– Это опасный переулок… здесь может проехать машина, а в ней человек… – Вероятно, речь идёт о Л. П. Берии, особняк которого находился невдалеке от Тверской улицы. О «шалостях» наркома внутренних дел Булгаковы, видимо, прекрасно знали.

…в нём оказалось пять экземпляров романа. – Ещё одно признание автора о том, что существовал машинописный вариант романа о дьяволе.

…критики Латунский и Ариман и литератор Мстислав Лаврович. – Следует заметить, что Булгаков не оставлял без внимания ни одной критической статьи в свой адрес. Он вырезал их из газет и журналов, надписывал и вклеивал в альбом, который со временем превратился в толстенную книгу. Кроме того, он составлял список авторов этих статей. Так, один из списков имеет следующий заголовок: «Список врагов М. Булгакова по «Турбиным». Среди десятков фамилий – известные имена: А. В. Луначарский, Ф. Ф. Раскольников, М. Е. Кольцов, В. М. Киршон, А. А. Фадеев, А. Безыменский, В. В. Алперс, Р. Пикель и многие другие.

За фигурами критиков Аримана и Латунского узнаются активнейшие гонители Булгакова Л. Л. Авербах (1903-1939) – генеральный секретарь пресловутого РАППа, редактор ряда журналов, критик и публицист, и О. С. Литовский (1892-1971) – председатель Главреперткома, театральный критик и драматург. А за именем Мстислава Лавровича просматривается Всеволод Вишневский, нередко обрушивавшийся с критикой на произведения Булгакова.

…сделал попытку протащить в печать апологию Иисуса Христа. – Во многих «ругательных» статьях Л. Л. Авербаха и других критиков, направленных против «Дней Турбиных» и «Бега», употреблялись подобные выражения, только речь шла не о религии, а о белом движении. Так, в статье И. Бачелиса «Бег назад должен быть приостановлен» (Комсомольская правда, 23 октября 1928 г.) говорилось, что МХАТ делает «попытку протащить булгаковскую апологию белогвардейщины в советский театр, на советскую сцену, показать эту, написанную посредственным богомазом (выделено мною. – В.Л.), икону белогвардейских великомучеников советскому зрителю».

…крепко ударить по Пилатчине и тому богомазу, который вздумал её протащить… – В конце двадцатых годов в газетах нередко мелькали такие заголовки: «Ударим по булгаковщине!», «На посту против булгаковщины», «Против булгаковщины» и т.п. «Булгаковщина всех видов или полнокровная советская тематика? – так станет вопрос перед МХТ сегодня, в день его тридцатилетней годовщины», – писал О. С. Литовский в «Комсомольской правде» 27 октября 1928 года.

…называлась статья Латунского «Воинствующий старообрядец». – Этим названием Булгаков как бы обобщил совокупность лживых статей, которых были десятки. Так, Р. Пикель в статье «Начало итогов» (Советский театр, 1930, №1) писал: «Имя Булгакова было синонимом неприкрытого сменовеховства, устряловщины и мелкобуржуазной политической реакции на театре и одновременно знаменем и целой программой для ретроградных и консервативных группировок…»

– Я тебя вылечу, не дам тебе сдаться… – Здесь Булгаков воспроизводит слова Елены Сергеевны, часто произносимые ею в тяжёлые для писателя времена. 14 января 1933 года Михаил Афанасьевич писал своему брату Николаю в Париж: «Силы мои истощились… Елена Сергеевна носится с мыслью поправить меня в течение полугода. Я в это ни в какой мере не верю, но за компанию готов смотреть розово на будущее».

…кривой и длинный переулок с покосившейся дверью нефтелавки… – Н. Шапошникова в очерке «Булгаков и пречистенцы» (Архитектура и строительство Москвы, 1990, №5, с. 23) пишет: «Не существовало химчисток, прачечных в том смысле слова, в каком мы привыкли понимать теперь… Шерстяные вещи… мыли в «бензине» – специальной жидкости, продававшейся в керосиновых лавках – прежних хозяйственных магазинах – Булгаков именует их «нефтелавками» на более старинный лад». В данном случае Булгаков, по всей видимости, упоминает нефтелавку, которая находилась в доме №22 по Сивцеву Вражку.

Приятно разрушение, но безнаказанность, соединённая с ним, вызывает в человеке исступлённый восторг. – Писал эти строки Булгаков в 1937 году, и понятно, что в последующих редакциях они были сняты автором.

– Царствую над улицей! – прокричала Маргарита… – Булгаков развивает всё тот же мотив безнаказанного самовластия… И эти слова, естественно, были исключены автором при корректировке текста.

…про кровавую свадьбу какого-то своего друга Гессара… – Речь идёт о свадьбе Маргариты Валуа, дочери французского короля Генриха II и Екатерины Медичи, с Генрихом Наваррским, закончившейся величайшим кровопролитием – Варфоломеевской ночью. На свадьбу в Париж съехались гугенотская аристократия и рядовые дворяне из южных провинций. 18 августа 1572 года была отпразднована свадьба, в ночь на 24 августа, в канун дня св. Варфоломея, ударил набат, и началась резня гугенотов. В рабочих материалах к роману имеется такая запись: «Маргарита Валуа (1553-1615). Варфоломеевская ночь, кровавая свадьба». Имя «Маргарита» Булгаков жирно подчеркнул чернилами и красным карандашом.

Гессар – издатель писем Маргариты Валуа в 1842 году в Париже.

…на каком-то кладбище в районе Дорогомилова. – Одно из старых кладбищ, которое было ликвидировано при застройке Москвы.

…на цыпочках подошёл к перилам, глянул вниз. – В дневнике Е. С. Булгаковой (в первой неопубликованной редакции) есть любопытная запись от 8 ноября 1935 года: «… решили идти в «Националь»… Сидим. Еда вкусная. Вдруг молодой человек, дурно одетый, вошёл как к себе домой, пошептался с нашим официантом, спросил бутылку пива, но пить её не стал, сидел, не спуская с нас