потайную дверь.

Раймунд же, сунув за пазуху договор и подхватив плащ одного из валявшихся рыцарей, в несколько прыжков пересек кабинет и выскочил в коридор. Там он столкнулся с человеком в сутане. А из кабинета между тем неслось:

– Держите!

Святоша мгновенно оценил обстановку. В его руках оказался кинжал, и он успел нанести удар в спину убегавшему Раймунду. Юноша не остался в долгу. Сказалась привычка рубиться саблями. Раймунд полоснул того шпагой по плечу. Святоша отделался только сломанной ключицей. В первое мгновение Раймунд раны даже не почувствовал. Он мчался по коридору. Его остановил знакомый голос Мишеля, который словно его ожидал.

– Лестница справа. Дверь на двор прямо. Там лошадь.

Раймунд скатился по лестнице в несколько прыжков, и вот – пьянящий воздух свободы. Но наслаждаться им нет времени. Несколько оседланных коней в ожидании хозяев мирно стояли у привязи.

И вот перед ним ворота. Рыцарь грозно крикнул страже, чтобы она их открыла. Приказ был послушно исполнен. На необученной лошади спуститься с такой крутизны, не сломав себе шею, было удачей. На счастье Раймунда, лошадь была хорошо тренирована, и ему быстро удалось это сделать.

Но и оставшиеся лошади были такие же. И это позволило помчавшимся вдогонку рыцарям не упустить беглеца из вида. К тому же они хорошо знали местность. Один остался его преследовать, а двое поскакали в гору, чтобы отрезать ему путь к бегству.

Их встреча произошла. Раймунд увидел впереди двух рыцарей, мчавшихся ему навстречу. Сзади наседал третий. Раймунд стал придерживать лошадь, что позволило догонявшему сблизиться с беглецом. Юноша вдруг развернул коня и сам бросился на него. Шпаги их скрестились. Раймунд так крутанул оружием, что вырвал, как клещами, шпагу из руки рыцаря. Пронзив его грудь, бросился на подоспевшего противника.

Даже словесные уроки Раймунда по владению шпагой попали на благодатную почву. Рыцарь, с которым столкнулся беглец, поддался на обманный прием и был наказан. А уж один на один… К тому же рыцарь видел, как беглец разделался с его друзьями, дрогнул и тоже был наказан. Видать, все они пренебрегали тренировками.

Но радоваться было преждевременно. Раймунд понимал, что тремя преследователями дело не обойдется. И он спешил как можно дальше уйти от этого места. Позабытая в пылу схватки рана стала давать о себе знать. Он ощупал спину и почувствовал, что она вся в крови. Наступала слабость. Но он из последних сил все гнал и гнал коня. Впереди показался лес. «Только бы дотянуть», – билось в его груди. Дотянул… И вдруг что-то черное обрушилось на него, и он свалился под ноги лошади, теряя сознание.

Замок герцога де Водана переживал не лучшие дни. Когда-то он был одним из мощнейших укреплений во всем Лангедоке. Замок был спасением для всей округи, грозой для любителей чужого добра и служил защитой всего юго-востока. Но с течением времени значение его резко снизилось, да и наследники оказались не из тех, кто не только хранит свое добро, но и старается его приумножить.

Молодой де Водан любил войну, охоту и женщин. Он тратил много энергии, участвуя в разных заговорах то против короля, то с королем против соседей. Доверчивый и «близорукий» по части необходимых хозяйственных дел, он полностью полагался на своего управителя. А тот оказался малым не промах. Раскусив хозяина, он умело раздувал трудности. Ссылаясь на них, беззастенчиво набивал свой карман.

Герцог был трижды женат. Это спасало его от полного разорения, но не дарило радости в жизни. У него не было наследников. Под конец жизни это стало сильно его тревожить. Он занимался хозяйством. И первое, что он стал делать, это восстанавливать замок. Расположенный в красивейшем месте, на вершине холма, возвышавшийся над речной долиной, он с трех сторон был окружен протекающей рекой и был практически недоступен противнику. А с четвертой стороны высокая крепостная стена высилась над зеленым, раскрашенным разноцветными красками полем. Когда-то его башни четко вырисовывались на фоне вечернего неба, давая спокойствие одним и внушая страх другим. Но со временем они стали разрушаться, даже стена и та стала вроде приземистей.

