палящего солнца. На лицах и мужчины, и женщины носят вуали – чтобы не сжечь кожу, ненароком выглянув из-под камня. Разумеется, князь и его приближенные проводят Время приятнее – к их услугам музыканты и рассказчики историй… И еще они читают книги, которых в императорском хранилище наберется, по рассказам, несколько десятков…

Стараясь не думать о Ниле, Варан вспоминал Императорского мага Лер… как его там… который, похоже, тоскует на Круглом Клыке. В наказание его, что ли, заслали в такую глушь?

Над головой Варана вдруг завертелись, свились узором Серые облака. Возвращался винт. Варан застопорил рычаг, мимоходом вытер пот со лба и приготовился встречать отца.

Корзина вывалилась из туч почти над самой землей. Иногда в такие минуты удавалось увидеть краешек неба – но не сегодня. Лопасти винта, большие и малые, стряхнули налипший туман. В облаках осталась выемка, быстро зараставшая подвижными серыми клубами. Корзина жестко грохнулась в посадочную подушку, сооруженную из песка с гнилыми водорослями.

Лицо отца было очень спокойным и бледным, как от боли.

– Тебя ранило? – быстро спросил Варан. Отец отрицательно мотнул головой.

– Тогда что?

Отец выбрался из корзины. Вытянул пустые бурдюки. Дождевая вода стекала по его лицу, мраморно- белому в обрамлении прилегающего черного капюшона.

– Тебя наверх требуют, – сказал отец.

Лопасти винта, помнившие полет, никак не могли успокоиться. Капельки дождя, привыкшие к спокойному отвесному полету, сносило в сторону неестественным в поддонье ветром.

– Требуют – значит, поднимусь, – сказал Варан. Отец покосился на него и, волоча за собой бурдюки, побрел к водосборникам. Варан догнал его:

– А зачем? Что они говорят? Отец, не глядя, покачал головой:

– Немедленно наверх. Вот что они говорят. Сегодня. Варан через силу засмеялся:

– Они что, не понимают, что винт…

– Пришлют за тобой, – сказал отец, открывая заслонку водосборника. – Пришлют… кого-то. Стражу… Я вот думаю – может…

Отец запнулся.

– Что? – тихо спросил Варан.

– Лодка, – сказал отец, по-прежнему не глядя. – Возьми лодку… В тумане не найдут. Уходи куда-то, хоть на Малышку… Там в рудниках, говорят, можно спрятаться… Хоть на всю жизнь…

У Варана поползли по коже мелкие колючие мурашки. То, что говорил отец, было из другой жизни. Из бредового сна… Вспомнился беглец, о котором рассказывала Нила, – тот, что жил в пещерах даже в сезон и, наверное, видел Шуу…

– Ты думаешь, я в чем-то виноват?!

Отец глянул на него, сморщился, как пустой бурдюк, снова отвел глаза:

– Какая разница… если они стражу присылают…

– Меня ведь отпустили!

– Отпустили… потому что куда ты денешься? Они знают, что привязан ты, не убежать… А сейчас туманы.

– Что мне, всю жизнь в тумане сидеть?! Отец понурился и отошел, а Варан еще долго стоял, глядя, как бежит по желобу дождевая вода.

На берегу стояла, нервно переступая ногами, небольшая серая крылама. Ребятишки и взрослые со всего поселка побросали дела и сбежались и встали широким кругом, не решаясь приблизиться.

Крылама брезгливо стряхивала налипшие водоросли с когтистых пальцев. Расправляла и складывала желтые перепонки на лапах. Топорщила перья, взмахивала крыльями, разбрасывая веер брызг. Рядом, спиной к птице, стоял горни в серебристо-черной броне верхнего стражника. Ждал чего-то, скрестив на груди руки. Лицо его было закрыто частой матерчатой сеткой со стальными колечками. Из-под сетки вырывался белый пар в такт тяжелому дыханию.

Он ничего не видит, подумал Варан. Только что было солнце, ослепительный свет сквозь защитную сетку… В поддонье для него – тьма.

Проще простого одолеть его, подумал Варан. Угнать крыламу…

Шуу, не кто иной, навевает такие мысли. Крылама не покорится чужаку и в лучшем случае скинет его в море. А в худшем… нападение на стражника – страшнее преступления, кажется, и нет. Приравнивается к разбою – и к изготовлению фальшивых денег…

Односельчане расступились перед Вараном, и непонятно, чего было больше в этом молчаливом движении – отвращения или страха.

– Я здесь, – сказал он, остановившись в нескольких шагах от птицы. Стражник повернул голову. Наконец-то откинул сетку с лица.

Варан открыл рот.

– Привет, – сказал его могущество Императорский маг и улыбнулся краешком рта. – Полетели?