повернул, И рядом с дверью встретил незнакомца: Предположив, кого я здесь ищу, Сказал он, что она придёт нескоро. На западе горел закат, и я Ждал с нетерпеньем скорбным. Изнутри Я слышал скорбный глас её младенца. Прекрасно, но пустынно было здесь, Я долго безутешным оставался; Смотрел вокруг на угловые камни, Что ране не заметил я, у двери На них краснели выцветшие пятна С клочками шерсти, словно приходили С общинных пастбищ овцы, и себе Искали пищу даже на пороге. Домашние часы пробили восемь: Тут повернувшись, я её увидел. Худое, измождённое лицо. Дверь отперев, она произнесла: Мне жаль, что Вы так долго ожидали, Поистине, хожу я нынче долго, А иногда — к позору моему — Молюсь, чтобы обратно мне вернуться». Пока она на ужин накрывала, Сказала мне, что старшего ребёнка Она лишилась: мальчиком-прислугой Он стал в приходе, — «чувствую, у Вас Есть повод так смотреть. Да, я сегодня Уж очень далеко ушла от дома, Я много дней вот так брожу, пытаясь Найти лишь то, что не могу найти. Вот так впустую трачу я часы, Зло принося себе, и своему Младенцу беззащитному — в рыданьях Я засыпаю, просыпаясь, плачу. Как будто тело у меня другое, Не как у всех, и мне не умереть. Теперь же на душе легко, и я Полна надежды, — так она сказала, — Что Небеса терпенье мне дадут Перенести несчастья». Были б в горе И Вы, её увидев. Сэр, я знаю, Рассказ сей в душу мне запал. Боюсь, Он скучен, только сердцем я цепляюсь К бедняжке. Ведь она как будто рядом, Я чувствую и нрав её, и взгляд, Присутствие её, и ощущаю Всё совершенство Маргарет, как часто Меня экстаз мгновенный наполняет,
