того только, что я не нахожусь въ родств? съ императорами, я долженъ потерять все, что заслужу своими д?лами. Правда — я сынъ изв?стнаго и почтеннаго гидальго, у меня есть им?ніе, и по жалоб? за обиду я могу требовать пятьсотъ грошей вознагражденія [7]. Быть можетъ даже мудрецъ, который напишетъ мою исторію, выведетъ мою родословную отъ какого-нибудь королевскаго правнука въ пятомъ или шестомъ покол?ніи, потому что есть два рода дворянства и родословныхъ. Одни происходятъ отъ королей и принцевъ, но мало-по-малу, значеніе рода ихъ умалилось, и вышедши изъ широкаго основанія, роды эти окончились, какъ пирамида, едва зам?тною точкою; другіе же, напротивъ, происходя отъ скромныхъ и безызв?стныхъ потомковъ, мало-по-малу стяжали себ? изв?стность и блескъ. Такъ то, Санчо, одни становятся т?мъ, ч?мъ они не были; а другіе были т?мъ, ч?мъ перестали быть. И такъ какъ я принадлежу, быть можетъ, ко второму разряду, то было бы не дурно, еслибъ знатность моего рода, н?когда великаго и знатнаго, была доказана и удовлетворила короля — моего будущаго тестя, если только инфанта не влюбится въ меня до того, что будь я даже потомокъ какого-нибудь водовоза, она и тогда выйдетъ за меня замужъ, не смотря ни на какія запрещенія своего отца. Мн?, конечно, пришлось бы, въ такомъ случа?, похитить и скрывать ее гд?-нибудь, пока время или смерть не потушили бы гн?ва ея родныхъ.

— Мн? кажется, зам?тилъ Санчо, что тутъ, какъ нельзя бол?е, подходитъ любимая поговорка вс?хъ негодяевъ: «никогда не проси того, что можешь взять», хотя, впрочемъ, вотъ эта, другая, поговорка, придется едва ли еще не бол?е кстати: «лучше скачокъ черезъ заборъ, ч?мъ молитва добраго челов?ка». Я говорю это потому, что если господина короля, — вашего будущаго тестя, никакъ нельзя будетъ упросить выдать за васъ дочь его инфанту, тогда, конечно, вашей милости не останется д?лать ничего иного, какъ похитить и скрыть ее гд?-нибудь. Плохо только, что пока вы тамъ помиритесь съ королями и вступите на царство, б?дному оруженосцу вашему придется, кажись, зубы на полку положить, въ ожиданіи великихъ и богатыхъ милостей вашихъ; если только наперсница инфанты, будущая супружница его, не уб?житъ вм?ст? съ инфантой; ну, тогда ему придется ужъ съ нею коротать в?къ свой, до той поры, когда наконецъ, при помощи небесной, пріидетъ наше царствованіе. Наперсницу эту, я полагаю, ваша милость, вы могли бы сейчасъ отдать вашему оруженосцу.

— Не знаю, что могло бы пом?шать? отв?чалъ Донъ-Кихотъ.

— Значитъ намъ остается, теперь, положиться на Бога, и поплестись за судьбой туда, куда понесетъ насъ в?теръ, сказалъ Санчо.

— Дай Богъ, чтобы все исполнилось по моему желанію и въ твоей выгод?, добавилъ Донъ-Кихотъ; и да будетъ нич?мъ тотъ изъ васъ, это ни во что не ц?нитъ себя.

— Я, слава Богу, старый христіанинъ, зам?тилъ Санчо, а чтобы быть графомъ, этого кажется довольно.

— По моему, такъ и это даже лишнее, сказалъ Донъ-Кихотъ; былъ ли бы ты имъ или н?тъ, это не пом?шаетъ мн?, сд?лавшись королемъ, дать теб? дворянство безъ денегъ и безъ заслугъ съ твоей стороны. Мн? стоитъ только возвести тебя въ графское достоинство, и, вотъ, ты сразу пріобр?таешь дворянство и знатность, и чтобы тамъ ни говорили злые языки, а все же, къ досад? своей, принуждены были бы, наконецъ, признать тебя знатнымъ господиномъ.

— Да неужели вы полагаете, воскликнулъ Санчо, что я не съум?лъ бы заслужить вашей знатности? Было время, когда я считался за старшаго въ одномъ братств?, и клянусь Богомъ, вс? въ одинъ голосъ говорили тогда, что мн? пристало быть самимъ старшиной. если ужъ тогда я обратилъ на себя такое вниманіе, то подумайте, ваша милость, что было бы, если бы я напялилъ себ? на плечи герцогскую мантію, и показывался бы въ народ?, осыпанный жемчугами и золотомъ, словно какой-нибудь иностранный принцъ. Право, я полагаю, что тогда на меня приходили бы смотр?ть верстъ за пятсотъ.

— Да ты, Санчо, вообще, ничего себ?, отв?чалъ Донъ-Кихотъ; только не м?шало бы теб? почаще брить бороду, а то она у тебя такая густая и всклокоченная, что если ты не будешь бриться, по крайней м?р?, каждые два дня, то тебя можно будетъ узнать на разстояніи выстр?ла изъ аркебузы.

