ч?мъ у всякаго другаго народа въ мір?. Отецъ Зораиды славился своими жемчугами, считавшимися лучшими въ Алжир?. Вообще состояніе его полагали бол?е ч?мъ въ дв?сти тысячъ испанскихъ ефимиковъ; и обладательницею всего этого богатства была та самая женщина, которая принадлежитъ теперь мн?. Вы видите только т?нь красоты ея теперь, посл? столькихъ горестей и лишеній, и можете судить о томъ, ч?мъ была она въ благословенные дни ея жизни; казалась ли она прекрасною тогда, покрытая брилліянтами и жемчугами. Красота им?етъ свои эпохи: обстоятельства жизни усиливаютъ или ослабляютъ ее, и хотя душевныя волненія обыкновенно разрушаютъ, но иногда могутъ и усилить ее. Зораида показалась мн? тогда обворожительн?йшей женщиной, подобной которой никогда не вид?ли мои глаза; и подъ вліяніемъ благодарности, которую я питалъ въ ней за ея благод?янія, мн? казалось, что предо мной предстало божественное созданіе, нисшедшее съ небесъ для моего спасенія. Когда она подошла въ намъ, отецъ сказалъ ей по арабски, что я невольникъ его друга Албанца Мами и пришелъ къ нему въ садъ за салатомъ Зораида на томъ см?шанномъ язык?, о которомъ я вамъ говорилъ, спросила меня: дворянинъ ли я, и почему меня до сихъ поръ не выкупили изъ неволи? Я отв?тилъ, что меня выкупили за полторы тысячи Zultani; сумма, по которой она можетъ судить. какъ дорого оц?нилъ меня мой хозяинъ.

— Еслибъ ты принадлежалъ моему отцу, сказала она мн?, то я сд?лала бы такъ, что онъ не уступилъ бы тебя и за два раза столько, потому что вы христіане всегда говорите неправду и притворяетесь б?дными, чтобы обманывать мавровъ.

— Можетъ быть и такъ, госпожа моя, отв?тилъ я, но клянусь Богомъ, я сказалъ и буду говорить правду вс?мъ на св?т?.

— А когда ты у?зжаешь?

— Я думаю, завтра. Завтра уходитъ отсюда французскій корабль, я хочу отправиться на немъ.

— Не лучше ли теб? подождать испанскаго корабля, ч?мъ ?хать съ французами, они вамъ не друзья.

— Еслибъ я зналъ нав?рно, что корабль изъ Испаніи придетъ, тогда я, быть можетъ, обождалъ бы, но теперь, в?рн?е у?хать завтра. Желаніе увид?ть родимый край и дорогихъ мн? лицъ не позволяетъ мн? ожидать другого лучшаго случая; если приходится ждать его, то для меня онъ не лучшій.

— Ты в?рно женатъ, и сп?шишь воротиться — увид?ть жену?

— Н?тъ, я не женатъ, но далъ слово жениться по возвращеніи на родину.

— А красива та женщина, на которой ты об?щалъ жениться?

— Такъ красива, что достойно восхвалить ее можно только, сказавши, что она похожа на тебя.

Услышавъ это, отецъ Зораиды добродушно разсм?ялся и сказалъ мн?: «клянусь Аллахомъ, христіанинъ, она должна быть очень красива, если похожа на мою дочь, которая вс?хъ красив?е въ нашей сторон?; если не в?ришь мн?, посмотри на нее хорошо и тогда пов?ришь.» Въ разговор? нашемъ съ Зораидой, Аги-Морато служилъ намъ посредникомъ, потому что онъ лучше ум?лъ говорить на этомъ незаконномъ язык?, которымъ обыкновенно говорятъ въ т?хъ странахъ съ христіанами. Зораида же, хотя и понимала его, выражала свои мысли бол?е знаками, ч?мъ словами.

Въ это время въ садъ вб?жалъ, весь запыхавшись, мавръ, крича во все горло, что четыре турка перескочили черезъ садовую ст?ну и рвутъ съ деревьевъ незр?лые плоды. При этомъ изв?стіи старикъ и Зораида задрожали отъ страха, — мавры боятся турокъ, особенно дерзкихъ турецкихъ солдатъ, обращающихся съ подвластными имъ маврами хуже ч?мъ съ невольниками.

— Ступай, дочь моя, домой и сиди запершись, пока я буду говорить съ этими собаками, сказалъ Зораид? Аги-Морато; ты же христіанинъ, продолжалъ онъ, обратившись ко мн?, ищи себ? салата, и Аллахъ да поможетъ теб? благополучно возвратиться на твою родину. Я низко поклонился ему, и Аги-Морато пошелъ къ туркамъ, оставивъ меня одного въ Зораидой Притворившись сначала, будто она идетъ домой, Зораида возвратилась ко мн?, какъ только отецъ ея скрылся за деревьями.

— Amesi, christiano, amesi, сказала она мн? со слезами на глазахъ, что значитъ: ты у?зжаешь, христіанинъ, у?зжаешь.

— Да, у?зжаю, сказалъ я, но только съ тобой. Жди меня въ первую пятницу и не испугайся, увид?вши насъ въ этотъ день; мы отвезенъ тебя въ христіанскіе края.

