она отдается другому еще легче ч?мъ ему; онъ становится подозрителенъ и рабски в?ритъ всему, что можетъ кинуть т?нь за ея в?рность. Осл?пленный, приведенный въ ярость мнимой изм?ной Камиллы, Лотаръ, въ припадк? ревности, сжигавшей вс? его внутренности, совершенно обезум?лъ и поб?жалъ къ спавшему еще Ансельму.

— Узнай, Ансельмъ, узнай; сказалъ онъ ему, что ужь н?сколько дней я нахожусь въ борьб? съ самимъ собою; я насилую себя, чтобы скрыть то, чего я не могу и не долженъ скрывать. Узнай, что твердость Камиллы поколебалась, и она готова исполнить все, что я попрошу у нее. Если я медлилъ открыть теб? эту роковую правду, то только потому, что хот?лъ окончательно уб?диться: преступленіе ли это или только притворство со стороны твоей жены? Можетъ быть она желаетъ испытать меня и ув?риться серьезно ли я влюбленъ въ нее, какъ это я показывалъ по твоему желанію. До сихъ поръ я думалъ, если Камилла такъ нравственна, какъ мы полагали, то пора бы ужь ей сказать теб? о моемъ неотвязчивомъ пресл?дованіи. Но она не торопятся съ этимъ признаніемъ, и я нахожу поэтому совершенно искреннимъ съ ея стороны назначенное мн? свиданіе, въ твоей уборной, въ первый разъ когда тебя не будетъ дома (въ уборной Ансельма происходили свиданія Ансельма съ Камиллой). Во всякомъ случа? не торопись наказывать нев?рную; преступленіе только задумано, но не сд?лано еще, и въ р?шительную минуту, въ душ? ея, быть можетъ, проявится раскаяніе. Посл?дуй и теперь моему сов?ту, какъ сл?довалъ ты до сихъ поръ вс?мъ остальнымъ, кром? одного; начни д?йствовать тогда, когда сомн?нія въ нев?рности твоей жены исчезнутъ, и ты въ состоянія будешь сообразить свои д?йствія съ причиной, вызывающей ихъ. Скажи, что ты у?дешь завтра дня на два, на три въ деревню твоего друга, какъ это теб? часто случалось д?лать, и спрячься въ своей уборной; — тамъ, кстати, за обоями и мебелью сд?лать это легко, — тогда мы оба увидимъ собственными глазами в?рна или нев?рна Камилла. Если нам?ренія ея преступны, чего сл?дуетъ бол?е страшиться, ч?мъ ожидать противнаго, тогда обдуманно, безъ всякаго шума, ты отмстишь ей за тотъ позоръ, которымъ она тебя покроетъ. Б?дный Ансельмъ остолбен?лъ и какъ будто уничтожился при этомъ дружескомъ открытіи Лотара. Гроза разразилась надъ нимъ въ ту минуту, когда онъ наименьше ожидалъ ея; когда онъ вкушалъ уже радости тріумфа, торжествуя поб?ду Камиллы, презрительно оттолкнувшей, по его мн?нію, любовь Лотара. Н?сколько секундъ онъ простоялъ неподвижно, опустивъ глаза и не произнеся ни слова, но наконецъ сказалъ: «Лотаръ, ты оправдалъ мои ожиданія; ты д?йствовалъ до сихъ поръ, какъ другъ мой, и я во всемъ сл?довалъ твоимъ сов?тамъ. Д?лай же теперь, что знаешь, но только д?йствуй въ тайн?«.

