Лысый Череп – Голгофа, что значит по-арамейски «череп». Латинское название «кальвариум» происходит от слова calvus («лысый»). Голгофа – гора к северо-западу от Иерусалима. В рабочей тетради Булгакова замечено: «Лысая Гора, Череп, к северо-западу от Ершалаима. Будем считать в расстоянии 10 стадий от Ершалаима. Стадия! 200 стадий – 36 километров».
…травильный дог Банга… – Л. Е. Белозёрская в своих воспоминаниях пишет, что своего домашнего пса они называли Бангой.
– Здравствуйте, Толмай… – В последующих редакциях – Афраний.
…у подножия Иродова дворца… – дворец в Иерусалиме, построенный Иродом Великим на западной границе города. Был вместе с тем и сильной крепостью.
…Владимир Миронович… – он же Михаил Александрович Берлиоз.
– Кстати, некоторые главы из вашего Евангелия я бы напечатал в моём «Богоборце»… – Такого журнала не существовало, но Союз воинствующих безбожников, образовавшийся в 1925 году, имел такие периодические издания, как газета «Безбожник», журналы «Безбожник», «Антирелигиозник», «Воинствующий атеизм», «Безбожник у станка», «Деревенский безбожник», «Юные безбожники» и др.
…и дочь ночи Мойра допряла свою нить. – В древнегреческой мифологии Мойры – три богини судьбы, дочери Зевса и Фемиды (в мифах архаической эпохи считались дочерьми богини Ночи). Клото пряла нить жизни, Лахесис определяла судьбы людей, Атропос в назначенный час обрезала жизненную нить.
– Симпатяга этот Пилат, – подумал Иванушка, – псевдоним Варлаам Собакин… – В послании Ивана Грозного игумену Кирилло-Белозёрского монастыря Козме с братией, написанном по поводу грубого нарушения устава сосланными в монастырь боярами, есть слова: «Есть у вас Анна и Каиафа – Шереметев и Хабаров, и есть Пилат – Варлаам Собакин, и есть Христос распинаемый – чудотворцево предание презираемое». Шереметев и Хабаров – опальные бояре, Варлаам – в миру окольничий (2-й чин Боярской Думы) Собакин Василий Меньшой Степанович.
…а из храма выходил страшный грешный человек – исполу – царь, исполу – монах. – Иван Васильевич Грозный (1530-1584), с 1533 года – великий князь, с 1547 года – царь.
Черновые наброски к главам романа, написанные в 1929–1931 гг.
…гипсовый поэт Александр Иванович Житомирский… – В одном из черновиков читаем: «Сад молчал, и молчал гипсовый поэт Александр Иванович Житомирский – в позапрошлом году полетевший в Кисловодск на аэроплане и разбившийся над Ростовом».
…в первую из цепи страшных московских ночей, я видел ад. – Сохранилось несколько вариантов описания «адских плясок» в писательском ресторане. Приводим один из самых ранних:
«В аду плясали. Пар, дым плыли под потолком. Плясал Прусевич, Куплиянов, Лучесов, Эндузизи, плясал самородок Евпл Бошкадиларский из Таганрога, плясали Карма, Картояк, Крупилина-Краснопальцева, плясал нотариус, плясали одинокие женщины в платьях с хвостами, плясал один в косоворотке, плясал художник Рогуля с женой, бывший регент Пороков, плясали молодые люди без фамилий, не художники и не писатели, не нотариусы и не адвокаты, в хороших костюмах, чисто бритые, с очень страдальческими глазами, плясали женщины на потолке и пели «Аллилуйя!». Плясала полная, лет шестидесяти, Секлетея Гиацинтовна Непременова, некогда богатейшая купеческая внучка, ныне драматургесса, подписывающая свои полные огня произведения псевдонимом «Жорж-Матрос».
И был час десятый».
И родилось видение… прошёл человек во фраке… – По мнению некоторых исследователей-булгаковедов (Б. С. Мягкова и других), прототипом Арчибальда Арчибальдовича послужил директор писательского ресторана в «Доме Герцена» Яков Данилович Розенталь – фигура колоритная, привлекавшая внимание посетителей этого заведения.
Поэт же Рюхин… – Персонаж, вобравший в себя черты многих писателей и поэтов, занимавшихся подхалимской писаниной.
…впал в правый уклон. – В конце двадцатых годов Булгаков оказался одной из жертв кампании против правого уклона в искусстве и литературе. «В области театра у нас налицо правая опасность, – отмечалось в редакционной статье журнала «Новый зритель» 25 ноября 1928 года. – Под этим знаком мы боролись… против чеховского большинства в МХТ-II, против «Дней Турбиных»… Ближайшие месяцы несомненно пройдут под знаком контрнаступления левого сектора в театре». В феврале 1929 года один из руководителей Главреперткома В. И. Блюм выступил со статьёй «Правая опасность и театр», которая почти полностью была посвящена разбору пьесы «Дни Трубиных» как наиболее яркому и «опасному» произведению, проповедующему идеи побеждённого класса, то есть буржуазии (См.: «Экран», 17 февраля 1929 г.). В первом номере журнала «Советский театр» за 1930 год имя Булгакова вновь склоняется в связи с борьбой против правого уклона. «Именно театр, – подчёркивалось в передовой статье, – оказался наиболее удобной позицией для обстрела политических и культурных завоеваний рабочего класса. Злобные политические памфлеты и пародии на пролетарскую революцию прежде всего нашли своё место на театральных подмостках («Зойкина квартира», «Багровый остров»). Именно на театр направлено главное внимание врагов». А в статье «Начало итогов» (автор – Р. Пикель) прямо отмечалось, что важнейшим фактором, «подтверждающим укрепление классовых позиций на театре, является очищение репертуара от булгаковских пьес».
…не в правый уклон, а, скорее, в левый загиб. – Писатель в данном случае
