Такъ прошло н?сколько дней. Во все это время Лотаръ не сказалъ ни слова Камилл?, ув?ряя между т?мъ Ансельма, что каждый разъ онъ приступалъ къ ней р?шительн?е и р?шительн?е, но не могъ добиться отъ нее не только ничего въ настоящемъ, но даже и т?ни надежды достичь чего-нибудь въ будущемъ; что, напротивъ, она грозила все сказать своему мужу, если Лотаръ не оставитъ ее въ поко?.

Пока д?ло клеится, отв?чалъ Ансельмъ, Камилла устояла противъ словъ; интересно, что будетъ дальше. Завтра я вручу теб? дв? тысячи золотыхъ; — ты ихъ предложишь въ подарокъ ей — и еще дв? тысячи для покупки драгоц?нныхъ вещей, которыхъ блескъ можетъ искусить ее; потому что вс? красавицы, какъ бы он? ни были строги и ц?ломудренны, страшно любятъ наряжаться и показывать себя во блеск? своей красоты. Если она устоитъ и противъ этого искушенія, тогда, къ удовольствію моему, я сочту д?ло конченнымъ и перестану надо?дать теб?. Лотаръ отв?чалъ, что взявшись за д?ло, онъ доведетъ его до конца, напередъ, впрочемъ, ув?ренный въ своей неудач?. На другой день, ему вручены были четыре тысячи золотыхъ и четыре тысячи безпокойствъ о томъ, какими средствами поддерживать и скрывать обманъ. Онъ р?шился, однако, сказать своему другу, что деньги и подарки оказались столь же безсильными — поколебать Камиллу, какъ и слова; и что тянуть д?ло дальше, значитъ попусту терять время. Т?мъ не мен?е игра этимъ не кончилась. Оставивъ однажды Лотара наедин? съ Камиллой, Ансельмъ заперся въ сос?дней комнат?, и р?шился наблюдать за ними сввозь замочную щель. Тутъ, въ ужасу своему, онъ увид?лъ, что, въ теченіи ц?лаго получаса, Лотаръ не сказалъ ни одного слова Кампилл?, да по всему видно было, что онъ сказалъ бы не бол?е, еслибъ оставался съ ней ц?лый в?къ. Теперь только онъ увид?лъ, какъ обманывалъ его Лотаръ. Желая, однако, окончательно уб?диться въ этомъ, онъ вышедъ изъ комнаты и спросилъ своего друга, какъ приняла его Камилла? Лотаръ сталъ р?шительно отказываться отъ принятаго на себя д?ла, говоря, что у него не хватаетъ ни см?лости, ни охоты ухаживать дольше за Камиллой; такъ сухо и жестко отв?чаютъ ему.

— О, Лотаръ, Лотаръ! какъ плохо ты держишь свои об?щанія, воскликнулъ Ансельмъ; какъ дурно платишь ты мн? за мою дружескую дов?ренность. Я наблюдалъ за вами сквозь замочную щель и вид?лъ, что ты ничего не говорилъ Камилл?. Къ чему же ты меня обманываешь; къ чему своею хитростью задумалъ ты отнять у меня средства выполнить мое зав?тн?йшее желаніе?

Ансельмъ не сказалъ бол?е ни слова, но и то, что было сказано — зад?ло за живое Лотара. Такое явное уличеніе во лжи, пятнало его честь; и онъ поклялся Ансельму — приступить къ задуманному имъ испытанію, ни въ чемъ не обманывая его съ этой минуты.

— Ты самъ можешь пов?рять меня, говорилъ Лотаръ, зорко сл?дя за моими д?йствіями, хотя, впрочемъ, всякое наблюденіе съ этой минуты станетъ излишнимъ; я и безъ него постараюсь осязательно уб?дить тебя, что не буду сид?ть, сложа руки. Ансельмъ вполн? дов?рился своему другу, и чтобы доставить ему возможность д?йствовать съ наибольшей свободой, р?шился покинуть Камиллу и провести н?сколько дней за городомъ, у одного изъ своихъ друзей. Онъ самъ заставилъ пригласить себя на н?сколько дней къ этому другу, и такимъ образомъ нашелъ возможность оправдать свое отсутствіе въ глазахъ Камиллы. Злосчастный и неосторожный Ансельмъ! Что замышляешь, что д?лаешь ты, что приготовляешь себ?! Жена твоя непорочна, и ты въ мир? живешь съ ней; никто не замышляетъ твоей погибели; ты самъ возстаешь на себя, самъ роешь себ? могилу. Мысли Камиллы не уносятся за пред?лы ея жилища; ты земной рай ея, ц?ль вс?хъ ея желаній, радость ея, м?рило ея воли, согласуемый лишь съ волей твоей и небесъ. Если красота и доброта ея осыпаютъ тебя, безъ всякаго, съ твоей стороны, труда, вс?ми своими богатствами, свыше которыхъ ты не можешь желать, въ чему же принялся ты искать въ глубин? ея какой-то новый, нев?домый кладъ, рискуя пошатнуть и обрушить то, ч?мъ ты ужь обладаешь, потому что все это покоится на слабыхъ основахъ своей тл?нной натуры. Ансельмъ! помни, что искать невозможнаго значитъ не находить возможнаго, какъ это прекрасно высказалъ поетъ нашъ въ сл?дующихъ словахъ: «я ищу въ смерти — жизни, въ бол?зни — здоровья, въ тюрьм? — свободы, благородства въ изм?нник?. Но небо и безжалостная судьба моя отказываютъ мн? въ возможномъ, за то, что я ищу невозможнаго».

