строгое приказаніе своей неумолимой властительницы.

— Капитанъ Куттль, — повторила м-съ Макъ Стингеръ т?мъ же р?шительнымъ голосомъ, — я желаю знать: угодно вамъ воротиться домой, сэръ?

Капитанъ, казалось, совершенно готовъ былъ идти, и хот?лъ только устроить это д?ло безъ шума и безъ огласки.

— Стоять смирно! — зарев?лъ, наконецъ, Бенсби оглушающимъ голосомъ. — Погодите, матушка моя! Чего вы хотите?

— A вамъ чего угодно отъ меня? — возопила м-съ Макъ Стингеръ. — Что вы за челов?къ, желала бы я знать? Разв? вы квартировали когда-нибудь въ девятомъ номер?, на Корабельной площади? Я еще, слава Богу, не выжила изъ ума и хорошо комню, вы никогда не были моимъ жильцомъ. Прежде меня жила въ девятомъ номер? м-съ Джолльсонъ, и, быть можетъ, вы принимаете меня за нее.

— Ну, ну отваливай прочь! — завопилъ м-ръ Бенсби, — я заставлю васъ замолчать, взбалмошная баба!

Куттль, несмотря на высокое мн?ніе о могуществ? своего друга, едва в?рилъ своимъ глазамъ. М-ръ Бенсби см?ло подошелъ къ м-съ Макъ Стингеръ и обхватилъ ее своею рукою. Къ величайшему удивленію, храбрая дама потеряла все свое мужество, залилась горькими слезами и объявила, что теперь изъ нея можно все сд?лать.

Обомл?вшій капитанъ увид?лъ потомъ, какъ его другъ вывелъ неумолимую женщину въ магазинъ, какъ воротился черезъ минуту въ гостиную за ромомъ и водою и какъ, наконецъ, усмирилъ ее совершенно, не произнеся ни одного слова. Всл?дъ за т?мъ Бенсби над?лъ свою мохнатую бекешь и сказалъ: 'Куттль, мн? надо теперь проводить подъ конвоемъ эту сволочь'. Эти слова поразили капитана гораздо большимъ изумленіемъ, какъ если бы его самого хот?ли сковать въ жел?зо и спровадить на Корабельную площадь. Черезъ н?сколько минутъ м-съ Макъ Стингеръ, кроткая какъ овечка, побрела со своими агнцами изъ дверей въ сопровожденіи всемогущаго командира 'Осторожной Клары'. Капитанъ Куттль едва им?лъ время вынуть изъ комода свою жестянку и украдкой всунулъ н?сколько монетъ въ руки Юліаны Макъ Стингеръ, которую онъ всегда любилъ съ отеческою н?жностью. Затворяя дверь, Бенсби проговорилъ своему другу, что черезъ н?сколько минутъ онъ зайдетъ къ нему опять.

Когда капитанъ Куттль воротился въ маленькую гостиную и попрежнему остался одинокимъ, безсвязныя мечты толпами зароились въ его голов?, и казалось ему, какъ будто онъ освободился отъ тяжелаго сна, полнаго фантастическихъ вид?ній. Зат?мъ передъ его фантазіей предсталъ во всемъ величіи колоссальный образъ командира 'Осторожной Клары', вызвавшій въ немъ неописуемое благогов?ніе.

Прождавъ понапрасну н?сколько минутъ своего великаго друга, капитанъ началъ питать въ своей душ? мучительныя сомн?нія другого рода. Почемъ знать, — думалъ онъ, — можетъ быть, хитрая лисица нарочно заманила честнаго командира на Корабельную плошадь и теперь содержитъ его подъ строгимъ карауломъ, какъ заложника, вм?сто него. Въ этомъ посл?днемъ случа? благородный Куттль считалъ своею обязанностью немедленно идти на выручку и освободить своего пріятеля изъ тяжелаго пл?на. A могло случиться и то, что м-съ Макъ Стингеръ пристыдила и осрамила его всенародно, такъ что теперь Бенсби боится показаться на св?тъ посл? своего униженія. Много и другихъ бол?е или мен?е основательныхъ предположеній настроилъ капитанъ, и черезъ часъ времени его безпокойства возросли до неимов?рной степени. Наконецъ, сильный стукъ въ дверь возв?стилъ о прибытіи командира 'Осторожной Клары'. Бенсби воротился одинъ и собственными руками втащилъ въ магазинъ огромный ящикъ, въ которомъ Куттль немедленно узналъ свой сундукъ, хранившійся въ дом? м-съ Макъ Стингеръ. Это обстоятельство поразило капитана т?мъ большимъ изумленіемъ, что м-ръ Бенсби былъ гораздо бол?е ч?мъ подъ куражемъ отъ радушнаго пріема, который, по всей в?роятности, былъ оказанъ ему на Карабельной площади.

— Куттль, — сказалъ командиръ, поставивъ сундукъ на полъ и отворивъ крышку, — вс? ли зд?сь твои вещи?

Капитанъ, заглянувъ въ сундукъ, посп?шилъ дать утвердительный отв?тъ.

— A в?дь славно я обработалъ это д?льцо, не правда ли, товарищъ? — сказалъ Бенсби.