Она поняла, что я сказалъ ей, и обвивъ мою шею своей рукой, дрожащимъ шагомъ пошла домой. Судьб? угодно было — быть можетъ на нашу погибель, но небо, къ счастію, сохранило насъ — чтобы отецъ Зораиды, усп?вши прогнать турокъ, увид?лъ, какъ мы шли съ его дочерью; мы тоже увид?ли его. Въ эту роковую минуту, умная Зораида не отняла своей руки отъ моей шеи, а напротивъ, еще больше приблизилась во мн?, опустила голову на мою грудь, и поджавъ немного кол?ни притворилась. будто съ ней сд?лался обморокъ. Я, съ своей стороны, показывалъ видъ, будто поддерживаю ее противъ воли. Аги-Морато посп?шилъ къ намъ почти б?гомъ и видя дочь свою безъ чувствъ, спросилъ, что съ нею? Ее безъ сомн?нія напугали эти собаки, сказалъ онъ, не слыша отв?та своей дочери; и отклонивъ ее отъ моей груди, прижалъ къ своей. Зораида тяжело вздохнула и взглянувъ на меня, сказала мн? съ невысохшими еще слезами на глазахъ:

— Amesi, christiano, amesi! т. е. уходи, христіанинъ, уходи.

— Что намъ за д?ло до этого христіанина, отв?тилъ отецъ, онъ не сд?лалъ теб? ничего дурнаго; а турки ушли уже отсюда. Не печалься же, дочь моя; турки, повторяю теб?, ушли туда, откуда пришли.

— Да, господинъ мой, ты правъ, турки испугали ее, сказалъ я Аги-Морато. Но дочь твоя велитъ мн? уйти, и я ухожу, чтобы не сд?лать ей непріятности. Оставайся съ миромъ, и позволь, когда мн? понадобится, приходить за травою въ твой садъ, хозяинъ мой ув?ряетъ; что такого салата, какъ у тебя, нельзя найти нигд?.

— Приходи когда хочешь, сказалъ Аги-Морато, дочь моя не скажетъ теб? этого, ее сердитъ видъ христіанина; уйти же она вел?ла теб? для того, чтобы вел?ть уйти туркамъ, или потому, что теб? время искать твои травы.

Простившись съ мавромъ я ушелъ отъ него, а Зораида, чувствовавшая на каждомъ шагу, будто у нее вырываютъ душу, отправилась съ своимъ отцомъ. Пользуясь даннымъ мн? дозволеніемъ, я исходилъ садъ по вс?мъ направленіямъ, тщательно осмотр?лъ въ немъ вс? входы и выходы, сильныя и слабыя м?ста, словомъ все, ч?мъ можно было воспользоваться при совершеніи нашего предпріятія. Возвратившись домой, я отдалъ обо всемъ полный отчетъ ренегату и моимъ товарищамъ, вздыхая о томъ времени, когда мн? суждено будетъ увид?ть себя мирнымъ 'обладателемъ клада, ниспосылаемаго мн? небомъ въ лиц? чудесной Зораиды.

Время между т?мъ шло, и наступилъ, наконецъ, давно желанный для насъ день. Мы р?шились въ точности исполнить все, по обдуманному заран?е плану, и самый полный усп?хъ ув?нчалъ наши надежды. Въ первую пятницу, посл? того, какъ я вид?лся съ Зораидой въ саду, ренегатъ, темною ночью кинулъ якорь. почти противъ того самаго м?ста, гд? насъ ждала обворожительная дочь Аги-Морато. Христіане гребцы были уже готовы и оставались спрятанными въ разныхъ м?стахъ. Бодро и весело ожидали они моего прибытія, нетерп?ливо желая попасть скор?й на стоявшій передъ ними катеръ. Не зная уговора, сд?ланнаго съ ренегатомъ, они воображали, что имъ придется перебить мавровъ, сид?вшихъ въ катер?, и силою добыть себ? свободу. Какъ только я показался съ моими товарищами, спрятанные гребцы въ ту же минуту выб?жали мн? на встр?чу. Городскія ворота были въ это время заперты уже, и никто не показывался въ пол?. Собравшись вс? вм?ст?, мы стали разсуждать о томъ: отправиться ли намъ сначала за Зораидой, или овлад?ть маврскими гребцами? Т?мъ временемъ, какъ мы разсуждали объ этомъ, пришелъ ренегатъ и пожурилъ насъ за то, что мы теряемъ даромъ самое драгоц?нное время. Онъ сказалъ вамъ, что прежде всего нужно овлад?ть лодкой, потому что заспанные мавры, не ожидая никакого нападенія, не помышляютъ конечно о защит?, и сл?дственно справиться съ ними теперь легко и безопасно, а потому уже сл?дуетъ отправиться за Зораидой. Мы согласились съ нимъ въ одинъ голосъ, и не медля ни минуты, отправились къ лодк?, ведомые ренегатомъ. Онъ вскочилъ на катеръ первымъ и схватившись за саблю, закричалъ маврамъ по арабски: «не см?ть двинуться съ м?ста, если вы дорожите жизнью.» Въ сл?дъ за ренегатомъ въ лодку вошли почти вс? христіане. Нер?шительные мавры страшно перепугались, услышавъ грозное приказаніе своего начальника; и никто изъ нихъ даже не подумалъ взяться за оружіе; такъ что мы перевязали ихъ безъ мал?йшаго затрудненія, грозя пронзить насквозь остріемъ нашихъ мечей каждаго, кто р?шится крикнуть. Перевязавши мавровъ, половина христіанъ осталась въ лодк? сторожить пл?нниковъ, а я съ другою половиною и съ ренегатомъ, шедшимъ и теперь впереди, отправились въ садъ Аги-Морато. Мы отворили садовые ворота такъ легко, какъ будто они вовсе не были заперты, и въ глубокой тишин?. не разбудивъ