людьми. В 'Политике' Платон пишет, что важно не наличие 'немногих или многих, свободных или несвободных, не бедность или богатство, а некое знание' (292с). Платон, видимо, предпочитает власть одного человека, ибо единственно правильного правления можно искать 'между немногими — в малом, в одном'. Все же остальные виды правления он считает 'подражаниями' ('Политик', 297с).

Ответ на этот вопрос дается в VIII книге, где подвергаются критике извращенные формы государственного правления, куда включаются тимократия, олигархия, демократия и тирания.

См. выше, кн. IV 424а и прим. 3.

Поговорка, указывающая на бездумное занятие.

Адрастея, она же Немесида, — богиня судьбы и мести. См. т. 1, прим. 82 к диалогу 'Горгий' (стр. 575). Сократ молится Адрастее, так как опасается ее мести за слишком смелые мысли об общности жен и детей в государстве.

Критяне и спартанцы, славившиеся своим суровым законодательством, раньше других греков обратили внимание на систему физического воспитания своих граждан с юных лет и до старости. На Крите и в Спарте гимнастикой занимались в обнаженном виде, хотя у большинства эллинов и 'варваров', например у лидийцев, 'даже мужчина считает для себя большим позором, если его увидят нагим' (Геродот, I 10). Фукидид (I 6, 5) сообщает, что спартанцы первые стали заниматься в палестре обнаженными и 'жирно умащали себя маслом'. У Еврипида в 'Андромахе' старик Пелей возмущен спартанскими девушками, которые, покинув дом и сняв с себя одежды, состязаются в беге с юношами в палестре (595—601).

По преданию, дельфины всегда спасали терпящего бедствие человека. Плиний (Hist. nat. IX 8, 7) рассказывает о дельфине, который в бурю вынес ребенка на берег и, когда ребенок скончался, умер на прибрежном песке.

О противопоставлении у Платона спора (эристики) методу беседы и рассуждения (диалектике) см. т. 1, прим. 10 к диалогу 'Менон'.

Возможно, здесь содержится намек на комедию Аристофана 'Женщины в народном собрании', которая осмеивает социальные теории, в равной мере известные Платону и Аристофану. В этой комедии женщины устанавливают общность имущества, денег, рабов, одежды, жилищ (ст. 590—594, 597—610, 673—692), жен (611—634), детей (635—650) и т. д. Особенно бросаются в глаза некоторые параллели, например: Платон 457 сл. сл. = Аристофан 614 сл.; 463с, 461d = 635—637; 462а = 590—594. Цитируемый здесь стих принадлежит Пиндару (фр. 209 Sn.).

О терминах полезный и вредный в соответствии с терминами пригодный и непригодный см. т. 1, прим. 31 к диалогу 'Гиппий больший'.

Аристотель в 'Политике' (II 1) подвергает резкой критике общность жен и детей в платоновском государстве: по его мнению, объединение государства в единую семью приведет к его уничтожению. Множество детей, имеющих такое множество отцов, что 'любой человек будет в равной степени сыном любого же отца' (там же, 1261b 39—1262a 1), приведет к тому, что 'все сыновья в равной мере будут пренебрегать своим отцом' (там же, 1262а 1). Точно так же физическое сходство между родителями и детьми послужило бы доказательством их реальных родственных отношений и нарушило бы пресловутое единство. Более того, проступки, совершаемые в обществе, будут оскорблять чувства всех отцов, матерей и близких, причем искупить преступление будет нельзя, так как 'когда не знаешь, каких близких ты оскорбил, то не может быть и никакого искупления' (1262а 30—32). Далее, отцы, сыновья и братья будут вступать в любовные отношения, 'которые оказываются наиболее предосудительными' (1262а 34—36). Аристотель делает вывод, что закон об общности жен и детей 'ведет к результату, противоположному тому, какой надлежит иметь законам' (1262Ь 3—7).