Восторженный капитанъ, въ знакъ своего совершеннаго согласія, схватилъ его за руку, но едва собрался сд?лать дружеское пожатіе, какъ вдрутъ Бенсби стремительно вырвалъ свой кулакъ и, отворивъ дверь магазина, поб?жалъ, сломя голову, на 'Осторожную Клару'. Было ясно, что великій челов?къ, разъ исполнивъ задуманный планъ, не р?шался тратить попусту время въ жилищ? своего друга.

Капитанъ, съ своей стороны, не отважился побезпокоить его своимъ визитомъ на другой день и р?шился выждать бол?е благопріятнаго случая для свиданія съ достойнымъ командиромъ. Такимъ образомъ, капитанъ началъ опять свою одинокую жизнь, погружаясь въ безконечное раздумье о старик? Соломон? и дожидаясь его возвращенія. Его надежды на этотъ счетъ съ каждымъ днемъ получали бол?е и бол?е опред?ленный характеръ, и маленькая гостиная убрана была такимъ образомъ, какъ будто инструментальный мастеръ уже былъ въ пред?лахъ Лондона и готовился вступить во влад?ніе своимъ имуществомъ. Въ н?жномъ безпокойств? объ отсутствующемъ друг?, капитанъ позаботился даже снять со ст?ны миніатюрный портретъ Вальтера изъ опасенія, чтобы этотъ милый образъ не встревожилъ старика въ первыя минуты свиданія. Томимый сильными предчувствіями, добрый морякъ иной разъ по ц?лымъ часамъ стоялъ y дверей подл? деревяннаго мичмана въ ожиданіи его стараго хозяина, и въ одно воскресенье приготовилъ даже дв? порціи об?да, чтобы разд?лить ихъ съ дядею Соломономъ. Но проходили дни, нед?ли, м?сяцы, и не являлся старикъ Соломонъ, и сос?ди каждый вечеръ вид?ли y дверей инструментальнаго мастера капитана Куттля въ его лощеной шляп? съ понурою головою и съ руками, опущенными въ карманы.

Не въ порядк? вещей, чтобы такой челов?къ, какъ м-ръ Домби, соединенный съ такою женщиною, какъ м-съ Эди?ь, утратилъ сколько-нибудь деспотическую грубость своего характера. Не въ порядк? вещей, чтобы холодныя, жел?зныя латы гордости, въ которыя онъ былъ постоянно закованъ, смягчились и получили большую ковкость отъ всегдашняго соприкосновенія съ гордымъ презр?ніемъ и неукротимымъ высоком?ріемъ. Такія натуры носятъ въ самихъ себ? печать отверженія и проклятія. Если, съ одной стороны, уступчивость и покорность раздуваютъ эти дурныя наклонности, съ другой — всякое сопротивленіе придаетъ имъ больше и больше необузданной упругости. Зло возрастаетъ съ неимов?рной быстротой отъ противоположныхъ крайностей, встр?чаемыхъ на своемъ пути. Пріятности и огорченія равно сод?йствуютъ къ возбужденію растительной силы, сокрытой въ негодныхъ с?менахъ. Встр?чаетъ ли подобный челов?къ уваженіе со вс?хъ сторонъ или ненавистное презр?ніе, онъ одинаково хочетъ быть властелиномъ, какъ Люциферъ, основавшій свои влад?нія въ ми?ологическихъ подземельяхъ.

При холодной и высокопарной надменности, м-ръ Домби велъ себя, какъ необузданный тиранъ въ отношеніи къ своей первой жен?. Онъ былъ для нея 'господиномъ Домби' въ ту минуту, когда она увид?ла его въ первый разъ, и остался для нея 'господиномъ Домби', когда она умерла. Въ продолженіе всей супружеско. й жизни онъ ни разу не переставалъ обнаруживать передъ ней свое недосягаемое величіе, и она, съ своей стороны, ни разу не переставала подчиняться вс?мъ его капризамъ. Онъ всегда зас?далъ на вершин? своего трона, a она скромно занимала свое м?сто на нижнихъ ступеняхъ этого с?далища. Женившись теперь во второй разъ, онъ разсчиталъ, что характерь его другой жены, непреклонный для вс?хъ, согнется, однако, подъ тяжестью того ярма, подъ которымъ онъ ее закабалитъ. Онъ воображалъ, что, при высоком?ріи Эди?и, его собственная величавость будетъ выдаваться съ особенною рельефностью. Ему и въ голову не приходила возможность см?лаго сопротивленія его деспотической власти. И вотъ теперь, на каждомъ шагу его ежедневной жизни, передъ нимъ холодное, гордое, непреклонное лицо его жены. Его собственная гордость, по естественному ходу вещей, пустила новые отпрыски отъ своего плодовитаго корня и сд?лалась сосредоточенн?е, угрюм?е, мрачн?е, брюзглив?е, неуступчив?е.

Такимъ образомъ, кто носитъ эти жел?зныя латы, носитъ вм?ст? съ ними неисц?лимую язву въ своемъ сердц?, и н?тъ ему средства прійти въ мирное отношеніе съ окружающимъ св?томъ. Онъ огражденъ противъ всякой симпатіи, противъ всякой н?жности, всякаго сочувствія, углубляются неисц?лимыя раны съ