Фел скривился.
– Намек понял. Доброй ночи.
Штурмовиков в прихожей уже не было. Их доспехи аккуратно висели в настенных шкафах.
– Знаешь, последние твои слова были совершенно лишними, – сказал Люк, когда они с Марой шли по коридору к своей каюте. – Наверняка он и так предпринимает меры безопасности.
– Поэтому я и сказала, что нужны новые меры, – возразила Мара. – Старые не сработали.
– Хм, может быть. А может, и нет.
Мара искоса поглядела на мужа.
– У тебя по этому поводу есть мысли?
Люк оглянулся и пожал плечами.
– Не знаю, приходило ли тебе в голову, но пока что мы исходим в наших размышлениях только из слов Фела, что у него
– И что он упоминал о них в разговоре с Джинзлером перед обедом, – согласилась Мара. – Он может просто пускать пыль в глаза, бросая тень подозрения на всех пассажиров 'Посланника' кроме самого себя. Не стоит ли перед сном нанести визит Джинзлеру?
– Не стоит, – помотал головой Люк. – Мы обязательно поговорим с ним – и непременно раньше, чем доберемся до 'Сверхдальнего', но сейчас я в первую очередь хочу вылечиться. Кроме того, даже если Фел действительно разговаривал с ним о 'Сверхдальнем перелете', это ничего не доказывает. По словам самого Фела, он лишь хотел выяснить, что об этой экспедиции известно Джинзлеру. Если у Джинзлера не было никаких данных, но он сказал, что хочет ознакомиться с записями Фела…
– Которых у Фела не было, – пробормотала Мара.
– Правильно, с записями, которых у него не было, тогда Фелу все равно пришлось бы заявить о мнимом похищении. Разыграть перед нами представление о якобы случившейся пропаже всегда легче, чем ждать, пока придет Джинзлер.
– Вот только мы могли поймать его на лжи, – заметила Мара.
– Ты забываешь последовательность реплик в нашем разговоре, – напомнил ей Люк. – Пока мы не признались, что не всегда можем уличить лжецов, он ни словом не обмолвился, что у него были планы проекта.
Мара проиграла этот момент в памяти. К ее удивлению, Люк оказался прав.
– Ты меня ставишь в неловкое положение, – проворчала она. – Мне казалось, из нас двоих только я обладаю навыками следственной работы.
– Рядом с Корраном Хорном и не такого нахватаешься, – сухо ответил Люк. – К тому же у тебя на уме явно совсем другое.
Мара почувствовала, как напряглись ее мускулы.
– Ты о чем? – осторожно поинтересовалась она.
– Думал, ты сама скажешь. – Люк невозмутимо пожал плечами. – В твоих зеленых глазах еще горит огонек.
Мара еле слышно фыркнула.
– О, уже и лесть пошла в ход? Это значит, что ты исчерпал разумные доводы и средства убеждения.
– Или же это свидетельство моей искренности и стремления и впредь обеспечивать твое душевное спокойствие, женушка моя и спутница, – парировал Люк.
– Даже так? Что ж, я не против, – одобрительно сказала Мара. – Стремление обеспечивать душевное спокойствие… Скажи мне эти слова как-нибудь еще раз.
– Ладно, – пообещал Люк. Затем он перестал улыбаться и уже серьезно сказал: – Ты же знаешь, что я всегда готов тебя выслушать.
Мара взяла его за руку.
– Знаю, – заверила его она. – И это не пустяки. Совсем не пустяки. Мне просто нужно сначала кое-что обдумать, вот и все.
– Ладно, – ответил Люк. Она почувствовала, что его напряжение спало, но не исчезло насовсем. – Между прочим, нельзя забывать и еще одно обстоятельство. Отделение штурмовиков Фела неоднородно по составу.
– Ты о том чужаке Су-миле? – нахмурилась Мара.
– Именно. Нам ведь ничего не известно о его народе. Вполне возможно, что он тоже себе на уме.
– Возможно, но маловероятно. – Мара покачала головой. – 501-й легион – это тебе не мальчики на побегушках. Он был элитой среди элиты. Вряд ли Парку удалось бы возродить его, если бы он не держал марку.
– Я не сказал, что это обязательно так, – мягко напомнил ей Люк. – И я сильно надеюсь, что Фел не выбирал подчиненных в эту экспедицию, просто бросая игральные кости. Я только отмечаю, что и об этой возможности забывать не стоит.
На обратном пути они осмотрели 'Меч Джейд' и убедились, что корабль надежно закрыт от взломщиков. После такого откровенно язвительного замечания Фелу Мара сгорела бы от стыда, если бы кто-то вломился на ее собственный корабль. Уже в каюте, готовясь ко сну, они прослушали официальное сообщение Формби по корабельной системе оповещения о том, что последствия пожара ликвидированы и экспедиция продолжается по плану. Аристократ не упомянул ни о том, что чиссам помогли справиться с огнем, ни о том, что могло стать причиной взрыва, повлекшего за собой пожар.
Уже позже, когда Мара лежала в темноте рядом с Люком, уставившись в потолок, она задалась вопросом: что происходит у нее в душе?
Почти мгновенно пришло тихое ощущение вины, которое вдруг овладело ею, словно мягко берущая за горло рука. Неожиданно все, что она совершила в бытность агентом Палпатина, стаей призраков прошлого пронеслось перед ее мысленным взором: предвзятые расследования, 'случайное' пренебрежение теми немногими правами, которые еще существовали в Империи, быстрые расправы…
Быстрые расправы.
Но разве она не задвинула все эти события в дальний угол памяти? В конце концов, она же не была истинной последовательницей темной стороны… Люк сам об этом сказал три года назад. Она служила Палпатину и Империи со всей искренностью и усердием, на какие только была способна, основываясь при этом на исходящей от Императора подложной информации. А раз сейчас она стала джедаем, значит, вовсе не была безнадежно пропащей.
Почему вдруг прошлое опять нахлынуло на нее? Из-за Фела и штурмовиков как наиболее заметных и характерных символов правления Империи вместе с ее бесчинствами? Из-за самой экспедиции как постоянного напоминания о том, что уничтожение 'Сверхдальнего перелета' было одним из первых учиненных Палпатином зверств?
Или тут было что-то другое, более тонкое? В конце концов, Палпатин сполна получил по заслугам, как и Дарт Вейдер, и Таркин и все остальные гранд-моффы. Даже Трауна, которого она считала куда более благородной личностью, чем все остальные вместе взятые, уже давно не было в живых. Осталась только она, Мара Джейд, Рука Императора.
Почему?
Она недовольно перевернулась на другой бок, переводя взгляд с темного потолка на не менее темный угол каюты. Комплекс вины уцелевшего – кажется, так это называется. Неужели его появление вызвали Фел и 'Сверхдальний перелет'? Если так, то это уже глупо, и особенно сейчас, по прошествии стольких лет.
Если, конечно, намеки, которые Люк отпускал чуть ранее, не имели под собой почву. И она действительно все еще немного скучала по Империи.
Мара сделала глубокий вдох и тихо выдохнула. Люк еще не спал. Она знала, что он наблюдает за вихрем ее эмоций и готов поддержать ее в этой схватке, стоит только попросить.
Она потянулась и нащупала его руку.
– Разве мы не должны уже сладко спать в лечебном трансе? – прошептала она.
