вздохнул. – В этом суть самого ужасного кризиса из всех, перед которыми стояла эта страна. В Вашингтоне сидит агент-«крот», который может нарушить баланс сил, поставить под сомнение всемирное признание нашего военного и морального превосходства, которые и составляют понятие мощи и силы. Это произойдет, если он первым доберется до Парсифаля. И он способен сделать это, так как знает то, что неизвестно нам. Он знает, кто является Парсифалем.

Мужчина в темном плаще и низко надвинутой на лоб широкополой шляпе выбирался из двухцветной спортивной машины и из-за темноты едва не угодил в огромную лужу. Крупные капли дождя стучали по капоту, разбивались о ветровое стекло, барабанили по виниловой крыше автомобиля и взрывались мириадами брызг на покрытой гравием пустынной автомобильной стоянке у самого берега реки Потомак. Человек вынул золоченую газовую зажигалку, чиркнул колесиком, высекая пламя, и тут же спрятал ее обратно. Рука в перчатке осталась в кармане плаща. Он подошел к ограде и посмотрел вниз на мокрую листву и на полосу густой грязи, уходящую в черные воды реки. Подняв голову, он всмотрелся в противоположный берег; уличные огоньки Вашингтона мерцали за дождевой пеленой. Услышав позади себя шарканье подошв по мокрому гравию, мужчина обернулся.

Из темноты появился человек в черно-зеленой пятнистой камуфляжной накидке и тяжелой широкополой кожаной шляпе. На вид ему было лет тридцать. Жесткое лицо с широко расставленными пустыми глазами покрывала густая щетина. Судя по его нелепо-гротескной ухмылке, человек уже порядочно набрался.

– Эй, ну как, а?! – развязно заорал человек в накидке. – Бах! Трах! Бум!.. Капут! Ну точно желторотый рикша, на которого наехал танк. Бабах! Вы такого никогда не видели!

– Отличная работа, – произнес человек в плаще.

– Будь здоров, не кашляй! Я поймал их, как раз когда они подкатили. Бах! Эй, я вас почти не вижу. Это вы, что ли?

– Да, я. Но вы меня огорчаете.

– Это почему? Я классно все сделал.

– Вы пьяны. Я думал, мы договорились о том, что вы бросите.

– Пара рюмашек. Всего-то. И у себя дома, не в забегаловке какой-нибудь… нет, сэр!

– Вы уже общались с кем-нибудь?

– Господи, конечно же, нет!

– Как выбрались оттуда?

– Как вы и сказали. На автобусе… трех автобусах… пару последних миль на своих двоих.

– По дороге?

– Никак нет. Что я, не помню Дананг?

– Отлично, вы заслужили свою награду.

– Да?

– Как это вышло, что газеты об этом ни слова? Ведь рвануло что надо! Горело небось несколько часов, видать было за несколько миль. Почему?

– Это были не очень важные персоны, сержант. Я же вам говорил. Сволочи, предавшие таких, как вы и я, которые оставались здесь и наблюдали, как нас убивают там.

– Ага, значит, я чуть-чуть рассчитался. Наверное, мне пора отправляться к себе в госпиталь?

– Вовсе не обязательно. – Человек в гражданском, к которому обращались «майор», спокойно вынул из кармана руку в перчатке. В руке был маленький автоматический пистолет 22-го калибра, почти незаметный в темноте под дождем. Человек поднял пистолет и выстрелил.

Сержант упал. Его окровавленная голова скрылась под мокрой военной накидкой. Человек в гражданском вытер оружие о свой плащ, присел и разогнул пальцы правой руки трупа.

Двухцветная спортивная машина неслась по проселочной дороге в Мэриленде. Яркие лучи фар выхватывали из темноты скалы, придорожные валуны в высокой траве, низко стелящейся под порывами ветра, косые струи дождя. Водитель в темном плаще и низко надвинутой на лоб широкополой шляпе увидел то, что ожидал, и начал притормаживать. Прежде чем машина остановилась полностью, ее фары погасли. На обочине дороги, рядом с изгородью из колючей проволоки маячил белый корпус машины «Скорой помощи» с правительственными номерными знаками и надписью на дверце: «Военно-морской госпиталь, Бетесда. „Скорая помощь“. 14».