А вниз по течению реки находилось небогатое графство, хозяева которого мечтали разбогатеть. Но родных, способных оставить хорошее наследство, у них не было. Не было и сыновей, которые в каком- нибудь походе могли бы добыть богатство. Зато небо послало им дочку, дав ей самое главное – женскую красоту. Она с детства поражала видевших ее большими лучистыми глазами, пышными локонами. Со временем природа приукрасила девушку еще и удивительно женственными чертами. Узкие плечики, тонкая талия, которая опиралась на достаточно развитые бедра, переходящие в стройные ножки. Все это делало ее неотразимой. Родители, понимая, каким богатством владеют, потихоньку искали достойную пару.

На их беду, рядом с ними было другое графство, такое же нищее. Когда-то они, по молодости, дружили и нередко мечтали породниться. У этой семьи был сын. С течением времени дружба охладела. Но… случая выдать красавицу замуж не подвертывалось. Это сильно печалило родителей, и тогда они вспомнили о давних друзьях и решили их навестить.

Узнав об этом, соседи вынуждены были их принять. Так как кроме детей, семьям похвастаться было особенно нечем, одни взяли с собой дочь, другие пригласили к столу сына. Молодым достаточно было одного взгляда, чтобы полюбить друг друга. Кажется, для уже созревшей дочери это будет хороший выбор. Родные же дочери и слышать об этом не хотели, убедившись в нищете жениха. Но трудно удержать влюбленные сердца. Они стали тайно встречаться. И… однажды мать вдруг узнает, что ее дочь, ее надежда, беременна.

Вначале они потеряли голову. Но когда одумались, решили действовать. Согласие на брак влюбленных они и не думали давать. Разрушать свою мечту не хотели. Тогда-то родители и вспомнили о вдовствующем герцоге, который жаждал иметь наследника. Они стали делать дочери такие намеки, что неплохо бы… Но дочь даже слушать не хотела:

– Зачем мне такой старик?

В этой ситуации куда ей было деваться!

Найдя удобный предлог, они пригласили герцога к себе. Когда старый ловелас увидел их дочь, он потерял голову. И вскоре он послал сватов. Кое-кто, узнав о положении невесты, предупредил герцога. Но, зная свои способности в воспроизводстве, он в душе был этому рад. И свадьба состоялась.

А на другой день молодой граф, узнав об этом, оставил отчий дом, чем привел в полное отчаяние родителей. Не явился он и на их похороны. Где он был, куда делся, никто не знал. Его любовь, может быть, радуясь, что прикрыт ее грех, или по каким-то другим причинам, о нем позабыла. Она безропотно принимала ласки старика, не против была, когда он гладил ее округлявшийся животик, приговаривая:

– Только был бы сын.

Он не дождался своего наследника. За несколько дней до родов в замок приехал его старый друг, граф де Куси. Вообразив себя прежними молодцами, они изрядно набрались. Если граф, будучи на несколько лет моложе, еле выдержал такую нагрузку, то герцога утром нашли холодным. И, наверное, на благо. Жена родила дочь.

Молодой красивой вдовушке было не до крепости, как и не до своей дочери. Все время она проводила в Париже. Там ей по наследству достался шикарный дом на улице Моконсей. Под конец жизни что-то удалось скопить и герцогу. Вдова не бедствовала.

Агнессу, так она назвала дочь, оставила на попечение своих родителей и нянек. Дед и бабка торжественно переехали в знаменитый замок. Но когда окунулись в его жизнь, им пришлось, засучив рукава, взяться за хозяйство. Поэтому внучка была предоставлена сама себе. Бог наградил ее материнской красотой и добрым, отзывчивым, чутким к бедам других сердцем.

С возрастом у нее менялись желания. Лет с двенадцати она вдруг стала жалеть, что родилась девочкой. И с упорством занялась мальчишескими делами. Научилась бойко ездить верхом. Отлично стреляла из лука, переигрывала всех сверстников-мальчишек. Со временем взялась и за шпагу. Старый слуга герцога, Иоанн, научил ее владеть этим оружием.

Агнесса одно время увлеклась охотой. Зайцы, лани нередко становились ее добычей. Она вначале всех этим удивляла, а потом к этому попривыкли и не обращали внимания. Так рос предоставленный самому себе цветок, который вот-вот должен был распуститься в прекрасный бутон.