На другой день Ансельмъ у?халъ на дачу, попросивъ Камиллу принимать какъ можно лучше Лотара, и предупредивъ ее, что все время отсутствія его, Лотаръ приметъ на себя заботы охранять Камиллу и ежедневно будетъ у нее об?дать. Это изв?стіе н?сколько оскорбило самолюбіе еще непорочной Камиллы, и она зам?тила Ансельму, что мужу не совс?мъ прилично на время своего отсутствія отдавать свое м?сто другому; что если онъ это д?лаетъ по недов?рію къ ней, изъ боязни, что она не съум?етъ одна управлять, какъ сл?дуетъ, домомъ, то теперь ему представляется прекрасный случай: испытать ея хозяйственныя способности. Она ув?ряла мужа, что ее станетъ и на что-нибудь бол?е серьезное, ч?мъ ум?ніе вести домашнее хозяйство. На все это Ансельмъ отв?чалъ, что такова его воля, и что Камилл? не остается ничего бол?е, какъ слушаться, что б?дная женщина и исполнила, скр?пя сердце.

Ансельмъ у?халъ, и Лотаръ поселился въ его дом?, принятый весьма радушно женой его, устроившей, однако, д?ло такъ, чтобы ей ни минуты не оставаться наедин? съ Лотаромъ. При ней постоянно находилась, или любимая ею и воспитанная вм?ст? съ нею горничная ея Леонелла, которую Камилла взяла въ себ? посл? свадьбы, или кто-нибудь изъ прислуги. Въ теченіи первыхъ трехъ дней Лотаръ не сказалъ Камилл? ни слова, не смотря на то, что урывками, въ то время, какъ люди, прибравъ со стола, уходили об?дать на скорую руку, какъ того требовала госпожа ихъ, ему приходилось оставаться съ нею наедин?. Леонелл?, правда, приказано было об?дать раньше, и непрем?нно находиться возл? Камиллы въ то время, когда прислуга об?дала; но горничная, занятая совершенно другимъ д?ломъ, приходившимся ей бол?е по вкусу, и сама нуждавшаяся именно въ этомъ самомъ времени, нер?дко ослушивалась свою госпожу. Она даже какъ будто нарочно старалась оставлять ее, какъ можно чаще, наедин? съ Лотаромъ. Не смотря на это, скромность, женственная строгость и сдержанный разговоръ Камиллы сковывали языкъ Лотара. Но то, что ограждало ихъ сначала, это же самое вскор? и погубило ихъ; потому что воображеніе могло свободно д?йствовать т?мъ временемъ, какъ безд?йствовалъ языкъ. Созерцая безпрепятственно красоту Камиллы, способную тронуть даже мраморную статую, не только сердце челов?ка; глядя на нее т?мъ временемъ, какъ онъ могъ бы говорить съ ней, Лотаръ бол?е и бол?е уб?ждался, на сколько эта женщина достойна быть любимой. Но это уб?жденіе напоминало ему вм?ст? съ т?мъ объ обязанностяхъ его къ другу. Сто разъ въ голов? его мелькала мысль: покинуть городъ и у?хать куда-нибудь далеко, чтобы никогда ужь не встр?титься съ Ансельмомъ, никогда не увид?ть Камиллы, но онъ уже чувствовалъ, что удовольствіе вид?ть эту женщину удерживаетъ и удержитъ его на м?ст?. Онъ боролся съ своими чувствами, онъ порывался изм?нить самъ себ?, желая оттолкнуть отъ себя наслажденіе, доставляемое ему видомъ чарующихъ прелестей Камиллы, и ув?рить себя, что это наслажденіе — мимолетный обманъ. Вдали отъ нее, онъ проклиналъ свою безумную страсть, считалъ себя и в?роломнымъ другомъ и безчестнымъ челов?комъ, но мало-по-малу умъ его успокоивался, и онъ незам?тно начиналъ проводить паралель между собою и Ансельмомъ; и всегда приходилъ къ тому заключенію, что въ случа? чего, вина должна пасть не на него, а на того, чья безразсудная дов?рчивость такъ неосмотрительно толкнула его въ эту бездну. Онъ уб?ждался бол?е и бол?е въ той мысли, что если бы онъ могъ такъ же хорошо оправдать себя предъ судомъ Божіимъ, какъ предъ судомъ людскимъ, то ему нечего было бы страшиться кары небесной за свое увлеченіе. Словомъ, д?ло кончилось т?мъ, что красота Камиллы и случай, безумно доставленный ему самимъ Ансельмомъ, скоро сломили его поколебленную твердость. Спустя три дня посл? отъ?зда Ансельма, въ продолженіе которыхъ Лотаръ употреблялъ вс? усилія потушить загоравшуюся въ душ? его страсть, но, не видя, во все это время, вокругъ себя ничего инаго, кром? предмета этой страсти, онъ открылся, наконецъ, Камилл? въ своей безумной любви. Весь взволнованный, онъ сд?лалъ это признаніе въ такихъ страстныхъ выраженіяхъ, что растерявшаяся Камилла не нашла ничего лучшаго сд?лать, какъ встать съ своего м?ста и удалиться въ свою комнату, не произнеся ни слова. Но этотъ презрительный и холодный отв?тъ не ослабилъ надеждъ Лотара, зарождающихся, какъ изв?стно, всегда въ одно время съ любовью, напротивъ, онъ только усилилъ желаніе его восторжествовать надъ любимой женщиной, которая, услышавъ совершенно неожиданно, отъ Лотара признаніе въ любви, сама не знала, на что ей р?шиться. Чтобы не допустить, однако, повторенія чего- нибудь подобнаго, она р?шилась въ туже ночь послать гонца къ Ансельму съ сл?дующимъ письмомъ: