Красное солнышко света, добра и любви. — Красного солнышка нет в иудейской крови! Ибо Израиль, — заметил старейшина строго, — Сверху ослеп, поражённый затменьем от Бога… В эти пещеры я скрылся от века сего. Знаю я больше людей, но не знаю всего… В дальней пещере хранятся кувшины святые, Полные древних таблиц. Письмена непростые Важную тайну скрывают от мира сего. Наши умы не смогли прочитать ничего, Даже египетский жрец проницал их — но тщетно… Знанья твои глубоки. Это сразу заметно. Много ты взял, но откуда? Реши мой вопрос! — Я прочитал все таблицы, — ответил Христос. Старец вскочил: — Все таблицы! Не слишком ли много? Ты утаил свои знанья, и следует строго Вечным изгнаньем, быть может, тебя наказать. Правда опасна… К несчастью, я должен сказать: Знаешь ты больше меня, только прав ли ты знаньем? Если не прав, Бог тебя поразит наказаньем. Если ты прав, я — ничто… — и поник, зарыдав. Слёзы кропили Христа — он воскликнул: — Я прав! Кончено дело. Пора подниматься на Подвиг! — Так он покинул пределы святых преисподних. Долго об этом гремела вселенская ось И рокотали пещеры, святые насквозь… ПРИМЕЧАНИЯ Библейские братья — сыновья Иосифа, рожденные до его брака с Марией.
Пещеры Кумрана — находятся в горной местности Вади-Кумран. В 1946 году в этих пещерах были впервые обнаружены рукописи, принадлежащие древней секте есеев — иудейских «раскольников».
Зилот — смутьян.
Мегиддо, или Мегиддон — город в 15 километрах от Назарета. Много веков находился в сфере борьбы между Египтом и Вавилоном. Ныне его не существует.
Врата Соломона — обнаружены при археологических раскопках в 60-х годах XX века.
Армагеддон (буквально верх Мегиддона) — упомянут в Апокалипсисе как место, где произойдет великая битва Христа с Антихристом.
Тивериад — город, в котором в то время стоял римский гарнизон.
Магдала — город на берегу Генисаретского озера.
Братство завета, братство святых — предположительно, секта есеев, обитавшая в горных пещерах возле Мертвого моря.
То не вечернее облако блещет огнями, То не дремучее древо трепещет корнями, То не трава на разбитых скрижалях шумит, То не молва, как пустая посуда, гремит, То не последы ползут из народного чрева, То не ехидны бегут от грядущего гнева, — Это пророк попущеньем небес обуян, Это бушует последний пророк Иоанн. Жил он в пустыне и духом встречался с народом, Ел саранчу и тоску запивал диким медом. Вслух разговаривал с грезами мира сего, И отзывались шакалы на голос его. Он же вопил: — Сгинь, народ торгашей и пророков! Близко уже преставленье загаданных сроков. Я ожидаю Того, Кто за мною грядет. Я недостоин Его, как и этот народ…— Слыша его прорицаний святые проклятья, Люди лепились к нему, как духовные братья. И про него говорили красно и светло: — Это не сон! Это солнце с заката взошло!.. — Люди, покайтесь! — гремела звезда Иоанна. Старых и малых крестил он водой Иордана. Пришлых и прошлых пронзал, словно оком звезды, Всякого спрашивал, кто выходил из воды: «Тот ли, Кого ожидаю?..» На долгие годы Замер на месте вопрос, как покойные воды… Принял крещенье водою Христос — и другой Стала река. Она стала священной рекой. Вышел Христос из воды, и ни мало ни много Встретились вместе два взора: пророка и Бога. Пристально глянул пророк и сурово изрёк: «Мягкий замес…» Очень тонко ошибся пророк… Слово пророка зияло, как звёздное лоно. Ирод Антипа внимал мудрецу благосклонно. Чтобы услышать получше, приблизил его И заточил в подземелье дворца своего. В пору глухую молва о Христе докатилась И до пророка. И сердце пророка смутилось: «Тот ли, кого я водой Иордана крестил? Тот ли, кому я безумные сны отпустил?..» В мрачном сомненье пророк не увидел просвета, Только один человек мог ответить на это. Только один мог рассеять ночь века сего, Тот ли он Свет, за Кого принимают его?.. Мёртвое солнце наутро приснилось пророку. Жизнь прожита. Он готов был к последнему сроку И через стражу послал своих близких людей, Чтобы ответ от Христа принесли поскорей. Верные люди дошли до Христа невозбранно,
