каждого Охотника.

— У меня — нет.

— Может, он у тебя на заднице, — спокойно предположил Джесс. — Или еще в каком-нибудь месте, куда ты редко заглядываешь. Но метка есть у каждого. Она остается там, где коснулась нас Артемида, когда забирала душу.

Зарек покачал головой:

— Ко мне Артемида не прикасалась. Ей было противно до меня дотрагиваться, и она превратила меня в Охотника прикосновением жезла. Клянусь тебе, на мне нет никаких меток!

От изумления у Джесса отвисла челюсть.

— Подожди, подожди! Что же это получается? Тебя отправили в края, где не водятся даймоны, а у тебя, оказывается, еще и слабого места нет? Да что за дерьмо такое! Я живу, можно сказать, в даймоновой столице, ахиллесова пята у меня на самом видном месте, и черта с два меня кто-нибудь об этом предупредил, а ты сидишь тут в тишине и покое и при этом, оказывается, еще и неуязвим?

И Джесс зашагал взад-вперед по комнате. Об этой его привычке Зарек узнал из одного ночного телефонного разговора: взволнованный или разъяренный, Джесс принимался мерить комнату шагами.

— Вот так история! — восклицал он. — А теперь Ашерон отправляет меня сюда спасать твою задницу — и что же? Оказывается, мы тут мрем, как мухи, а тебе хоть бы хны! Что-то здесь нечисто. Извини, парень, но это какая-то подстава! Я тут яйца отмораживаю, а ты, оказывается, вовсе не нуждаешься в защите! Защита нужна как раз мне! Потому что это у меня на плече сигнализатор, который вопит этому накачанному ублюдку: «Съешь меня!»

Дойдя до стены, он развернулся, набрал воздуху в грудь, и разразился новой тирадой:

— Знаешь, что со мной тут было? Подъезжаю я к заправке, хочу заплатить за бензин, сунул ключи в рот, чтобы освободить руки и достать бумажник, а они мигом примерзли к языку! Ты сам-то понимаешь, в каком жутком месте ты живешь? Боги всемогущие! Я не хочу умереть здесь от рук какого-то чокнутого монстра, которым престарелые Оруженосцы пугают внуков! Ясно как день, меня подставили — и кто-то за это ответит!

Джесс снова набрал воздуху в грудь, но продолжить монолог не успел: за спиной у него с грохотом распахнулась входная дверь.

С такой силой, что сотрясся весь дом.

Зарек ощутил, как вверх по позвоночнику ползет знакомый холодок.

Странное и страшное чувство. Это с ним уже было! Но когда?.. Где?..

Не помню…

На раздумья времени не было: при помощи телекинеза Зарек захлопнул дверь спальни и задвинул ее на засов.

Затем подтолкнул Джесса к окну.

— Где-то в доме волк. Найди его и выпусти наружу.

Что-то звучно ударилось о дверь.

— Зарек, выходи! — взревел за дверью Танат. — Я думал, ты любишь играть с даймонами!

— Сейчас, сейчас поиграем, ублюдок! — Телекинезом Зарек выбил окно и выпихнул туда Джесса.

Танат продолжал ломать дверь.

Зарек подхватил безмятежно спящую Астрид и передал ее через окно Джессу.

— Унеси ее отсюда!

Едва Джесс успел подхватить спящую девушку, как дверь слетела с петель.

Зарек неторопливо развернулся.

— Твоя мама не учила тебя, что входить без разрешения невежливо?

Танат устремил на него холодный, ненавидящий взгляд.

— Моя мать ничему не успела меня научить. Она рассыпалась прахом, когда мне был лишь год от роду. Но ты — ты научил меня охотиться и убивать врагов!

Пораженный этими неожиданными словами, Зарек пропустил первый удар.

Танат выпустил молнию ему в грудь, и Зарек скорчился от боли.

Но в боли он черпал силу.

Едва он выпрямился и приготовился к атаке, прогремел двойной выстрел. Танат покачнулся, затем со злобным рычанием обернулся к дверному проему.

Расширенными глазами следил Зарек за тем, как две дыры от пуль у него в черепе затягиваются и исчезают на глазах.

— Будь ты проклят! — послышался из коридора голос Джесса. — Что же ты за тварь такая!

— Джесс, уходи! — рявкнул Зарек. — Я сам с ним разберусь!

Танат бросился на Джесса. Зарек догнал его и, прыгнув ему на спину, впечатал даймона в дверной косяк.

— Беги! — проревел он. — Я не смогу с ним драться, пока ты здесь! Мне нужны все мои силы!

Джесс кивнул и бросился к входной двери.

— Наконец-то мы остались вдвоем! — Мощным ударом Танат отбросил его к стене, но Зарек лишь расхохотался. — Боль, старая подруга! Как я ее люблю!

— Похоже, ты в самом деле страдаешь душевным расстройством, — зло усмехнулся Танат.

— Кто сказал «страдаю»? Я им наслаждаюсь!

Теперь, когда Джесса не было рядом, Зарек ощутил прилив сверхъестественной силы. Вытянув руки ладонями вперед, он направил молекулы воздуха в сторону Таната.

Воздушная волна вынесла даймона в коридор и швырнула оземь.

Не теряя времени, Зарек нанес следующий удар на расстоянии — и еще, и еще, пока Танат не рухнул на пол у камина в гостиной.

Иной на месте Зарека, пожалуй, тут бы и бросился наутек.

Но Зарек не из тех, кто избегает опасности. И потом, он уже староват для игры в кошки-мышки. Танат легко его догонит.

Даймон поднялся на ноги.

Зарек опрокинул его новым мощным ударом. Танат перекатился через диван, рухнул на пол и остался недвижим.

Зарек покачал головой:

— Знаешь что, парень? Приходи, когда подрастешь!

Он выбежал из дома и телекинезом запер за собой дверь. Мгновение спустя мощный удар возвестил ему, что Танат пришел в себя и пытается вырваться из ловушки.

Не оглядываясь, Зарек подошел к снегоходу — по всей видимости, на нем приехал сюда Танат. Открыл бензобак, убедился, что он полон. Присоединил шланг и, припав к нему губами, набрал бензина в рот.

Затем вернулся к дому. Вытащил из кармана зажигалку.

Зажег ее и выплюнул бензин на крыльцо. Дверь занялась огнем мгновенно.

Еще несколько ходок туда-сюда с бензином во рту — и дом Астрид уже пылал с четырех концов.

Хорошо, что денег у нее куры не клюют.

Теперь ей понадобится новая квартира.

Зарек вытащил сигарету и закурил, с усмешкой напевая классическую песенку «Talking Heads»: «Burning Down the House…» [14]