Он огляделся, я тоже заметил, что неизменного Куцелия не видно. Старый маг пробормотал:

– Надо подобрать оружие… А мой нерадивый помощник… хотя, надо признать, весьма талантливый… все чаще куда-то исчезает.

Я сдвинул плечами, чувствуя, как лопатки потерлись о тяжелые шероховатые ножны. Широкий кожаный ремень настолько плотно и удобно охватывал через плечо мой торс, что длинный меч уже чувствовался как часть моего тела.

– Надо ли менять меч? Этот послужил, послужил.

– Надо, – ответил он загадочно. – Третий квест, он трудный самый.

Не нравился мне его тон, как не нравилось и то, что опускал глаза, старался не встречаться взглядом, не мог смотреть в мои честные варварские глаза.

Писцы начали приподнимать головы, бросали боязливые взгляды, полные ожидания. Я понял, когда Тертуллиус тяжело вздохнул:

– Ладно, герой… Пойдем.

– Всегда готов, – ответил я бодро.

Кто-то бежал по коридору с не свойственной магам спешностью. Тертуллиус остановился, я уже протянул руку к двери, когда она распахнулась, ворвался запыхавшийся Куцелий.

– Простите, учитель…

Тертуллиус с облегчением вздохнул:

– Доблестный варвар, мой ученик тебе все покажет и объяснит. А с тобой, Куцелий, мы поговорим позже…

Голос Тертуллиуса был зловещим, молодой маг даже голову втянул, как черепаха под панцирь, съежился:

– Учитель, у меня были обстоятельства… Я все объясню! Дорогой друг… э-э… благородный лорд, потомок знатных родов и самого Древнего Императора, позволь проводить тебя.

Дверь за нами по жесту старого мага захлопнулась с такой мощью, что, попади створкой кому-то из нас по заду, тот долетел бы до кордонов соседнего царства. Куцелий сгорбился еще больше, глаза бегали, как у пойманного в сарае зайца.

Длинные лестницы опускались в странные помещения, где воздух то бодряще шибал в ноздри озоном, то сгущался так, что мы почти плыли. В одном месте пришлось брести по колено в зеленом тумане. Я чувствовал, как меня пощипывает в сапогах, но терпел. Иногда под ногами отвратительно хлюпало, дважды прижгло, будто шел по раскаленной сковороде, затем напряженный слух уловил мощное чавканье, бульканье, словно работало одновременно несколько сотен мелких насосов. Я не выдержал, вытащил меч, намного надежнее с верным трехручным мечом в мускулистой руке, пошел за Куцелием, держа его вместо щита.

Чавканье, чмоканье, к которому добавилось сиплое сопение, стали громче. За поворотом прямо на полу сидело великое множество людей в одинаковых халатах и с одинаковыми колпаками, расшитыми хвостатыми звездами. Все сидели в угрюмой сосредоточенности, чавканье и бульканье шли от них. Я тряхнул головой, очищая взор, а когда снова вытаращил глаза, картина все та же: эти люди, явно маги, мощно сосут большие пальцы. Под другой стеной такие же, но явно другой школы, сосут указательные пальцы. Я рассмотрел в полумраке двух-трех еретиков, что мусолили кто средний палец, кто безымянный, а один и вовсе мизинец.

Я прошептал Куцелию:

– Это кто?

– Творцы, – ответил он тоже шепотом, – творцы.

– А что делают? – не понял я.

Он оглянулся с удивлением:

– Творят, что же еще?

Мне стало неловко, по его тону я должен бы знать такие вещи, поэтому я вскинул брови, кивнул с понимающим видом: «Ага», и поспешил догнать молодого мага.

Потянулся длинный широкий коридор, двери по обе стороны были похожи на ворота паровозного депо. Огромные, массивные и толстые, как лобовая броня танков, они могли сдержать натиск паровозов, если те вдруг вздумали бы вырваться на свободу.

Пол изредка подрагивал, на грани слышимости доносился гул. Настолько низкий, что я воспринимал его скорее на уровне животных клеток, но гнетущее впечатление росло с каждым шагом.

Куцелий шагал, слегка бледный, лицо осунулось. Одни ворота, мимо которых проходили, вздрогнули и на миг заметно выгнулись, как будто с той стороны ударили в туго натянутую шкуру.

Мурашки побежали по всему телу. Я представил себе, что за мощь рвется с той стороны, спросил как можно спокойнее:

– А что там у вас за зверинец?

Куцелий вздрогнул:

– Зверинец?

– За этой дверью. Мы уже прошли.

Куцелий оглянулся непонимающе, потер лоб:

– Ах да, простите… Задумался. В самом деле, сколько же ангелов поместится на острие одной