— Вотъ нашли трудность то, зам?тилъ Санчо, держать у себя на жалованьи цирюльника; да ужъ если на то пошло, такъ и заставлю этого цирюльника ходить за мной, какъ оруженосца за знатнымъ господиномъ.

— А почему ты знаешь, что знатные господа водятъ позади себя оруженосцевъ? спросилъ Донъ- Кихотъ.

— А вотъ я сейчасъ скажу вамъ, почему я это знаю, отв?чалъ Санчо. Н?сколько л?тъ тому назадъ, довелось мн? провести м?сяцъ при одномъ двор?, и тамъ вид?лъ я очень маленькаго господина, котораго называли очень великимъ. За нимъ, точно хвостъ, везд? тащился верхомъ какой-то прихвостникъ. Я спросилъ, зач?мъ они не ?дутъ рядомъ, а в?чно одинъ торчитъ позади другаго, тогда вотъ мн? и сказали, что этотъ задній былъ оруженосцемъ передняго, и что такъ, значитъ, ведется ужь на св?т?, что позади большихъ господъ плетутся ихъ оруженосцы. Вотъ, ваша милость, какъ узналъ я это, и по сію пору не позабылъ.

— Ты правъ, какъ нельзя бол?е, Санчо, сказалъ Донъ-Кихотъ; и см?ло можешь водить сзади себя брадобр?я. Обычаи въ св?т? установились не сразу, а мало-по-малу, одинъ за другимъ; и отчего бы теб? не бытъ первымъ графомъ, который станетъ водить сзади себя цирюльниха. Къ тому же тотъ, это бр?етъ бороду намъ, можетъ, кажется, пользоваться большимъ дов?ріемъ, съ нашей стороны, ч?мъ тотъ, кто с?длаетъ намъ коня.

— Предоставьте же мн?, теперь, позаботиться о своемъ цирюльник?, отв?чалъ Санчо, а сами постарайтесь, только сд?латься королемъ, чтобы меня сд?лать графомъ.

— При помощи Божіей, я над?юсь этого достигнуть, сказалъ Донъ-Кихотъ, и поднявъ глаза увид?лъ то, что мы сейчасъ увидимъ.

Сидъ Гамедъ Бененгели, историкъ Ламанчскій и Арабскій, говоритъ въ этой умной, величественной, серьезной и скромной исторіи, что когда знаменитый Донъ-Кихотъ Ламанчскій и оруженосецъ его Санчо Пансо кончили вышеприведенный разговоръ, рыцарь, поднявъ глаза, увид?лъ п?шеходную партію, челов?къ въ дв?надцать съ скованными руками, и какъ зерна въ четкахъ, нанизанными на одну длинную, жел?зную ц?пь, перетянутую поверхъ шей ихъ. Партію эту конвоировали два конныхъ и два п?шихъ сержанта; конные — съ аркебузами, п?шіе — съ пиками и мечами. Зам?тивъ ихъ Санчо воскликнулъ: «вотъ партія каторжниковъ, ссылаемыхъ на галеры.»

— Какъ ссылаемыхъ каторжниковъ? спросилъ Донъ-Кихотъ. Ужели король ссылаетъ кого-нибудь насильно въ каторгу?

— Я не говорю насильно, отв?чалъ Санчо, а то, что они приговорены служить королю въ каторг? за свои преступленія.

— Приговорены они или н?тъ, сказалъ Донъ-Кихотъ, довольно того, что они идутъ не по собственному желанію.

— Еще бы по собственному! — зам?тилъ Санчо.

— Въ такомъ случа?, продолжалъ Донъ-Кихотъ, мн? предстоитъ зд?сь исполнить свой долгъ: помогать несчастнымъ и разрушать насиліе.

— Ваша милость, воскликнулъ Санчо, подумайте о томъ, что правосудіе, которое есть тотъ же король, не насилуетъ и не оскорбляетъ никого, а только наказываетъ преступленіе.

Въ эту минуту партія каторжниковъ подошла къ нашимъ искателямъ приключеній, и Донъ-Кихотъ очень в?жливо спросилъ одного изъ конвойныхъ, за что ведутъ скованныхъ этихъ люди?

— Это каторжники, отправляющіеся служить его величеству на галерахъ, отв?чалъ конвойный. Больше мн? нечего сказать вамъ, а вамъ нечего у меня спрашивать.

— Я, однако, желалъ бы знать въ частности преступленія каждаго изъ нихъ, настаивалъ Донъ-Кихотъ. Къ этому онъ, чрезвычайно в?жливо, присовокупилъ н?сколько милыхъ словъ, прося подробн?е отв?титъ ему на его вопросъ.

— У насъ есть списокъ этихъ каторжниковъ и ихъ преступленій, сказалъ ему другой конвойный, но только намъ некогда останавливаться, выминать и читать его; спросите у нихъ сами, пусть они отв?чаютъ