Лотаръ об?щалъ сд?лать все, что просилъ его Ансельмъ, но скоро опомнился и горько раскаялся въ своихъ словахъ. Теперь понялъ онъ, какую непростительную сд?лалъ онъ ошибку. Разв? не могъ онъ отмстить Камилл? не такъ безжалостно и позорно? Онъ проклиналъ свою безумную посп?шность, и не находя средствъ исправить ее, р?шился признаться во всемъ Камилл?. Им?я возможность тайно вид?ться съ нею почти во всякое время, онъ въ тотъ же день отправился къ ней и былъ встр?ченъ такими словами: «другъ мой! на сердц? у меня лежитъ тяжелое горе, и оно когда-нибудь разорветъ эту грудь. Распутная Леонелла каждую ночь приводитъ въ себ? любовника и держитъ его до утра. Подумай, какой опасности я подвергаюсь; сколько поводовъ оклеветать меня представится каждому, кто увидитъ ея любовника, скрытно выходящаго рано утромъ изъ моего дому. Хуже всего то, что я не могу не только прогнать, но даже упрекнуть ее. Она знаетъ про нашу любовь и этимъ заставляетъ меня молчать. О, какъ я страшусь, чтобы это не привело въ какой-нибудь гибельной катастроф?.

Лотару показалось сначала, что это уловка, придуманная съ ц?лію ув?рить его, будто вид?нный имъ утромъ мужчина былъ любовникъ Леонеллы, но слезы любимой женщины, просьбы помочь ей въ ея почти безвыходномъ положеніи открыли ему всю правду и заставили его т?мъ сильн?е раскаяться въ его безумной утренней выходк?. Онъ просилъ Камиллу успокоиться, об?щалъ обуздать наглость Леонеллы, и разсказалъ ей, какъ, въ припадк? сумасшедшей ревности, онъ открылъ тайну ихъ Ансельму, какъ посл?дній долженъ былъ спрятаться въ своей гардеробной и увид?ть собственными глаза?и ч?мъ платили ему за его любовь. Лотаръ умолялъ Камиллу простить ему эту безумную выходку и вм?ст? обдумать, какъ выйти имъ изъ того лабиринта, въ который завела его необдуманная, роковая посп?шность. Изв?стіе это привело въ ужасъ Камиллу; она н?жно упрекнула Лотара за его подозр?ніе и за то еще худшее д?ло, на которое онъ р?шился въ первую минуту озлобленія. Но такъ какъ женскій умъ, бол?е слабый для зр?лаго размышленія, находчив?е ума мужскаго для хорошаго и дурнаго д?ла, поэтому Камилла скоро нашла средство помочь б?д?, повидимому, неисправимой. Она сказала Лотару, что пусть Ансехьмъ спрячется завтра въ своей уборной, и она устроитъ все такъ, что это испытаніе поможетъ имъ только продолжать ихъ любовныя сношенія безъ опасеній и тревогъ. Что думала она д?лать? этого она не сказала, и попросила только Лотара войти въ уборную, когда позоветъ его Леонелла, и потомъ отв?чать ей на вс? вопросы такъ, какъ будто онъ не знаетъ, что Ансельмъ спрятанъ тутъ же. Напрасно Лотаръ упрашивалъ ее сказать, что нам?рена она д?лать? и этимъ дать ему возможностъ д?йствовать ув?ренн?е и благоразумн?е. Камилла повторяла одно, что пусть онъ только отв?титъ за предложенные ему вопросы. Больше она ничего не сказала, опасаясь, чтобы Лотаръ не отказался помочь ей въ исполненіи задуманнаго ею плана, который она находила превосходнымъ, и не предложилъ взам?нъ какого-нибудь другого, гораздо худшаго.

На другой день Ансельмъ сказалъ, что онъ у?детъ въ деревню своего друга, вышелъ изъ дому, но скоро вернулся и спрятался въ своей уборной; Лотаръ и Камилла приготовили ему тамъ вс? средства спрятаться какъ можно лучше. И спрятанный сид?лъ онъ, полный т?хъ мукъ, какія испытываетъ челов?къ, готовый увид?ть погибель своей чести, находящейся въ рукахъ дорогой для него женщины. Ув?рившись, что Ансельмъ сидитъ уже спрятаннымъ, госпожа и горничная вошли въ уборную, и Камилла съ глубокимъ вздохомъ сказала Леонелл?: «Леонелла, не лучше ли пронзить этой шпагой безчестное сердце, клокочущее въ груди моей прежде, ч?мъ привести въ исполненіе то, что я задумала и чего я не открою теб?, опасаясь, чтобы ты не пом?шала мн?. Но н?тъ, я не должна искуплять своей кровью чужихъ заблужденій. Нужно прежде узнать, что могло заставить Лотара обратиться ко мн? съ преступнымъ предложеніемъ, попирая честь мою и его друга? Леонелла, открой окно и подай ему знакъ войти сюда; онъ, безъ сомн?нія, ожидаетъ теперь на улиц?, полный преступныхъ надеждъ и желаній; но прежде, ч?мъ дойдетъ очередь до его желаній, исполнится мое, столько же благородное, сколько ужасное.

— О, дорогая госпожа моя, воскликнула превосходно заучившая свою роль Леонелла, что нам?рены вы д?лать съ этой шпагой? Неужели вы хотите убить себя или Лотара? Но, подумайте, сударыня, чего не наговорятъ тогда о васъ злые языки? Забудьте лучше вашу обиду и не пускайте вы сюда этого злод?я. Что можемъ сд?лать мы слабыя, беззащитныя женщины противъ изверга, готоваго на все. Да онъ не помнитъ себя, онъ весь горитъ теперь, и пожалуй, прежде ч?мъ вы усп?ете сд?лать ему что-нибудь, онъ вамъ сд?лаетъ такое, что лучше бы жизнь ему вашу взять. О, проклятая эта дов?рчивость вашего супруга, впустившаго къ себ? въ домъ такого развратника. Сударыня, а если вы вправду убьете его, продолжала она, потому что вижу я, вы теперь сами не свои, что станемъ мы тогда д?лать съ нимъ?

— Что станемъ д?лать? сказала Камилла; оставимъ зд?сь до возвращенія Ансельма; пусть онъ погребаетъ его; пусть зароетъ въ землю свое безчестіе. Зови же, скор?й, этого изм?нника, потому что медля отмстить ему мое оскорбленіе я изм?няю в?рности, въ которой клялась моему мужу.

Каждое слово Камиллы переворачивало мысли, слышавшаго ея Ансельма, и онъ чуть было не покинулъ своей засады, желая остановить Камиллу, грозившую убить Лотара, но его удержало желаніе узнать, къ чему приведетъ эта героическая р?шимость его жены? И онъ остался спрятаннымъ, готовый явиться въ р?шительную минуту. Между т?мъ Камилла упала въ притворный обморокъ, и Леонелла, положивъ ее на постель, въ уборной Ансельма, принялась рыдать надъ своей госпожей. «О я несчастная,» говорила она, «ужель мн? суждено увид?ть, какъ на рукахъ моихъ завянетъ этотъ цв?токъ стыдливости, эта ангельская доброта, эта женщина изъ вс?хъ женщинъ на св?т? прекрасн?йшая», и многое другое городила она въ этомъ род?, корча изъ себя самую в?рную и преданную служанку второй Панелопы. Камилла скоро очнулась и воскликнула: «Леонелла! зач?мъ же ты медлишь; къ чему не позовешь безчестнаго друга моего мужа, этого правдив?йшаго челов?ка, какого только осв?щало солнце и покрывалъ мракъ ночной. Иди, б?ги, лети за нимъ; ради Бога не медли; не дай остынуть моему гн?ву, чтобы задуманное мною мщеніе не разразилось въ однихъ проклятіяхъ и угрозахъ».

— Сейчасъ позову его, сударыня, отв?чала Леонелла; но прежде отдайте мн? эту шпагу, а то боюсь я, какъ бы вы безъ меня не над?лали чего-нибудь такого, что заставило бы потомъ плакать всю жизнь т?хъ, которые такъ любятъ васъ.

— Не бойся, милая моя, сказала Камилла; какъ бы р?шительно и см?ло не порывалась я отмстить