Водитель поставил автомобиль бок о бок с длинным белым микроавтобусом. Он вновь извлек зажигалку, откинул крышку и поднес на короткий момент пламя к правому окну. Дверца медицинской машины открылась, и из нее под дождь выскочил молодой человек. На вид ему не было и тридцати. Под распахнутым форменным плащом виднелся белый халат госпитального служащего.

Водитель спортивного автомобиля нажал на кнопку в подлокотнике своего сиденья. Правое стекло опустилось.

– Влезайте! – прокричал он, перекрывая шум дождя. – Вы там насквозь промокнете!

Молодой человек с характерной латиноамериканской внешностью втиснулся в машину, захлопнул за собой дверцу и смахнул рукой капли влаги со смуглого лица. Под буйной черной шевелюрой ярко сверкали крупные, выразительные глаза.

– Вы мой должник, мамочка, – произнес латинос. – О, большая мама должна мне большую шоколадку.

– Я, конечно, заплачу, хотя можно сказать, что вы всего-навсего погасили свой старый должок.

– Давайте без шуток, мама майор.

– Если бы не я, вас бы давно уже расстреляли в районе военных действий или в лучшем случае вы ворочали бы до сей поры камни в Ливенуорте. Не забывайте, капрал, об этом.

– Я пустил в расход этого шамана для вас! Платите!

– Вы пустили в расход, как вы выражаетесь, двух военных полицейских в Плейку, которые застукали вас в тот момент, когда вы пытались украсть наркотики из военного грузовика с медикаментами. Разве вам не повезло, что я оказался рядом? В реке очутились еще двое «пропавших без вести».

– Еще бы, мамочка, конечно, повезло! А кто была свинья, сообщившая мне о грузовике? Это были вы, майор!

– Я знаю, что вы весьма предприимчивая личность. Все эти годы я внимательно наблюдал за вами. Вы меня ни разу не видели, но я видел вас и всегда знал, где можно вас отыскать. Долги надо возвращать.

– Это верно, но вы ошибаетесь, майор. Недавно я видел вас вечером в телевизионных новостях. Вы вылезали из здоровенного лимузина в Нью-Йорке. У здания ООН, не так ли? Или это были не вы?

– Думаю, что нет.

– Конечно, вы! Я всегда узнаю свою большую мамочку, как только завижу. Вы, должно быть, крупная шишка! Так что придется платить, мама. Придется платить, и очень много.

– Бог мой, до чего же вы мне надоели!

– А вы заплатите, и дело с концом.

– Прежде всего пистолет, – возразил человек в плаще. – Я его вам дал и теперь хочу получить назад. Я сделал все для вашей безопасности, никакая баллистическая экспертиза не сможет установить его происхождения.

Санитар сунул руку в карман форменного плаща и вынул маленький пистолет, размером и калибром идентичный тому, который водитель спортивной машины использовал всего час назад на стоянке у Потомака.

– Он разряжен, – заметил латиноамериканец, протягивая в темноте пистолет. – Вот он, берите!

– Передайте его сюда!

– Да забирайте! Что за черт, я в этой темноте ничего не вижу! Черт! Что это?!

Водитель, потянувшись за пистолетом, промахнулся, и его ладонь скользнула по голой руке собеседника, задрав широкий рукав плаща.

– Простите, – произнес он. – Мой перстень, кажется, оцарапал вам руку.

– Плевать, мамочка. Деньги. Давайте мне мой заслуженный заработок.

– Сейчас. – Человек в черном плаще опустил пистолет в карман и чиркнул зажигалкой. В свете пламени стала видна лежавшая между ними на сиденье пачка банкнот, скрепленная эластичной лентой. – Вот они.