А я молила нашего Творца
О том, что сталось по его же воле.
Что б не бежал; я на разгром глядела
И радости не ведала конца;
Вскричала: «Бог теперь не страшен мне!». —
Как черный дрозд, чуть только потеплело.
Прибегла к богу; но мой долг ужасный
Еще на мне бы тяготел вполне,
Пьер Петтинайо712 мне помог, творя,
По доброте, молитвы о несчастной.713
Свое вниманье, ходишь, словно зрячий,
Как я сужу, и дышишь, говоря?'
Чем ваш, но ненадолго, ибо он
Кривился редко при чужой удаче.
Мой дух пред мукой нижнего обрыва;
Той ношей я заране пригнетен'.714
Сказала тень, — кто дал тебе взойти?'
И я: 'Он здесь и внемлет молчаливо.
Избранная душа, и я земные,
Тебе служа, готов топтать пути'.
Что, несомненно, богом ты любим;
Так помолись иной раз о Сапии.
Быть может, ты пройдешь землей Тосканы,
Так обо мне скажи моим родным.
Любовью к Таламонэ, но успех
Обманет их, как поиски Дианы,
ПЕСНЬ ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Хоть смертью он еще не окрылен,
И подымает и смыкает веки?'
Спроси, ты ближе; только не сурово,
А ласково, чтобы ответил он'.
Шептались двое, от меня правей;
Потом, подняв лицо, чтоб молвить слово,
Идущий к небу из земного края,
Скажи нам и смущение развей:
Тебе награда дивная дана,
Редчайшая, чем всякая иная?'
Сбегая с Фальтероны,716 вьется смело
И сотой милей не утолена.
Сказать мое вам имя — смысла нет,
Оно еще не много прозвенело'.
Суждение мое проникнуть властно,
Ты говоришь об Арно'. А сосед
Названья этой речки он избег,
Как будто до того оно ужасно'.
Не ведаю; но по заслугам надо,
Чтоб это имя сгинуло навек!